Антон Чехов - Том 29. Письма 1902-1903
К моей болезни прибавился у меня плеврит, который держался почти всю зиму до весны; и теперь осталось еще немножко.
В Главном управлении будут держать твое прошение не три месяца, как ты пишешь, а, вероятно, не больше недели. За сим, раз журнал издается и редактируется Потапенко, то уж этого достаточно, и ни Мамины, ни Чеховы не прибавят ничего, уверяю тебя. Мы, т. е. я, ты и Мамин, — люди одного поколения. А вот если бы ты взял в соредакторы кого-нибудь помоложе, например Леонида Андреева, тогда другое бы дело, пожалуй.
Ну, будь здоров и благополучен, желаю тебе всего хорошего. Обнимаю тебя крепко.
Твой А. Чехов.
Книппер-Чеховой О. Л., 14 марта 1903*
4036. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
14 марта 1903 г. Ялта.
14 марта.
Дуся моя родная, так нельзя! Послал я одно письмо в д. Коровина*, Пименовский пер., а вчера был студент Корш и говорил, что д. Коровина на Петровке. Сегодня получаю от тебя письмо*, чудесное описание новой квартиры*, моей комнаты с полочкой, а адреса нет. Ну что прикажешь мне делать?
Погода в Ялте великолепная, весенняя, все цветет, я почти каждый день бываю в городе. И, вероятно, я очень изменился за зиму, потому что все встречные поглядывают сочувственно и говорят разные слова. И одышка у меня. И жена у меня злая, прячет свой адрес. Вчера Альтшуллер* был у меня и все поддразнивал меня, и я заподозрил, что ты его подкупила, чтобы он подольше удерживал меня в Ялте.
Умоляю, голубчик, пришли адрес! Адресоваться на театр терпеть не могу.
А что тургеневское пойдет у вас?* Вот вам бы еще «Ревизора» и «Женитьбу»*, да переглядеть бы Писемского*, авось, и у него нашлось бы что-нибудь вроде «Горькой судьбины».
Мать говеет, завтра приобщается.
Сейчас приходила m-me Голоушева, принесла от Маши письмо*. И опять нет адреса!!
Ну, дусик мой, да хранит тебя бог, целую тебя и обнимаю тысячу раз.
Твой А.
На конверте:
Москва. Ольге Леонардовне Чеховой.
Газетный пер., Художественный театр.
Барышеву И. И., 15 марта 1903*
4037. И. И. БАРЫШЕВУ
15 марта 1903 г. Ялта.
15 марта 1903.
Дорогой Иван Ильич, у меня нет всех десяти томов, посылаю* тебе пока только один — «Пьесы», остальные же постараюсь добыть и вручить тебе в конце апреля, когда буду в Москве.
Деньги получил*, большое спасибо. Будь здрав и невредим, казначействуй во здравие* и пребывай благополучен.
Твой А. Чехов.
Белоусову И. А., 15 марта 1903*
4038. И. А. БЕЛОУСОВУ
15 марта 1903 г. Ялта.
15 марта 1903 г.
Дорогой Иван Алексеевич, если Вы пишете о книжке «Искренние песни»*, то я давно уже получил ее и прочел. Большое Вам спасибо! Спасибо и за книжку, и за то, что вспомнили. Вы знаете, как сердечно я относился и отношусь к Вам и к Вашему дарованию, и потому можете судить, какое удовольствие всякий раз доставляет мне Ваша новая книга.
Кстати сказать, кроме «Искренних песней», у меня имеются еще четыре Ваши книги*, а именно: 1) «Малыши», 2) «Из песен о труде», 3) «На воле» и 4) «Кобзарь».
Всего, стало быть, пять.
Шлю Вам сердечный привет, крепко жму руку, будьте здоровы и благополучны.
Ваш А. Чехов.
В Московскую контору императорских театров, около 15 марта 1903*
4039. В МОСКОВСКУЮ КОНТОРУ ИМПЕРАТОРСКИХ ТЕАТРОВ (Черновое) Около
15 марта 1903 г. Ялта.
В ответ на отношение за № 348 имею честь сообщить, что гонорар за пьесу мою «Предложение» я просил и не за 1902 и не за 1903, а за 1901 год, а также прошу выслать гонорар по талону, который был выдан мне и потом в 1901 г. оставлен в казначействе для исправления, как мне сказали тогда, ошибки.
Вишневскому А. Л., 17 марта 1903*
4040. А. Л. ВИШНЕВСКОМУ
17 марта 1903 г. Ялта.
Милый Александр Леонидович, прошу Вас, сообщите мне адрес Маши и Ольги*; куда они переехали? Я знаю, что в д<ом> Коровина, но на какой улице?
Крепко жму Вам руку.
Ваш А. Чехов
17 марта 1903.
На обороте:
Москва. Александру Леонидовичу Вишневскому.
Неглинный пр., мебл. к-ты «Тюрби».
Книппер-Чеховой О. Л., 17 марта 1903*
4041. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
17 марта 1903 г. Ялта.
17 марта.
Радость моя, адреса я не получил и уже отчаялся получить когда-нибудь, а потому пишу тебе опять на театр. Дяде Карлу большое спасибо за стол и диван*, но так как на лето мы уедем*, а осенью будем заводить себе обстановку, то едва ли понадобятся теперь и стол, и диван. А перетаскивать сию мебель, очень громоздкую, с места на место очень неинтересно.
Теперь, радость, собака моя добрая, просьба, за которую, конечно, ты не поблагодаришь меня. Дело в том, что начальница гимназии В. К. Харкеевич уезжает в Петербург и конечно будет присутствовать на спектаклях Худож<ественного> театра. Она умоляет меня, чтобы я упросил тебя — записать одну ложу бельэтажа на «На дне»* и одну ложу на «Дядю Ваню», всего две ложи. Дуся моя, запиши, если не поздно. Пожалуйста!
Почему-то я не уверен, что это письмо дойдет до тебя. И вообще грустно, что моя переписка с тобой так глупо расстроилась и черт знает из-за чего, из-за адреса, из-за улицы, так как про дом Коровина ты уже писала. На какой улице этот дом окаянный?* На Петровке?
Ты, положим, очень занята, но Маше ничего бы не стоило прислать мне адрес. Ну, да все равно.
У нас тепло, туманы. Я сижу в саду и то думаю, то злюсь. Получил и от Телешова письмо насчет Шольца*.
Благословляю тебя и целую.
Твой А.
На конверте:
Москва. Ольге Леонардовне Чеховой.
<Газетный> пер., Художественный театр.
Книппер-Чеховой О. Л., 17 марта 1903*
4042. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
17 марта 1903 г. Ялта.
Все благополучно.
На бланке:
Москва. Художественный театр. Чеховой.
Книппер-Чеховой О. Л., 18 марта 1903*
4043. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
18 марта 1903 г. Ялта.
18 марта.
Дуська моя, замечательная, наконец ты прислала свой адрес и все опять вошло в свою колею. Спасибо, голубчик. Слезное письмо твое*, в котором ты себя ругаешь перед отъездом к Черниговской*, получил я утром, прочел — нет адреса! Готов уже был подать прошение о разводе, как в полдень получил телеграмму*.
Стало быть, на Фоминой я приеду в Москву*, приеду до твоего возвращения из Петербурга*, встречу тебя, встречу не на вокзале, а дома, побывавши в бане, пописавши пьесу. А пьеса, кстати сказать, мне не совсем удается*. Одно главное действующее лицо еще недостаточно продумано и мешает; но к Пасхе, думаю, это лицо будет уже ясно и я буду свободен от затруднений.
Если Маша еще не уехала*, то скажи ей, чтобы она привезла немного колбасы вареной. Слышишь? Все остальное добудем у Кюба. Фотографию, о которой ты писала, пришлю тебе*, вероятно, в Петербург с В. К. Харкеевич. Если есть ложи не дороже 30, ну 40 рублей, тогда закажи для В. К. ложи* («На дне» и «Дядя Ваня»), если же нет таких дешевых и вообще нет лож, то, дуся моя, не сердись на своего глупого мужа, запиши ей 2 кресла по 3 рубля на эти две пьесы. Я тебя обожаю, роднуля, люблю.
Завтра опять буду писать. Не говори глупостей, ты нисколько не виновата, что не живешь со мной зимой. Напротив, мы с тобой очень порядочные супруги, если не мешаем друг другу заниматься делом. Ведь ты любишь театр? Если бы не любила, тогда бы другое дело. Ну, Христос с тобой. Скоро, скоро увидимся, я тебя обниму и поцелую 45 раз. Будь здорова, деточка.
Твой А.
На конверте:
Москва. Ольге Леонардовне Чеховой.
