Александр Шленский - Эффект Заебека, или Необыкновенное зеркало инженера Пыхтяева
Альтруизм же предлагает гораздо более простое решение проблемы: любить своего ближнего и не гнушаться подчищать за ним дерьмо. Ну и своего дерьма, разумеется, где попало не разбрасывать.
А теперь скажи мне, милый читатель, ты ведь верно считаешь, что альтруизм и стремление к совершенству - это вполне родственные вещи. Ты вероятно думаешь, что альтруизм предполагает стремление жить для блага ближнего, а совершенство есть непременное условие для достижения всех наиглавнейших благ, какие только можно помыслить. Ибо благо есть добро, благо есть любовь, благо есть мир, и счастье, и гармония - но без подлинного совершенства невозможно достичь ничего из вышеназванного, ни каких либо иных благ, о которых сразу не вспомнишь и не расскажешь. Вот поэтому ты, мой читатель, без сомнения считаешь, что альтруизм и стремление к совершенству это вполне родственные вещи. Правильно?
А вот и нет! Абсолютно, то есть, ну совершенно неправильно!
Неправильно, потому что вовсе они, эти вещи, не родственные. Наоборот это совершенно противоположные вещи. Подлинный альтруизм - это умение или желание или стремление быть терпимым к своему ближнему и принимать все и всех так как оно или они есть, и стараться им бескорыстно помочь, и поддержать в их несовершенстве, и позволить им и дальше быть такими, какие они есть, не стараясь их усовершенствовать, если они сами того не хотят. Ибо подлинное совершенство есть несомненное условие для достижения высшего блага, но путь к нему долог и болезнен, и этот путь, эта боль может быть длиною в жизнь и закончиться ничем. И если альтруист по какой-либо причине этого не понимает, то это просто дерьмовый альтруист. Настоящий альтруист это прекрасно понимает, и потому он снисходителен к ближнему и отказывается от попыток дать ему безмерное счастье в далеком будушем, лишая его маленького счастья в настоящем. Вот это и есть подлинный, иррациональный альтруизм, который консервирует врожденные уродства, лишает стимулов для развития, культивирует реальную и показную беспомощность и эгоизм несчастной жертвы альтруизма. Альтруист вынужден потом все это терпеть, потому что если избавить опекаемого от этих черт, то его забота станет излишней, а иного смыла существования, кроме заботы о ближнем у настоящего альтруиста нет. Поэтому настоящий альтруист всегда желает, чтобы его ближний, которого он опекает, постоянно чувствовал себя дерьмово во всех отношениях, чтобы он нуждался сразу и в моральной поддержке, и в физическом содействии. При этом настоящий альтруист всегда помогает так, что помогаемому становится легче лишь ненадолго, и он вынужден обращаться за помощью опять и опять. Такова природа альтруизма. Проиллюстрируем его на примере преданной матери, пестующейся с сыном, страдающим крайней степенью ожирения. Она готова прыгать вокруг него, одевать, раздевать, сажать на горшок и собственноручно подтирать после оного, вытаскивать из ванны, из которой он не может выбраться вследствие полноты -- короче, делать все, только бы ее сыночка, ее дитятко не мучился, сидя на голодной диете и теряя губительные килограммы: пусть лучше он нуждается в материнском уходе по гроб жизни - она любящая мать, и ей это только в радость.
Вот такая неприглядная картина получается, с плесенью и гнильцой. Этот процесс получил название застоя. Застой, запах тлена и подступающей смерти... Бррррр! Прости меня, мой милый читатель, я не хотел. Ведь все так хорошо начиналось...
Значит, все же, совершенство абсолютно необходимо для достижения подлинного блага, и к нему необходимо стремиться во всем и всегда, чтобы не загнить под опекой без движения, без стимулов к разумной и приятной активности? Получается, что именно на этом построена жизнь. Никуда не денешься - факт!
Но как ни странно, одно только голое стремление к совершенству, в отсутствие альтруистической компоненты, равномерно распределенной по всем членам общества, тоже перестает быть стремлением к абсолютному благу, а немедленно вырождается в само гадкое, самое отвратительное и наиболее ярко выраженное желание отрываться от вышеозначенного дерьма за чужой счет или переустроить его чужими руками, чтобы вырваться из дерьма и дорваться до наивысшего блага самому. Давно известно, что когда кто-то хочет, чтобы что-то стало лучше, а не оставалось так как есть, за это всегда приходится кому-то расплачиваться, и расплачиваются за это не те, кто стремится к совершенству, а те, кто вольно или не вольно вовлечен в орбиту их действий. Стремление к совершенству, таким образом, наиболее ярко выражается в виде азартной скачки вновь пришедших угнетателей по трупам старых угнетателей на спинах угнетенных - через потоки кровавого дерьма в Валгаллу. Этот процесс получил название революции.
Я не сильно упрощу реальность, если скажу, что во времена застоя человеческим сообществом управляет преимущественно жопа, а во времена революций - преимущественно мозг. Жопа, бесспорно, значительно глупее мозга. Но зато у нее есть одно чрезвычайно ценное качество: она не протестует против наличия в мире дерьма и умеет к нему относиться терпимо и уважительно.
Мозг амбициозен, жопа альтруистична.
Мозг и жопа последовательно сменяют друг друга в качестве субстанций, детерминирующих общественное развитие, и только этот выработанный долгой эволюцией баланс спасает нас от скорой и бесславной гибели. Это очень простая мысль, и все нормальные мыслители ее великолепно понимают, но поступают по-разному, в зависимости от того, умные они или дураки. Ленин был умный, он с совершенно фантастической силой стремился к совершенству, истребил ради этой своей пагубной страсти пропасть народу и решительно ничего хорошего не добился, кроме того что после смерти попал в Мавзолей. Сократ был дурак, он лично для себя ничего не хотел, он просто любил граждан своей страны такими, какие они есть, желал им добра и пытался помочь отеческим добрым советом. А они его за это отравили. В моем понимании Ленин, безусловно, олицетворяет мозг, а Сократ, разумеется, жопу. Так-то то оно так, да только Сократ мне почему-то все равно гораздо более симпатичен, чем Ленин.
Итак, мой милый читатель, мы с тобой только что выяснили, что ни альтруизм, ни стремление к совершенству, взятые в абсолюте, отнюдь не являются благом. Благо возможно только при соединении этих вещей в определенной пропорции, которая пока - увы - неизвестна. Эта метафизическая субстанция, порождающая благо, как философский камень золото, еще ждет своего изобретателя.
И вот теперь, мой дорогой читатель - теперь, когда твоя голова уже опечалена знанием, ты вероятно, согласишься, что все, что изобретено человеком для других людей, носит чрезвычайно двойственный характер, и никогда нельзя сказать, больше ли от изобретения пользы или вреда, и это касается не только противопехотной мины и кредитной карты, но и памперсов, презервативов и напитка Кока-Кола. Вы спросите, почему? Да потому что абсолютное большинство изобретений делаются именно из стремления к совершенству, то есть представляют из себя инструмент, с помощью которого можно оседлать своего ближнего и скакать на нем через грязь и неудобья в царство собственного благоденствия. В то же время из альтруизма изобретают очень немногие вещи, такие, например, как прокладки "беруши". Сунул их в уши и - можно спокойно позволить соседям по этажу быть такими, какие они есть: пусть они себе орут, матерятся, бьют посуду, топают как слоны и опрокидывают мебель. Имея в ушах такие замечательные прокладки, вполне можно проявить альтруизм и не вызывать милицию к не в меру шумным соседям.
Может быть, если бы кто-то, движимый одновременно чувством альтруизма и стремлением к совершенству, изобрел прибор, какое-нибудь необыкновенное зеркало, которые показывало бы каждому человеку его душу в явном виде, раскрывало ее тайные стремления, ее предназначение в мире, указывало бы верный путь к духовному совершенству, источнику всех прочих благ - может быть, тогда соседи стали бы счастливы и перестали напиваться, ссориться и шуметь? Может быть, такое зеркало принесло бы неслыханное счастье всем без исключения людям?
Впрочем, любая вещь может быть использована превратно, и нет никакой гарантии, что даже такое замечательное, альтруистичное зеркало окажется вполне безобидным.
Большинство же изобретений ни капли не альтруистичны и поэтому уж точно небезобидны. Такие, например, как печатный станок, сотовый телефон, скоростной лифт, соска-пустышка, реактивная тяга, прецессирующие колебания с затухающей амплитудой, уксуснокислое брожение, эффект Заебека, а также двойной синфазный пьезоэлектрический резонанс, открытый военным инженером Виктором Витальевичем Пыхтяевым. Вот про эти два последних явления и пойдет мой дальнейший рассказ.
2.
Там за стеной за стеночкой, За перегородочкой Соседушка с соседочкой Баловались водочкой, Все жили вровень, скромно так, Система коридорная, На тридцать восемь комнаток Всего одна уборная... В.Высоцкий
