Олег Блоцкий - Мужчины без женщин
- Здесь!
- Их никто не трогает?
- Никто!
- А друзья у него есть?
- Конечно, - кричат мальчишки и бросаются к белобрысому пацаненку, таща его за руки в разные стороны. - Это мой друг! ... И мой! И мой тоже!
Ребятишки теребят "шурави", обнимают его и показывают мне, как они его любят. Признаться, я в тот момент был потрясен. И сразу подумал о том, как бы жил в русской деревне мальчишка, отцом которого оказался солдат вермахта. И каково было бы его матери среди односельчан?
* * *
В полку готовится свадьба. Медсестра выходит замуж. Пока идет лихорадочная подготовка к торжеству, меня командируют в госпиталь, где раньше работала Леся, дабы сообщить ее подругам о приближающемся бракосочетании.
Я блуждаю по модулю, разыскивая незнакомых девушек. Натыкаюсь на женщину, которая по местной привычке непременно любопытствует о причине поисков.
Объясняю. Женщина чуть не сползает по стенке.
- Эт-т-та? Замуж? - спрашивает она, выпучив глаза.
- Да!
- Не может быть!? - ужасается женщина и невольно восклицает: - Бедный мальчик! Сколько ему до замены осталось?
- Два месяца.
Женщина прикрывает рот рукой.
- Недотянул! - делает вывод она и рассказывает такое про прежние похождения Леси в госпитале, что я, возвращаясь обратно, все время повторяю: "Бедный мальчик! Бедный мальчик!"
* * *
- Эх, - мечтательно вздыхает в бане офицер, спину которого трет мочалкой товарищ, - любила же моя жена, когда я вот так ей по спинке прохаживался!
- Не волнуйся, - немедленно говорит кто-то. - Сейчас ей другой, наверное, доставляет подобное удовольствие.
Раздается даже не хохот, а отчаянное ржание. Десятки мужских глоток захлебываются смехом. Громче всех хохочет задетый шуткой офицер.
А все потому, что тема супружеской неверности была доминирующей в мужских разговорах в Афгане. И каждый человек подсознательно готовил себя к пренеприятнейшему известию. Многие считали, что боль окажется слабее, если заранее себя к ней подготовить. Тренироваться, так сказать.
* * *
Из Кабула они прилетели в Ташкент. С военного аэродрома добрались до гражданского аэропорта. Они были счастливы: Афган за спиной, а впереди новая, светлая жизнь, где станут они наконец мужем и женой.
- Посиди здесь, дорогая, - сказал ей офицер в зале ожидания, - я только вещи в камеру хранения сдам и насчет билетов узнаю.
Женщина согласно кивнула головой. Офицер подхватил чемоданы и пошел вниз.
Только наутро до нее, обезумевшей, дошло, что человек, ради которого она осталась на третий год в Афгане, сбежал. Правда, чемодан женщины он оставил в военной комендатуре у дежурного по вокзалу.
* * *
- Послушай, - спросил ротный у своего взводного, который был его другом, - ты не думал, что с твоей женой что-нибудь может случиться?
- Что именно? - удивился старлей.
- Ну, пристанет кто-нибудь или нападет. Моя, например, иногда поздно с работы возвращается.
- Не, не думал, - озадаченно пробормотал взводный и тут же задумался.
- А я, вот, почти каждый вечер думаю. Она у меня такая беззащитная. Каждая сволочь обидеть может. Сердце не на месте. Газеты почитаешь - в Союзе преступность растет с каждым днем. Как там можно спокойно жить?
У меня полезли глаза на лоб. Ротный Андрюха не вылезал с боевых. И на каждой операции смерть танцевала вокруг капитана вприсядку.
* * *
Иногда он ходил к знакомой женщине - в ее комнату. Иногда та приходила к нему. Перед приходом он торопливо хватал фотографию, где были изображены жена с прижавшимися к ней ребятишками, и переворачивал другой стороной. На обороте его же руками был приклеен какой-то пейзажик, вырезанный из пестрого журнала.
После того как женщина уходила, фотография возвращалась в исходное положение. И так каждый раз.
- Что ты так стараешься? - спросил как-то его сосед по комнате. - Ну и пусть висят. А то она не знает о твоей семье.
- Перед женой совестно! - откровенно признался офицер . - И перед детьми тоже.
* * *
Пьянки в Афгане, имея свои законы цикличности, всегда, тем не менее, заканчивались одним и тем же - разговорами о любви.
Окончательно набравшиеся мужики, представляющие спаянный и споенный коллектив, в очередной раз рассказывали друг другу о своей любви: первой, неудавшейся, яркой, горькой, счастливой, неудачной... Разговорам таким присуща была обостренная исповедальность, и становилось ясно, что без настоящей любви мужикам - ни-ку-да!
И загадочные женские тени вереницей кружили по комнатам, где орали японские магнитофоны, гремели армейские кружки и захлебывающиеся кондиционеры не в состоянии были вытянуть сизый дым из помещений.
* * *
Советская армия уходила. Одна за другой оставлялись военные базы, и темно-зеленые колонны тянулись на север, туда, где были жены, невесты, любимые и просто знакомые. Их фотографии мужчины бережно снимали со стен и аккуратно укладывали в чемоданы, сумки, вещмешки, представляя момент встречи. Сдавливало грудь, и бессонница разламывала череп изнутри.
"Побыстрее!"- мечтал каждый из тех, кто был в Афгане.
Мужчины еще не знали, что на их Родине через некоторое время во многих местах почти одновременно вспыхнут кровопролитные войны, превосходящие порой по своей жестокости афганскую. Они еще не подозревали, что многим из них придется вновь взять оружие и снова оставить своих женщин. Потому что человек с автоматом в руках - это всегда МУЖЧИНА БЕЗ ЖЕНЩИНЫ!
