Павел Крылов - Над судьбой
Закаленный невзгодами, сильный организм быстро одолел неимоверное напряжение. Гудмэн неспеша достал шелковый носовой платон, вытер пот.
Твердым, уверенным шагом Уинстон шел к форту Стронг Джампинг.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
- Сэр! Я продолжаю настаивать на том, что эта операция крайне необходима.
Гудмэн уверенно смотрел в глаза генерал-губернатора. Эта уверенность не позволяла его собеседнику собрать воедино несокрушимые аргументы, которые и камня на камне не оставят от доводов Гудмэна. Эта уверенность вселяла ростки сомнения в генерал-губернатора Вайтстоуна.
- Гудмэн, вот уже шестой год как огромные территории вдоль восточного побережья Отца Рек перешли под наш контроль. Здесь на юге у нас полно дел. Не в последнюю очередь благодаря вашим амбициям мы пошли на ускорение реализации плана сооружения Великого Водного Пути. Кто убеждал, что с алдонтинами не будет проблем? В эту кампанию мы вложили такие деньги. А результат? Кому нужен этот путь, если по нему можно будет плавать только на военных судах?
- Сэр! Мы явно недооценили алдонтинов. Но поверьте мне, оттого что мы закроем глаза на проблему, она не исчезнет. Алдонтины объединились с шауни. Я понимаю, западный берег в настоящее время не входит в круг наших интересов. Эти земли подконтрольны спейнам. Но как это объяснить туземцам? Шауни - это несколько тысяч всадников. Форт Стронг Джампинг не достроен. Гарнизон мал. Мы предполагали, что равновесие будет держаться на страхе туземцев. Но этого не произошло. Я молю Бога, чтобы они не напали первыми.
- Гудмэн, вы уверяли, что после ночного побоища алдонтины как народ перестанут существовать.
- Я уже не первый год работаю с туземцами. Такого удара не выдержал бы никто. Мы рассчитывали, что после шквала картечи в живых останутся единицы. Кто мог ожидать, что они переждут обстрел под шкурами?
Генерал-губернатор Вайтстоун был далеко не молод. Ему очень нравился его шикарный кабинет в резиденции на окраине Нового-Ормеала. Из окон открывался прекрасный вид на Отца Рек. Гигантские размеры реки, плавно переходящей в Спейнский Залив, глубоко врезающийся в самое подбрюшье Континента, просто завораживали. Перед зданием во всей своей изумрудной красоте, лаская взор зеленела обихоженная заботливыми руками чернокожего садовника лужайка. Стройные пальмы, как вышколенные солдаты оберегали убегающую вглубь парка дорожку, аккуратно посыпанную молотой гранитной крошкой. На юг и на восток, куда ни кинь взгляд, простирались плантации сахарного тростника, апельсиновые рощи, лениво паслись стада жиреющих на тучных лугах быков.
Огромный город с его широкими проспектами, великолепными дворцовыми ансамблями, неотразимой набережной, многочисленными памятниками достался энглишам как подарок судьбы. Франки, у которых было на что уехать, быстро покинули город, перебравшись по большой части не в метрополию, а на экваториальные острова, принадлежавшие короне. Но в основном население осталось. Натурализовавшиеся краснокожие, метисы, мулаты, квартероны, самбо, вольноотпущенные рабы, спейны не сумевшие найти общего языка с законом --кого только не было здесь. Город кишел питейными и игорными заведениями. И редким утром полиция не находила кого-либо с давно небритым лицом и умело перерезанным горлом.
Территории, растянувшиеся от Нового Ормеала до Великих Озер вдоль Отца Рек ввиду незаселенности еще не получили статус колоний. Они временно являлись одной огромной провинцией. Дл удобства управления резиденция генерал-губернатора располагалась в Новом Ормеале.
Срок службы Вайстоуна приближался к окончанию. Буйный, необузданный, но такой предсказуемый и управляемый город был ему близок и понятен. Далекий форт Стронг Джампинг и неведомые алдонтины казались чем-то нереальным и бессмысленным.
Но агент Гудмэн все также дерзко смотрел в глаза Вайтстоуна. Генерал-губернатор с нескрываемой досадой бросил взгляд на агента.
- Хорошо Гудмэн. Подготовьте конкретные письменные предложения с точным расчетом необходимых сил и средств. Мы рассмотрим их.
Годы брали свое. И Джеймс рич не мог не считаться с этим. В молодости он веселился под черным фрагом, украшенным черепом и скрещенными костями. Затем помогал чернокожим добираться до плантаций. Конечно, не все из них спешили на новое место жительства и работы. Но не принято было спрашивать их об этом.
Однажды рабам непонятно как удалось вырваться из трюма Джеймс оказался в числе очень немногих оставшихся в живых. Он успел направить свой ялик в сторону от охваченного мятежом корабля.
В суматохе Рич не забыл спасти корабельную кассу. А так, как на эти деньги претендовать было уже некому, они и стали основой, которая позволила прожженному пройдохе превратиться в добропорядочного буржуа. На паях он стал совладельцем небольшой, но еще довольно-таки крепкой шхуны. Вскоре компаньон, здоровье которого было подорвано не только ветрами скитаний, но и неимоверным количеством употребленных горячительных напитков, приказал долго жить. Наследников не оказалось. Джеймс не экономил денег на похоронах. В этот день он стал в два раза состоятельнее.
Умудренный жизненным опытом морской бродяга как нельзя лучше усвоил мысль: "Обожжешьс на молоке, на воду дуть будешь", - вполне резонно рассуждан он, став заправским шкипером. Джймс был и хозяином и капитаном своей посудины и кабатажные рейся его вполне устраивали. Когда Новый Ормеал перешел к энглишам, рейсы между ним и Бигтауном стали не только весьма безопасными, но и хорошо оплачиваемыми. А когда началось строительство форта Стронг Джампинг, Рич был среди первых, кто поднялся вверх по великой реке в глубь Континента.
Рич никогда не гнушался контрабандой. Но вряд ли им двигала жажда наживы, скорее желание вновь и вновь испытать риск, потребность в котором была настолько же естественна как и в еде, сне, алконоле.
После принятия закона о гербовом сборе, а особенно после введения новых совершенно необоснованных пошлин на ввозимые в колонии товары, Джеймс Рис готов был стать под любые знамена, лишь бы хоть как-то бороться с этим нарастающим произволом. И деловое предложение, выдвинутое Фэндом Уэсдом и Беном Глэдтоном, вызвало у него целую гамму чувств и переживаний. Рич согласился.
Братья Буш никогда не считали себя неудачниками. Но добиться чего-нибудь существенного им также неудавалось. Ни попытка варить из клена сахар, оказавшаяся делом муторным и малодоходным, ни, вроде бы успешно начавшееся, производство поташа, больших денег не принесло. Все они, как песок сквозь пальцы, очень быстро исчезали в игорных домах, притонах, питейных заведениях. Но оптимизма семейству Буш было не занимать. И разочаровавшись в одном деле, они с прежним энтузиазмом брались за другое: валили лес, строили мосты, торговали скотом. А когда становилось совсем туго, отогревались на ферме старика Буша.
Фэнд Уэсд был давним приятелем папаши Буша. Им было что напомнить друг другу о старых добрых временах.
Старик не без уважения относился к законам и в воскресенье с завидной пунктуальностью посещал храм. Но, как понимал его старый добрый друг, речь шла не столько о замаливании прошлых грехов, как об авансировании новых.
Уэсд полагал, что для выполнения такой сложной работы нужна более квалифицированная команда, но вполне резонным был вопрос: "А где ее взять?". Толковые ребята на дороге не валяются.
Узнав в чем суть дела, заботливый папаша тут же потребовал вдвое повысить сумму оплаты, справедливо полагая, что других исполнителей можно начинать искать, лишь ликвидировав семейство Буш. Но в предверии операции такого масштаба стоит ли размениваться по мелочам? Ход мыслей старика Буша было донельзя близок и понятен Уэсду и Глэхдтону. Поэтому они заранее занизили тариф ровно вдвое, учитывая аппетит старого хищника.
Бочонок старого доброго ямайского рома был не настолько мал, чтобы к утру уже закончиться. А на ферме было достаточно индеек, чтобы снимая с вертела покрытую золотистой корочкой, блестящую плавленным жиром тушку, осторожно не задать себе вопрос: "Не последняя ли".
Проспав до обеда, подельники, превозмогая головную боль и борясь со сквернейшим настроением, все же нашли в себе силы отправиться к месту будущих событий.
Государственный арсенал находился рядом с казармами четвертого пехотного королевского полка.
Удар по складам возможен только во время военных действий крупным морским десантом противника.
Нападение краснокожих исключалось. Они были на далеких западных границах. Блокгаузы были сооружены из вековых дубов. Кованые двери, огромные замки - все это выглядело весьма внушительно.
Вся территория арсенала была огорожена высоким частоколом и почти примыкала к реке, впадающей в океан. Склады охранялись отдельным отрядом. Караульное помещение находилось в центре участка. По двое часовых охраняли ворота, и каждый из трех блокгаузов. Всего было три караула. Смена караула проходила каждые четыре часа.
