Борис Поюровский - Былое без дум
Дошла очередь до соавтора.
ПОЮРОВСКИЙ
Если в нашей ищущей свой путь стране наконец решатся брать деньги за внутренние телефонные разговоры, то Борис Михайлович Поюровский будет вынужден покончить с собой. Он не сможет существовать, не будучи круглосуточно подключенным к телефонной сети, а оплачивать метраж своих переговоров он не в состоянии финансово. Дает он остыть телефонному аппарату в короткие часы сна, во время посещения театральных представлений и просмотра программы "Вести".
Театр - живое искусство, его по телефону не передают, а остальную информацию Борис Михайлович черпает через телефонную трубку. Дозвониться до него практически невозможно, и поэтому приходится ждать его собственного звонка. Такой звонок и раздался однажды после моего робкого вопроса, обращенного к знакомому редактору, о реальной Бориной помощи в написании данного произведения.
В театроведческих кругах все очень сложно и тонко. И редактор сказал, что не обещает, но интригу эту затеет. Очевидно, интрига удалась, и я получил благосклонный звонок лично от Бориса Михайловича с принципиальным согласием "в складчину" поворошить стариной и помочь мне, склеротику, не врать, не путать фамилии близких людей, даты и основные вехи славного пути. При этом Боря сказал, что если я буду лениться, то он меня бросит.
Борис Михайлович человек сравнительно молодой, но помнит все. Его можно разбудить среди ночи, если телефон не занят, спросить, например, в каком году Плятт озвучил мультфильм "Кыська-брыська", и получить исчерпывающий ответ с фамилией режиссера фильма и художника. Размах злопамятной эрудиции Поюровского настолько широк, что подчас начинаешь подозревать, что он половину просто придумывает. Не дай Бог произнести вслух эти опасения. Боря моментально лезет к себе под кровать, достает одну из ветхих папок, которыми набит весь кабинет, и извлекает из нее документальные подтверждения своих воспоминаний. Так, в нашей нынешней работе он точно подсказал мне, когда я родился, женился, где работал, что сыграл и зачем жил. Борис Михайлович - один из мамонтов советского искусствоведения, потому что люди, которые не дают кануть в Лету удивительным фигурам и событиям прошлого, вымирают.
Борис Михайлович Поюровский - один из последних могикан. Он создал, отредактировал и пробил при помощи своей энергии и телефона много замечательных книг и телевизионных портретов - живых образов наших выдающихся современников. Я тоже его современник, и книга наша тоже хорошая, тем более что он придумал ей название, хотя все думают, что его придумал я.
Плавно перехожу к следующему персонажу.
РЯЗАНОВ
Я давно знаю и очень люблю Эльдара Александровича Рязанова. Меня к нему тянет, хотя он часто ворчит, что я мало уделяю им с Ниночкой времени, что я небрежен в дружеских чувствах и т.д. Его очень много, но вес его это не толщина, а масса, масса энергии, масса гемоглобина, масса разнообразного таланта. Он подвижен, пластичен, легок на подъем, он, не поверите, но поверьте, замечательно и до удивления легко танцует (такую, даже большую танцевальную легкость я однажды с изумлением наблюдал у Жванецкого). Он обидчив и по-детски ревнив. Он тщеславен, но тщеславие его можно считать оправданным, и оно не идет ни в какое сравнение с самоощущением иных рядом существующих. Он широк и благожелателен. Сколько людей из своего киноокружения он сделал творцами! Есть поверье, что кинорежиссером-постановщиком может стать любой член киногруппы, за исключением второго режиссера.
Эльдар сломал эту традицию и сделал второго первым. Он самоотвержен и смел. Он редко страхуется перед резкими поступками и никогда не отсиживается в тени.
Если взглянуть на спектр его творчества, то диву даешься, откуда берутся время, силы и фантазия. "Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан", - очевидно, в минуты творческой хандры воскликнул Некрасов. Эльдар пытается совместить эти две душевные ипостаси. Он, конечно же, гражданин, ибо я не помню ни одного по-настоящему серьезного катаклизма в мире, стране, киноделах, где он повел бы себя не по совести. Поэзия Рязанова очень личная и душевная, как бы снисходительно к ней ни относились некоторые, критикуя его за стилистическую неполноценность стиха. Это так несправедливо. Он прозаик и эссеист, он публицист - статьи его всегда жестки и беспощадны, без экивоков и извинений. Гневается он тяжко и надолго. Обвинять его опасно.
Народ верит ему и его любит. Что такое народ, никто толком не знает, но я знаю, что народ его любит. Ведь это он первый открыл населению глаза на самое святое - на климат, сказал: "У природы нет плохой погоды", и народ поверил Рязанову и с меньшей подозрительностью теперь слушает прогноз погоды.
Эльдар физически не может сидеть без дела. "Все! - говорит он мне по телефону. - Устал, нет сил, простужен, давление, посижу тупо на даче"... И через пару дней на его письменном столе появляется новая повесть. Он любопытен и любознателен. Он ходит в театр! Просто садится с Ниночкой в машину, и они едут в Москву (они постоянно живут на даче) на премьеру. Уникальное явление среди людей вообще, а уж среди выдающихся режиссеров тем более, потому что они и так все заранее знают и удивить их практически нельзя. Зритель он волшебный. Если в зале звучит одинокий смех, не надо проводить социологический анализ - это Рязанов. После изнурительной борьбы с Центральным телевидением обе стороны устали и отошли на заранее подготовленные позиции, с той только разницей, что у телевидения этих позиций не было, а у Рязанова были.
Засидевшись без любимого телепребывания, он сразу сделал несколько неожиданных передач - ярких и самобытных. Как это могло прийти в голову взять под мышку Григория Горина и прочесать с ним старый Арбат, "вскрыв" всю подноготную перестроечного "Монмартра по-московски", или заарканить сразу "восемь девок", да еще каких "девок", и попытаться понять, что есть "звезда" в наше время и на наши деньги. Вообще, когда сегодня на наших телеэкранах гуляет сонмище мыслителей, ценителей и бичевателей, появление фигуры (не тела, а фигуры) Рязанова - это само по себе значимо. Ведет ли он кинопанораму, беседует ли с хиппи на улице, мучает ли любимых актрис, ему верят, ибо он имеет на это право, право, заслуженное годами.
На съемочной площадке Эльдар царь и Бог, но царь доступный и Бог добрый. Он начисто лишен фанаберии, он слушает и прислушивается, он верит артистам и любит их. Любит преданно и долго. Недаром, если вспомните, круг "его актеров" очень узок, несмотря на то, что снял он достаточное количество шедевров. Он моногамен в любви, и это, наверное, охраняет его от творческой распущенности. Меня всегда тянет к нему, мне с ним уютно и спокойно, я всегда жду их с Ниной звонка, чтобы услышать: "Приезжайте скорее, мы соскучились - вы одна из немногих пар, в которой мы одинаково любим обоих, это замечательно, приезжайте скорее!"
И на букву "ш" у нас с Шурой есть святые номера телефонов.
ШЕЕР
В поисках героев будущих очерков почти каждому пишущему приходится иногда преодолевать сотни километров. Таковы условия профессии. Между тем рядом с нами живут люди, с которыми мы общаемся ежедневно. С которыми дружим. Которых любим и ценим, не подозревая, что они-то и есть самые настоящие герои. И происходит так потому, что в поисках чего-то сверхъестественного у нас постепенно вырабатывается поверхностная дальнозоркость при полной внутренней близорукости.
Адриенну Сергеевну Шеер я знал немногим более двадцати лет. Нас познакомил в ВТО Юлий Германович Шуб.
- Адриенна Сергеевна, прошу вас оказать внимание нашему гостю и практиканту. Помогите посмотреть спектакли.
- Ну, пошли ко мне, будем думать, - сказала Шеер.
Мы спустились за кулисы Дома актера. Один из трех столов в этой небольшой и всегда уютной комнате принадлежал моей новой покровительнице. Телефон звонил, когда мы еще только входили. Адриенна Сергеевна очень обрадовалась этому звонку, кого-то благодарила, что-то записывала, затем смотрела в какую-то немыслимую записную книжицу, где собраны телефоны всех актеров и режиссеров Москвы, а также музыкантов, певцов, эстрадников, поэтов, докладчиков, драматургов и критиков, независимо от их положения; это нужно, чтобы помочь кому-то найти кого-то.
- Так, теперь займемся с вами. Что вы хотите смотреть?
Не успел я и рта открыть, как снова зазвонил телефон.
- Извините, это по вопросу сегодняшнего вечера, - объяснила мне Адриенна Сергеевна. Разговор оказался не очень приятный: кто-то неожиданно заболел, а до начала оставались считанные часы.
- Хорошо, вы позвоните ему сами, а уж потом решим, что делать, сказала Адриенна Сергеевна.
- Так что вы хотите посмотреть?
И снова звонок. И так почти до самого вечера.
- Знаете что: оставайтесь, а потом приходите сюда, и мы обо всем спокойно поговорим.
