Михаил Лайков - Ожидание
- Нашел.
- Ну, действуйте.
Придурки кинулись исполнять поручение. Саша с Виктором опять закрылись в машине.
- Слушаются... - увидели они оттуда, что народ беспрекословно подчиняется указаниям Яши и Гоши, проходит вдоль стенки.
Следы вокруг трупа начало заметать. Снег набился в бороду мертвеца, в шерсть на голой груди. Виктор опять связался по рации с отделом, и ему опять ответили, что катафалк давно выехал.
- Зачем мы его караулим? - спросил Саша. - Утащит его кто-нибудь, что ли?
- А ты в милиции давно? - спросил Виктор.
- Сразу после армии.
- Ну так что ж ты глупые вопросы задаешь?
Саше и Виктору совсем сделалось скучно. От скуки прислушались к милицейскому эфиру, в котором звучала будничная чепуха жизни: такой-то группе указывалось ехать разбираться в семейной ссоре с употреблением топора, другой - к общежитию бумкомбината, в котором был замечен спускаемый на простынях из окна третьего этажа холодильник.
- Ухтин бежит! - сказал Саша. - Банку гонит!
Ухтин был высокий крепкий парень с курчавой бородой. Одет он был в легкий тренировочный костюм. Виктор посигналил. Ухтин увидел их и, радостно блестя глазами и зубами, подбежал к машине.
- Залезай, - открыл ему дверцу Виктор. - Ты чего так налегке? А где куртка, что я тебе дал?
Ухтин смутился:
- Виктор Николаевич... Я ее отдал одному... Мерзнет...
- А ты не мерзнешь?
- Мне не холодно, - улыбался Ухтин, и по его розовому, свежему лицу было видно, что ему в самом деле не холодно. Снег растаял на его бороде, в машине запахло дождевой свежестью.
- Игорь, ты когда-нибудь болел? - спросил Саша.
- Один раз. Отравился молочной смесью. Импортной... Наша просроченная годится, импортная нет. Кто там лежит?
- Кто-то из бывших... Во! Может, ты его знаешь? Пошли посмотрим.
Первым к трупу подошел Виктор, следом Саша и Ухтин. Подбежали и Гоша с Яшей. Виктор смел рукавицей снег с лица покойника и каким-то странным, изменившимся голосом позвал:
- Саша!
Саша посмотрел и увидел: у покойника приоткрылись глаза. Из-под сизых век блестели зрачки, и нельзя было назвать этот взгляд мертвым, незрячим.
- Высматривает, - шепнул Саша, отступая от трупа.
Виктор тоже попятился.
- А, это Броднев, - узнал Ухтин. - У него дядя главный на санстанции.
- Броднев? Он, кажется, тоже в милиции служил?
- Нет, он пожарником был. Не то капитан, не то майор.
Они втроем вернулись в машину, а Гоша с Яшей, замерзшие, но не уставшие, продолжали направлять прохожих по узкому пути. Снег не переставал. Смеркалось. Прохожих прибавилось. Это пошли возвращающиеся с работы. Виктор по рации ругался с отделом.
- Он, видно, окоченел, скукожился. Вот веки и стянуло, - сказал Саша.
- Ясное дело, - откликнулся Виктор. - Что ж он, в самом деле высматривает, что ли? Хе!
Помолчали.
- А в прошлый раз, когда выходили... Я не обратил внимания...
- Я тоже...
- О чем это вы? - спросил Ухтин.
- Да глаза у мертвого открылись.
- Глаза? По-моему, закрытые...
- Открытые.
- Ну пусть открытые, если вам так хочется. - Ухтин улыбнулся. Он не любил спорить. - Какая разница...
- Может, показалось? - спросил Саша.
- Хрен его знает... Ты куда?
- Пойду посмотрю, - сказал Ухтин.
- Сиди. Какая разница... Фигня все это, - сказал Виктор.
- Игорь, ты вроде бы и в монастыре жил?
- Недолго... Там у них спортом нельзя заниматься. Я и ушел.
- Но вообще с религией ты согласен?
- С религией? Вообще-то согласен. А что?
- И ты веришь во все это?
- Во что?
- Ну... В душу там, в тот свет...
Ухтин пожал плечами и, словно бы извиняясь, сказал:
- Виктор Николаевич, ну что значит веришь, не веришь? Оно есть. Просто мы мало этим интересуемся. Я вот недавно прочитал: из всех знаний, накопленных человечеством, девяносто пять процентов о мертвой природе. И меньше процента о человеке. Каждый человек в своей жизни постоянно сталкивается с этим, только он мало интересуется своей жизнью.
По улице, слепя фарами, сигналя, набирая скорость, мчал победительный джип Колхозника.
- А вот то, что ты сидишь в этом рванье и не знаешь, где ночевать сегодня будешь, а он прет на джипе в ресторан - это как? - спросил Виктор.
Игорь Ухтин на это не успел ответить. Приехал долгожданный катафалк, или, проще, труповозка. Саша с Виктором подошли к трупу, чтобы помочь погрузить его, и...
- Зовет... - пробормотал Саша, глядя в темный зев, в открывшийся рот покойника.
- Кто зовет? Кого? - спросил человек с катафалка.
...Прошло несколько дней. Про труп, у которого сначала открылись глаза, а потом рот, Саша и Виктор позабыли. Служба у них была такая, что чуть ли не каждый день случалось видеть что-нибудь, от чего у самих раскрывался рот и глаза лезли на лоб. Жизнь не способствовала задумчивости над увиденным, и это признало даже начальство Саши и Виктора, которое на одном из совещаний в эти дни сказало: "Когда-то мы расследовали преступления, потом отслеживали их, теперь только успеваем регистрировать. Но, несмотря ни на что, мы должны честно исполнять свой долг".
Во исполнение долга у Виктора опять было недельное дежурство в отделе. И опять на вызов они поехали с Сашей. Вызов был обыкновенный: "приезжайте немедленно. Тут женщина с топором по подъезду бегает, грозится убить кого-то".
- Слышал про Колхозника? - спросил по дороге Саша.
- Как же... Он ведь у меня на участке живет.
Саша этим вопросом имел в виду то, что в эти дни у воров города произошли крутые реформы. Авторитета своего они застрелили прямо в ресторане. Колхозника избили до полусмерти, отняли деньги, джип, прочее имущество. Причиной таких перемен было недовольство братвы на зоне. Верхушка тратила на себя весь общак, а братва голодала.
- Два раза мы на него дело собирали, до суда доводили, - сказал Виктор. - А на суде свидетели отказывались от своих показаний. Нашего человека нетрудно ведь запугать.
- Помнишь, как он вышивал на своем джипе, когда мы бомжа сторожили?
- Н-да... Нашелся и на Колхозника суд. Есть все-таки какая-то высшая справедливость.
Через два дня вечером, лежа дома на диване, Саша вдруг поймал себя на том, что смотрит в телевизор и ничего не понимает. По телевизору шел фильм, но, оказывается, он давно отвлекся от него и думает про что-то постороннее.
- Он что, на свободе уже? - спросил Саша у жены про героя фильма.
- Заснул? - оглянулась на него жена.
"Но про что же я думал?" Что-то тревожило его. Как будто он забыл нечто очень важное и не может вспомнить. "Как бы не случилось чего-нибудь", - подумал он, хотел что-то спросить у жены, та отмахнулась:
- Не мешай.
Одиноко и пугливо сделалось на душе. "Как на кладбище ночью". И Саша вспомнил вдруг то, что беспокоило: призрачные силуэты людей в снежных вихрях, мертвец с глазами, глядящими по-змеиному. "Сегодня же девятый день!" Саша пошел на кухню и достал из холодильника бутылку водки. Но пить одному не хотелось. Вообще не хотелось быть одному. Казалось, что он и оставлен в одиночестве для того, чтобы с ним что-то случилось. "Но, может быть, с Виктором уже случилось?"
Саша с Виктором был знаком только по службе, он даже не знал его телефона. Зато знал, где живет, дом и квартиру. Он как-то подвез его, и Виктор приглашал зайти к нему домой. "Это недалеко. Может, взять бутылку да и пойти? Посидим, поговорим... Если, конечно, ничего не случилось".
Зазвонил телефон. Незнакомый голос спросил:
- Что делаешь?
- Ничего... Телевизор смотрю. А это... Это ты, Витя?
- Ну конечно. Мы тут с Игорем Ухтиным сидим чай пьем. О тебе вспомнили. Не хочешь присоединиться?
"О тебе вспомнили" - какие простейшие слова, но как, однако, могут согреть человека, когда его душе одиноко и неуютно на белом свете.
- Конечно! - сказал Саша. - Иду.
- Только ты вот что... - попросил Виктор. - Бутылку, ничего такого не бери с собой. Игорь совсем не пьет. Я с ним тоже. Что нам, без бутылки поговорить не о чем?
- Конечно!
- Кстати, ты знаешь, я сегодня рапорт об увольнении подал.
- Да ну? Вот это да! И чего теперь делать будешь?
- Займусь своим делом - пацанов тренировать. В доходах, конечно, минус, жена не понимает... Зато Игорь понимает. Давай приходи. Ждем.
"Не зря у меня предчувствие было, - думал по дороге Саша. - Рапорт подал..."
Саша служил в милиции давно уже и не представлял себя в другой жизни. Он уволиться мог только по чрезвычайной причине. Как можно было жить, уволившись из милиции?! Вот сегодня с утра он сходил на базар... Без денег, но в форме... Принес кое-что домой. Нехорошо, конечно, но что же делать! На зарплату не проживешь. Все в милиции ходят на базар. Кроме Виктора разве что, но он сегодня уволился.
На улице был ветер со снегом. Снег был мелкий, сухой и сыпался как песок. "В какой стране живем! - удивился Саша, словно в первый раз заметил снежные барханы у стоящих возле подъезда машин. - Пустыня же настоящая!" Саша никогда не представлял себя в какой-либо другой стране, а сейчас что-то такое представилось. Не то, что он уезжает куда-то, а то, что другая страна существует на самом деле, не только в телевизоре. Такая, где вечная зелень, теплое море и люди ходят в легкой одежде. "А тут разденься, и через полчаса кранты". Ему вспомнился недавний случай: два бомжа раздели приличного гражданина. Сняли даже носки с трусами. Он едва не замерз, бегая по подъездам и стучась в квартиры. Саша вспомнил этот случай и опять подумал про того бомжа-покойника, высматривавшего кого-то среди живых. "И метелило так же".
