Николай Гарин-Михайловский - Том 5. Воспоминания, сказки, пьесы, статьи
— Хорошо, я исполню твое желание, но сперва мы должны заключить условие между собой.
Она обрезала свой третий палец правой руки и из полившейся крови сделала знаки клятвы на краю своей юбки. Затем она оторвала написанное, разорвала пополам, одну половину отдала ему, а другую спрятала у себя.
На другой день, когда все проснулись, Ко уже не было, и никто не знал, куда он ушел.
Кили-си дала Ко на дорогу несколько книг и немного денег.
Ко шел по дороге и думал, как он может сделаться ученым человеком. Так шел Ко и пришел в одно селение.
Проходя по улице, около одной фанзы, он услышал голоса учившихся школьников и сообразил, что это школа. Тогда он вошел в нее и сел.
Учитель спросил его:
— Кто ты?
— Я ученик, — ответил Ко.
— Где твои книги? Ко показал.
— Прочти, — сказал учитель. Но Ко не умел читать.
— Ты не ученик, а мошенник, ты хочешь только даром чумизу есть. Мои ученики уже много знают, и некому здесь с тобой возиться: иди.
И Ко ушел.
— Нет, никогда мне ничему не выучиться, — сказал он, — лучше я пойду в лес, и пусть меня разорвут тигры.
И он ушел в лес. Он шел все дальше и дальше и зашел в такую чащу, что потерял дорогу. И хотя он и хотел умереть, но когда услыхал возле себя шум, то, подумав, что это тигры, быстро спрятался.
Но это были не тигры, а монахи, монастырь которых под черепичной крышей стоял в этом лесу.
— Это тот самый мошенник, который прошлой ночью хотел нас обокрасть, — сказал один монах.
И все бонзы тогда стали бить Ко.
А потом его связали и отправили в тюрьму.
Три дня Ко молчал от страха.
Но потом, когда пришел главный начальник, таса, и сказал, что Ко не имеет вида разбойника, и заговорил с ним ласково, Ко пришел в себя и рассказал все, что с ним случилось.
— Хорошо, — сказал начальник, — если ты действительно хочешь учиться, то оставайся у меня, носи дрова в дом, а я буду сам учить тебя.
Так и сделал Ко. Пять лет он прожил у тасы и сказал ему таса, что он может идти в Сеул и держать там экзамен, на какую хочет должность в Сеуле.
Тогда еще в Сеуле не продавали за деньги должностей.
И хотя десять лет, положенных ему его женой, не прошло, но Ко пошел в Сеул.
Там ему и другим назначили день экзамена.
Сам король задал всем такую задачу:
«Соип-охы-ую-си-дзюн», что в буквальном переводе значило: «Смех, женщина, виноторговля, центр».
Из всех Ко один и прочел и истолковал, что хотел этим сказать король.
Вот что он хотел сказать:
— «В центре города есть виноторговля, где торгует красивая женщина и своим весельем и смехом привлекает всю молодежь».
Ко дали лучшую должность Пон-эса, что значит ревизор всех провинций.
Прошло еще три года, и, хотя срок еще не истек, Ко решил посетить родину.
Но он приехал и остановился в фанзе, где его никто не знал.
— Скажите мне, — спросил он, — есть ли здесь человек по имени Ко и что вы знаете о нем?
— Да, восемь лет тому назад, — отвечали ему, — был здесь Ко, но после свадьбы он ушел, и с тех пор никто больше его не видел.
— Куда ушел он?
— Мы не знаем, — здесь осталась только жена его.
— Что это за женщина?
— Это очень добродетельная женщина. Она выстроила себе прекрасную, под черепичной кровлей фанзу и живет там с своим сыном, которому семь лет. Она устроила школу, где бесплатно занимаются наши дети.
— Я ревизор, — сказал Ко, — и должен осмотреть школу.
— Идите туда, там вас встретит полное гостеприимство, хотя самой хозяйки вы и не увидите, так как после ухода мужа она никому не показывается.
Когда Ко пришел в школу, все ученики его ждали. Он вызывал каждого из них и спрашивал фамилию.
Один из них на вопрос, как его фамилия, ответил:
— Меня зовут Ко.
Но отец не выдал себя и, кончив экзамен, ушел. Прошло еще два года.
Кончилось десять лет, и Ко поехал опять к себе на — родину.
Он опять пришел в школу и сказал сыну:
— Я хочу видеть твою мать.
— Мою мать нельзя видеть.
— Отнеси ей эту вещь.
Это была половина лоскутка, исписанная десять лет тому назад ее кровью.
Сын молча ушел к матери.
— Там какой-то чужой человек желает тебя видеть и дал этот лоскуток.
Кили-си, как только увидала лоскуток, крикнула:
— О сын мой, зови его.
— Мать, что это значит? Разве это твой муж?
— Да, это мой муж и твой отец.
Так возвратился домой Ко, сдержавший свое слово, и зажил с своей верной и умной женой.
Клятва
У Ян-сын-шеня, министра, был сын Ян-сан-боги, который до тринадцати лет учился дома, а затем отправился в монастырь к бонзам кончать свое образование, чтобы к своему совершеннолетию, шестнадцати годам, быть вполне образованным человеком.
По дороге в монастырь он проходил как-то под вечер мимо одной фанзы, принадлежавшей простому сельскому дворянину Хуан-сан-ше.
Дочь этого дворянина, тринадцатилетняя красавица Хуан-чун-вонлей, увидав юношу, послала рабу спросить, как зовут его.
Когда раба принесла ответ, девушка сказала:
— А спроси его, не хочет ли он немного отдохнуть с дороги?
Ян-сан принял предложение и вошел в дом. Когда он разговаривал с хозяином фанзы, отцом Вонлей, последняя вызвала отца и сказала ему:
— Позволь мне, отец, выйти к этому юноше.
— Но разве возможно это, — ты девушка, да к тому же просватанная?
— Отец, я переоденусь мальчиком.
Вонлей была единственная и к тому же балованная дочь, и она так горячо просила, что отец наконец согласился.
Девушка, переодевшись мальчиком, вышла к гостю, и они очень скоро подружились.
— Когда вы родились? — спросила юношу Вонлей.
— Я родился тринадцать лет тому назад, в третью луну, пятнадцатого дня, в обеденную пору.
— Как это удивительно, — сказала девушка, — ведь это мой год, день и час рожденья.
Гость, по приглашению отца, остался у них ночевать.
Дочь же опять пристала к отцу с новой просьбой — отпустить ее с этим юношей к бонзам учиться.
— Отец, я оденусь мальчиком, и, клянусь тебе именем покойной матери, никто никогда не узнает, что я девушка. А в шестнадцать лет я вернусь и выйду замуж за того, кого ты назначил мне в мужья. Эти же три года, единственные, которые остаются у меня свободными, позволь мне употребить на приобретение знаний, так как знание есть счастье.
Это было верно, и многие из подруг Вонлей, как и она, знали уже хорошо и мужскую и женскую грамоту.
Долго не соглашался отец. Но она так просила, плакала и уверяла, что умрет, если отец не исполнит ее желания. Отец наконец сдался.
Он взял с нее ещё раз клятву, что она не откроет своего пола.
— Будь покоен, отец, я исполню свой долг.
— Что бы вы сказали, — спросила на другой день Вонлей своего гостя, — если бы и я пошел с вами учиться к бонзам.
Ян-сан был очень. рад этому и сказал, что само небо посылает ему такого товарища.
После этого они отправились в монастырь. Это было прекрасное путешествие. Когда приближалась ночь, они разводили костер, чтобы не съели их тигры и барсы, и весело разговаривали. Затем они ложились спать и беззаботно спали до утра. Однажды Вонлей сказала:
— Мы товарищи; почему нам не говорить друг другу «ты».
И они стали говорить друг другу «ты».
— Мы родились с тобой в один и тот же день и час, — сказала Вонлей на другом привале, — так нам надо побрататься.
И они побратались.
Для этого они написали своей кровью свои имена на одежде, отрезали написанное и, обменявшись, спрятали эти знаки у себя на груди.
Когда же они пришли к бонзам, великий Тонн (предсказатель) стал учить их всем наукам.
Ян-сан и Вонлей не могли жить друг без друга и никогда не разлучались.
— Скажи мне, — спросил однажды Ян-сан девушку, — отчего ты спишь всегда в платье, когда обычай наш спать голыми?
— Когда я был маленьким, я так заболел, что чуть не умер, — ответила Вонлей, — тогда отец дал клятву, что, если я выздоровею, то до шестнадцати лет буду спать в одежде.
Однако от мудрого Тонна не скрылся пол Вонлей. Когда обоим исполнилось пятнадцать лет, он послал их купаться.
— Ты ничего не заметил, внук мой? — спросил Тонн Ян-сана, когда они возвратились с купанья.
— Я ничего не заметил, дед мой, кроме того, что брат мой, который купался выше меня по реке, порезал себе ногу, и потому на реке показалась кровь.
Прошел еще год, ученье кончилось, обоим минуло шестнадцать лет, и Тонн, призвав Ян-сана, сказал ему:
— Внук мой, ты кончил ученье, и пришло время избрать тебе подругу жизни, потому что жизнь человека, не имеющего потомства, ничего не стоит. Такой человек как будто не жил. И ты заслуживаешь по своим знаниям, трудолюбию и чистоте души лучшей из женщин. Она ближе, чем ты думаешь, к тебе. Я говорю о твоем товарище. Знай, это девушка, и лучшая из девушек.
