Борис Штейн - Донный лед
Она никогда не спорила с Сеней, во всем соглашалась, обещала на работу больше не опаздывать, а тем более не пропускать работу, и расставались они по-хорошему, умиротворенно.
И в этом прекрасном умиротворенном настроении Валентина Валентиновна выпивала, и утром опохмелялась, и на работу или опаздывала, или не выходила вообще. И утром в кабинете начальника, в бухгалтерии и в канцелярии лежал нетронутый вчерашний мусор, и пепел, и окурки, и прочий беспорядок, что, конечно, не настраивало на деловой лад и снижало производительность труда управленческого аппарата и администрации.
И Зудин решил уволить Валентину Валентиновну Палей.
Из этой затеи сразу ничего хорошего не получилось.
Собственного желания, как уже было сказано, Валентина Валентиновна не испытывала и писать в заявлении неправду отказалась.
Больше того, она проявила невыдержанность и нагрубила Зудину, и он тоже в долгу не остался, они после этого нервного разговора расстались, не поклонившись, не кивнув и не сказав "до свидания".
Кроме того, Сеня Куликов, на которого Зудин привык опираться как на единомышленника, не поддержал идеи увольнения Валентины Валентиновны: он ее жалел.
- Че ты ее жалеешь, - удивился Зудин, - че ты ее жалеешь, если она сама себя не жалеет! Такие жалельщики, Семен Филиппович, не пользу приносят, а вред. Так или не так?
- Так, - отвечал Сеня, - так-то так, а куда она денется? Куда денется-то?
- Семен Филиппович, - убеждал его Зудин, - о тебе кто заботится, куда ты денешься, если в случае чего? Никто? То-то! Ей же не пятнадцать лет и не шестьдесят. Жизнь заставит - возьмет себя в руки. А пока мы с ней миндальничаем, она себя в руки не возьмет. Так или не так?
Но они так и не договорились, и, наверное, в принципе не могли договориться, потому что Сене Куликову было жалко Валентину Валентиновну, а Зудину ее жалко не было.
Тогда Зудин сказал:
- Как решит местком.
И собрали местком.
Но Валентина Валентиновна на местком не явилась.
Местком сидел в зудинском кабинете - два водителя, машинист экскаватора, табельщица, начальник подсобного производства и электросварщик - и ждал Валентину Валентиновну, а она не явилась, и местком разошелся.
Не явилась она и в следующий раз, и когда потом опять собирались, не явилась и сказала Сене, что не придет на местком никогда. Причем, что характерно, в день заседания месткома Валентина Валентиновна на работу вообще не выходила, а отправлялась в поликлинику и неизменно получала больничный лист.
И Зудин уволил ее своим приказом, без постановления месткома, и Валентина Валентиновна подала на него в суд.
На суде Зудин произнес гневную, разоблачительную речь, в которой он привел такой довод, который должен был решить дело в его пользу. Он сказал:
- Товарищи судьи! Разнорабочая Палей нанесла огромный косвенный ущерб государству, нарушая трудовую дисциплину и не выполняя той работы, которую ей положено выполнять. Более того, своим систематическим пьянством она оказывала всегда вредное влияние на малосознательных или малоустойчивых товарищей. Более того, до недавнего времени с ней жила ее Нина, и они с матерью окрутили неопытного водителя Родимова, и Родимов на ней женился.
В этом месте судья Дагаров, невозмутимый, как восточный бог, спросил, на ком именно женился водитель Родимов. И, уяснив, что на Нинке, заявил, что женитьба водителя Родимова к данному делу отношения не имеет. И предложил Зудину придерживаться сути вопроса. После чего сказал:
- Пожалуйста, продолжайте.
И Зудин продолжал:
- Товарищи судьи! Я знаю законы о труде. И я знаю, что не имею права уволить работника по статье тридцать третьей пункт "е" без согласия месткома. Но, товарищи судьи, разнорабочая Палей, несмотря на наши приглашения, ни на одно заседание месткома не явилась.
Суд находился в Нижнем, в крепком деревянном доме, в небольшом зальце установлен был на возвышении стандартный длинный стол, судейские кресла, столик для секретаря и деревянные скамейки для публики. Публики было немного: зудинский шофер Вася, начальник подсобного производства Шатров и два человека, кажется, из сопредельной мехколонны из Нижнего. Чего они сюда пришли: то ли из простого любопытства, то ли опыта набираются впрок? Однако задумываться над этим было не время, потому что слово взял защитник и, естественно, предъявил все справки, что Палей Валентина Валентиновна в дни заседаний месткома была безусловно больна.
И вот тут Зудин и привел свой главный довод, который и должен был решить дело в его пользу. Он вот какую мысль высказал:
- Здоровье гражданки Палей расшатано многолетней пьянкой настолько, что она в любую минуту может освидетельствоваться и получить бюллетень. Потому что нервную систему и давление нельзя вылечить в короткий срок, как, например, насморк или кашель. И что же получается: она сама, своими руками расшатывает здоровье, а мы должны платить ей сто процентов по больничному листу - по положению о льготах для строителей БАМа.
Как и где проходила она медкомиссию, устраиваясь на работу, мне неизвестно, но сейчас бы она медкомиссию не прошла ни в коем случае.
Таким образом, благодаря вредоносной для собственного здоровья, а в конечном счете и для производства пьянке гражданка Палей добилась того, что ее фактически никогда невозможно пригласить на заседание месткома, а стало быть, и уволить с работы, несмотря на полную ее бесполезность, нельзя.
Считая, что она цинично и издевательски использует гуманность советского законодательства, я уволил ее в интересах производства и надеюсь, что суд меня поддержит.
Но суд Зудина не поддержал. Суд постановил, во-первых, восстановить Валентину Валентиновну на работе и, во-вторых, выплатить ей заработок за неполные два месяца, каковую сумму удержать из зарплаты начальника мехколонны гражданина Зудина Г.В.
Надо сказать, что двое из сопредельной мехколонны встретили приговор суда с явно выраженным удовлетворением; они хлопнули себя по коленям, прищелкнули языками и принялись оживленно рассуждать, жестикулируя и произнося различные фразы, в том числе такие, как "а я что говорил", "ну, теперь мы посмотрим" и "много на себя берут".
Начальник же подсобного производства Шатров и шофер Вася старались не смотреть на Зудина, потому что Зудина переполнял благородный гнев и справедливая обида, их же распирал смех, и они боялись, что Зудин заметит это и обидится еще больше.
И, только когда проехали добрую половину пути к дому, начальник подсобного производства Шатров, которого так и подмывало прокомментировать событие, ерзал-ерзал один на заднем сиденье, потом, не выдержав, тронул Зудина за плечо:
- Василич, еще кого задумаешь уволить, предупреди, устрою тебя в ЛенБАМ - сторожем по совместительству, покроешь расходы...
Вася несдержанно прыснул, а Зудин, полуобернувшись, показал Шатрову кулак. Но тут же сам первый расхохотался, а смех у него был заразительный, и через секунду хохотали уже все трое, мотая головами и передразнивая судью, адвоката и самого Зудина. А Валентину Валентиновну перевели на участок. Получив компенсацию, она не возражала.
КАБИНЕТ ЗАМЕСТИТЕЛЯ УПРАВЛЯЮЩЕГО
ТРЕСТОМ МЕСЯЦ НАЗАД
Виктор Цезаревич Буров, как все полнеющие люди, выглядел моложаво и, как многие люди, облеченные властью, говорил тихо, никогда не повышал голоса, разумно полагая, что кому положено, тот постарается и услышит, а кто не услышит, тот пусть пеняет на себя. Многокомнатная деревянная контора управления треста была одноэтажна и внешне напоминала барак, и кабинетики были маленькие: например, кабинет Виктора Цезаревича был по площади не больше зудинских полувагончиков. Однако какие-то неуловимые подробности расстановки немногочисленной мебели плюс солидная осанка хозяина кабинета создавали правильное представление о масштабе производимого отсюда руководства. Масштаб был действительно немал: двадцать две передвижные механизированные колонны, растянувшиеся вдоль будущей трассы от Усть-Кута до Уояна, включая Даван - подножие Северобайкальского хребта. Более двухсот мощных самосвалов - "КрАЗов" и "Магирусов", десятки экскаваторов, бульдозеров, грейдеров - советских, американских, японских, немецких, прошедшие специальное обучение механизаторы, их жены, дети, их потребности, недоразумения, трудовые и бытовые конфликты, снабжение, котлопункты, горюче-смазочные материалы, запчасти, сотни наименований запчастей, часто недостающих, стройматериалы, их получение, доставка, жилье, жилье, жилье, недостаток жилья.
Главный вопрос, по которому Зудина вызвали в трест, - жилищное строительство. Оно проходило по смете временных сооружений и заключалось в сборке сборно-щитовых домов и покрытии их кровлей. Эту работу выполняла бригада плотников под руководством спокойного Юры Рахимкулова, и темпы работы этой бригады в основном соответствовали темпам поставок стройматериалов. Во всяком случае, человек, поступивший работать в мехколонну, мог рассчитывать на получение однокомнатной, а то и двухкомнатной квартиры примерно через шесть - восемь месяцев. Существовала, однако, еще одна стройбригада, эта бригада принадлежала ленинградской организации "ЛенБАМстрой" и работала в мехколонне на подрядных началах. Ленбамовцы строили детский сад, и, по сути дела, строительство уже заканчивалось.
