Мария Райкина - Москва закулисная - 2
ко собаке я могу наедине высказать то, что не скажу даже жене. Я-то знаю: она смотрит на меня и все понимает. А главное - никому никогда ничего не расскажет. Потом... - сидеть в этом кабинете... - много нервов требуется.
И вот, кстати, о Феде. Наша старая работница принесла мне эту птичку в подарок. Я ей очень благодарен за это. Вот Федя замолчал: слушает, что про него говорят. Сейчас подойду - целоваться будет (очень уважает это дело). А когда я работаю, то выпускаю его из клетки. Сначала он не дает мне писать: каждую букву, как бюрократ, выклевывает. А потом берет листок и летает с ним по кабинету. Я страшно люблю смотреть, как мои приказы и указы здесь летают.
- Короче, я поняла: вам сюда нужно принести еще собачку. Представьте себе: вы собираетесь с худсоветом, а Бобик или Шарик, улавливая чье-то враждебное настроение... Веселая картинка из жизни Малого!..
- Не слабая. Бобик может укусить. Только его натаскать надо. Это все, так сказать, смешно, но вообще собака необходимая вещь здесь. Не для защиты (я это уже говорил), а просто чтобы решить какой-то вопрос. Если требуется принять какое-то очень важное решение, то мне нужно порассуждать, вслух поговорить. Я так устроен. А поговорить можно только с животным. Пока же у меня советником в кабинете - Федя. Добрый, но очень ревнивый. Вот телевидение ненавидит люто. Так начинает чирикать, когда меня снимают! Не переносит чужой популярности.
- Юрий Мефодьевич, вот вы собачник...
- И вы тоже. Это сразу видно.
- Собачник собачника видит... - сами знаете.
- А у вас было когда-нибудь двенадцать кошек? То-то... А у меня было.
- А не приходилось народному артисту торговать на Птичьем рынке?
- Однажды, когда у нас было двенадцать котят, мы с женой попробовали это. Я ждал ее за забором, физиономию не показывал, только котят передавал, которые грелись у меня за пазухой. Но она оказалась горе-продавец: всех даром раздала.
- Представляю, как бойко пошла бы торговля, если бы с котятами стоял Адъютант его превосходительства... Налетели бы, а потом рассказывали знакомым, как покупали котят у популярного артиста.
- Ну, так мы иногда и пристраиваем животных. Так сказать, экс-плуатируем популярность. Я лучше потрясающую историю расскажу про свою собаку Кузю. В семьдесят шестом году я неожиданно для всех и для самого себя получил роль царя Федора. Мне надо было ввестись в готовый спектакль за восемь дней. Сроки нечеловеческие. В то время я жил на Петровке. Вот сижу дома на диване, поджав ноги, и учу сто страниц стихотворного текста. Учу, смотрю в окно, снова учу. Я даже не обедал. Но время пошло к закату. Чувствую, что текст идет, но души в нем нет, что-то не зацепилось. И вдруг я увидел, что напротив лежит Кузя, моя собака, и смотрит на меня. Я в тот момент даже не сообразил, что за весь день не вывел его, бедного, не покормил...
- А ты знаешь, что такое царь? - произношу текст, глядя Кузе в глаза, ничего уже не соображая.
- А... ты знаешь...
Он встал, подошел ко мне, положил морду на колени.
- Ты помнишь батюшку-царя?
И Кузя завилял хвостом. Когда я закончил эту сцену, понял, что нашел нужную интонацию. И вот с тех пор я знаю точно, что он мне подарил эту сцену, а может быть, и решение всей роли.
- Наша беседа похожа на старую интермедию, когда встречаются две старушки: "У тебя Барсик колбасу жреть?" Про грустное, то есть про колбасу, не будем. Скажите, вы дрессируете свою животину?
- Нет, я не дрессирую. Они живут не собачьей, а человечьей жизнью. И иногда лучше, чем я. На самом деле я всю жизнь мечтал о породистой собаке типа овчарки. И только я решал брать породистую, как жена мне приносила маленькую дворняжку. Наконец в прошлом году она мне подарила кавказскую овчарку. Голубую, представляете?! Фантастика, это необъяснимо. Назвали мы ее Лушкой. Она у нас прожила четыре месяца... Погибла... Отравили на Патриарших. Рассыпали какую-то гадость против собак, она и... Как-то этот породистый подарок у меня не прижился.
- История грустная, но семейка у вас веселая, Юрий Мефодьевич. Жена вам дарит собак. А вы ей - кошек?
- Жена у меня - большая оригиналка. Она может подарить такое... Когда я снялся в "Адъютанте" (это был мой первый самый большой гонорар), я скопил пятьсот рублей и очень на них рассчитывал. Вдруг жена позвонила мне на съемки.
- Я купила тебе подарок. Юра, ты стоишь?
- Стою.
- Сядь. Я купила тебе рояль.
В общем, все эти деньги она грохнула на инструмент.
- А вы играете? Не знала.
- Я - нет. Но это - память после "Адъютанта". И вот мы, когда переезжали с квартиры на квартиру, таскали за собой по всей Москве этот рояль. Теперь у нас их целых два. Дети-то у нас музыканты, и мы мучаемся с двумя роялями.
- Два рояля, три собаки, четыре кошки... Не много ли на душу населения?
- Да нет. Прежде было все нормально. Сейчас - непросто. Кормить трудновато стало.
- А какого цвета глаза у вашей жены?
- Карие.
- Согласно американскому тесту, человек, ответивший на этот вопрос не задумываясь, принадлежит к числу семьянинов-паинек. И вы производите впечатление человека с благополучной личной жизнью. Я ошибаюсь?
- В общем, правильное у вас впечатление. Я, наверное, благополучен.
- Я это к чему... Как вы играете в таком случае неудачника в любви, сломанного человека - дядю Ваню? ("Дядя Ваня" - спектакль Малого театра 1993 года. - М.Р.)
- Я все беру от сердца. У меня тоже не все идет гладко. Было много неудач, срывов. Потом, для меня дядя Ваня - живой мертвец. Он как бы ходит, кушает, говорит, водку пьет, но... он мертвец. Я таких встречал. Наша профессия подглядывать.
Вот недаром моя жизнь прошла с животными. Пусть с маленькими, не породистыми, но... Тут я прихожу после спектакля домой и спрашиваю: "Гуляли Ласку?" Мне отвечают: "Через полчаса пойдем". Я говорю дочке: "Вот у тебя есть возможность в любое время сходить туда, куда ты хочешь, - а собака может жить только по твоему расписанию". Поэтому я могу куда-то не зайти, не сесть за стол, а пойти с собакой. Она, я думаю, это понимает и ценит.
Когда мы обучаем студентов на первом курсе, мы их приучаем к жалости и переживанию. "Представьте, - говорим, - что вы кормите кошечку, собачку". То есть вызываем у человека эмоции, сострадание.
- У современного поколения, которое выбирает только "пепси", разве можно такими ассоциациями выдавить слезу?
- Можно. Собака никогда не укусит человека, который идет к ней с лаской, добром. И мне жалко тех, которые кричат: "Уберите от ребенка собаку, она грязная!" Ребенок слышит это, у него вырабатывается комплекс, и это он уже переносит на других людей. Потом вырастает такое...
- Психологи уверены, что когда человек темам "человеческим" предпочитает "собачьи", много возится с животными, это значит: он не доверяет людям. А вы?..
- Я имею основания многим не доверять. И кто-то, кстати, правильно сказал: "Чем больше я делаю добра, тем больше получаю зла". Слишком мало остается тех, кто не предал.
- Вы догадываетесь, какой вопрос я сейчас задам?
- Да, меня предавали. И продолжают предавать. Так или иначе это происходит. Сначала я очень болезненно реагировал на такие случаи, но с годами все же приходит, мудрость... И я не то что успокоился, но понял: наверное, так устроен человек. В конце концов, говорю я себе, меня же не отравили. Однако все же больно.
Жалко мне их всех. Вот у животных, у собак такого быть не может.
- А не было желания на все плюнуть и уйти, хоть даже в собачью стаю?
- Понимаете, собаки, как и люди, уходят в стаю не от хорошей жизни. Вот, помню, два года назад я был за городом и пошел в магазин. В узком переулочке я увидел штук пять собак. Они стояли, сбившись в стайку, и смотрели на меня. А я-то знаю, что отступать назад нельзя - бросятся. "Может, я куплю им пожрать, жалко все же", - думал я, продолжая идти на собак. Одна из них, очевидно, вожак, отделилась и пошла ко мне. Я не ах какой смелый, но не испугался, потому что я кусаный-перекусаный. Обнюхал меня вожак - а от меня чем пахнет? Собаками же. И они меня пропустили. Не знаю, пропустили бы меня люди.
- Честно говоря, Юрий Мефодьевич, из нашего разговора я могу сделать невеселый вывод: вы разочаровались в человеческой породе. Да или нет?
- Да, я стал разочаровываться. Но попадаю, скажем, в самую за-штатную больницу и встречаю таких бескорыстных, порядочных людей: врачей, медсестер, которые получают копейки. Во всех профессиях бывают потрясающие люди. Мой сосед по даче - плотник. Таких людей не бывает. Ну не бывает! Ему памятник надо ставить, а он зубы себе вставить не может...
Но возвращаясь к разговору, думается, что во многом виноваты мы, взрослые: мы не учили молодежь так, как собаки учат своих щенков. Я, помню, ругался на свою Ласку, глядя, как она обращается с маленькой Жучкой: "Что ты мучаешь и терзаешь ее?" Я не понимал, что она ее таким образом учила защищаться - и научила. Наша задача - научить детей не огрызаться; научить тому лучшему, что есть в русском характере: доброте к ближнему...
