Николай Гарин-Михайловский - Корейские сказки
Обзор книги Николай Гарин-Михайловский - Корейские сказки
Николай Георгиевич Гарин-Михайловский
Корейские сказки
ДИНАСТИЯ ЛИ
Пятьсот лет тому назад на корейский престол вступила и ныне царствует династия Ли.
Вот как это случилось.
В провинции Ханюн, в округе Коигн жило два рода: Ли и Пак. Ли в деревне Сорбои, Пак – в деревне Намбои.
И Пак и Ли были богатыри.
Богатырем называется человек, рожденный от женщины и священной горы: Мен-сан-сорги.
Луч (сорги) священной горы проникает в женщину, и через двенадцать месяцев рождается богатырь, который немедленно после рождения улетает, потому что он рождается с крыльями. Следов этого рождения не остается никаких. Родители богатыря должны в строгой тайне сохранять рождение богатыря, иначе он не явится к ним со священной горы, где живет и упражняется в искусстве битвы, в минуту опасности или во время войны.
Маленький богатырь прилетает невидимкой и кормится грудью матери. Но мать не знает, когда именно он выпивает ее молоко.
Одна глупая мать из города Тан-чен, когда у нее родился богатырь, прежде чем улетел он, обрезала ему крылья. Сын вырос, из него вышел невиданный силач, он подымал вола с его ношей, но он был и глуп, как его вол, тогда как небо приготовляло ему славную судьбу богатыря.
Такими богатырями были Ли и Пак, когда народ выбирал себе новую династию.
Тогда к богатырю Ли явился во сне покойный его отец и сказал:
– В третью ночь, при луне, на озере Цок-чи-нуп будут драться два дракона, синий и желтый. Ты выпусти стрелу в синего, потому что он отец Пака, а желтый – я.
Так и сделал Ли. Тогда раненый синий дракон бросился в Туманган, а желтый устремился рекой, которая с тех пор и протекает из озера Цок-чи-нуп в Туманган и называется Цок-чи.
Таким образом богатырь Ли одолел Пака и был первым императором из династии Ли.
В деревнях Сорбои и Намбои до сих пор сохраняются памятники двух богатырей. Они стоят под китайскими черепичными павильонами, а в этих павильонах мраморные мавзолеи, на которых рукой самих богатырей написаны, не высекая мрамора, а прямо пальцами, их славные дела.
ВТОРАЯ ЛЕГЕНДА О ЦАРСТВУЮЩЕЙ В КОРЕЕ ДИНАСТИИ
Жили на свете когда-то два знаменитые искателя счастливых могил: Ни-хассими и Тен-гами.
Однажды они отправились вместе разыскивать для самих себя счастливую гору.
Они пришли в провинцию Хамгиендо и там, близ Тумана, разыскали счастливейшую гору в Корее.
Но они еще точно не определили счастливейшее место на горе для могил и, ничего не решив, легли спать.
Проснувшись на другое утро, они увидели недалеко от себя маленькую водяную птичку, которая выкрикивала: "Симгедон".
Сварив чумизы, они поели и встали, и, как только они встали, вспорхнула и птичка и, крича: "Симгедон, симгедон", полетела впереди.
Так звала она их, пока не пришли они к одному месту горы, где сидели две совершенно одинаковые старушки и ткали холст.
Как только путники подошли, старушки сейчас же скрылись.
– Это, конечно, и есть счастливейшие места, – сказали искатели.
Оставалось только решить, кому где похоронить своего предка.
Ночью они оба увидели своих предков, которые им сказали:
– Тот, кто похоронит своего предка между местами, где сидели старухи, – род того будет царствовать первый, и династия того продержится на престоле четыреста четыре года. А кто зароет пониже своего предка, тот сменит эту династию. Бросьте между собой жребий.
Так и сделали искатели, и первое место досталось Ни-хассими.
Однако в роду Ни-хассими первые четыре поколения после того рождались все уроды: хромые, горбатые, слепые, идиоты, и только в пятом колене родился умный и сильный, от которого родился знаменитый Ни-шонги, основатель и теперь царствующей династии Хон-дзонг-та-уан-ни-си.
Вот при каких обстоятельствах родился он.
Отец его, заподозренный царствовавшим тогда императором, суровым и жестоким, в мятеже, чуть не был казнен и только тем, что укрылся в провинции Хамгиендо, в город Ион-хын, спасся от смерти.
Но и там, не чувствуя себя в безопасности, удалился в ближайшие горы и там жил во владениях некоего Хан-цамбоя.
В одну ночь приснилось Хан-цамбою, что прилетел синий дракон и поцеловал его дочь.
Утром Хан-цамбой отправился осматривать свои владения и наткнулся на спящего человека.
Помня сон и увидя, что человек этот не женат, Хан-цамбой отдал за него свою дочь, и через двенадцать месяцев она родила богатыря Ни-шонги.
Как богатырь, Ни-шонги родился бесследно и до двадцати восьми лет рос на святых горах, обучаясь военному ремеслу вместе с двумя назваными братьями Пак-хачун и Тун-дуран.
Пак был старший, Ни – второй, а Тун – младший по годам из них.
Когда Ни кончилось двадцать восемь лет, к нему во сне явился дед его и сказал (то, что уже сказано в легенде о Ли и Паке).
После этого все три богатыря отправились в Сеул.
Царствовавший тогда император дошел до предела своей жестокости.
Когда приближенные к нему люди предупреждали его о накопившемся раздражении в народе, он отвечал, что скорее родится лошадь с рогами и у сороки вырастет белый гребешок на голове, чем раздражится корейский народ.
Но через несколько дней прилетела к его дворцу сорока с белым гребешком, а немного погодя у лучшей его лошади родился рогатый жеребенок.
Но император ответил:
– Прежде лопнет этот чугунный столб, чем лопнет терпение моего народа.
Но ночью был небывалый мороз, и наутро лопнувший чугунный столб валялся на земле.
В это же утро подошли три богатыря к столице с войсками, и императорское войско, бросив императора, от которого отвернулось небо, вышло из городских ворот навстречу богатырям.
Оставленный всеми император бежал в горы, где и погиб.
Три же богатыря вошли в столицу, и народ предложил им, по соглашению между собой, занять вакантный трон.
Тогда, как старший, хотел сесть Пак. Но два дракона, образующие сиденье трона, приблизились друг к другу, и Пак не мог сесть.
Так продолжалось до трех раз, и народ предложил сесть Ни.
Ни сел, и драконы не двинулись.
Ни сделался императором, а Пак ушел в провинцию Хамгиендо и скрылся там в монастырь.
Ни, боясь Пака, послал стражу в этот монастырь и приказал:
– Если Пак действительно поступил в монастырь и остригся, то оставьте его, иначе убейте.
Стража пришла в монастырь и нашла Пака остриженным.
Император Ни, пока Пак жил, посылал в этот монастырь каждый год триста дан (в каждой дане пятнадцать мер рису, что составляет около полутора тысяч наших пудов).
После смерти Пака его изображение сделалось священным и до сих пор сохраняется в монастыре Шоханса.
Второй привилегией монастыря было бить розгами всякого корейца, который провинится против монахов этого монастыря.
Монахи этого монастыря и до наших дней пользуются славой самых грубых и дерзких людей.
ЛЕГЕНДА О БОБРЕ
Происхождение ныне царствующих маньчжурской и корейской династий
В провинции Хон-чион, в округе Хориен, в деревне О-це-ами, жил Цой (предводитель дворянства), и у него была молодая дочь Цой-си (дочь Цоя).
Однажды, проснувшись, она ощупала возле себя какого-то мохнатого зверя, который сейчас же уполз.
Она зажгла лучину, но в комнате никого не оказалось.
Она рассказала об этом родителям, и, после долгого совещания, было принято следующее решение. Если еще раз зверь придет, то она, притворившись спящей, привяжет к его ноге конец клубка длинной шелковой нитки.
Так Цой-си и поступила.
Когда настал день, то ниточка привела отца Цой-си к озеру, которое называется Хан-тон-дзе-дути.
Нитка уходила под воду, и когда отец потянул за нитку, на поверхности всплыл бобер, опять нырнул и больше не появлялся, а нитка оторвалась.
Через десять месяцев Ной-си родила мальчика, цветом кожи до того желтого, что его назвали Норачи (рыжий).
Он вырос, был нелюдим и кончил тем, что, женившись, поселился на озере своего отца, потому что бобер и был его отец. Он любил воду и плавал, как и отец его, бобер.
Однажды родоначальник рода Ни-чай (родоначальник теперешней маньчжурской династии), из Когнского округа, деревни Сорбой, увидел во сне, что из озера, где жил бобер, вылетел в небо дракон, а явившийся в это время белый старик сказал ему:
– Это умер бобер. Кто опустится на дно озера, где стоит дворец бобра, и положит кости отца своего в правой комнате от входа, тот будет китайским императором, а чьи кости будут лежать в левой комнате, тот будет корейским.
Проснувшись, Ни-чай вырыл кости своего отца и с Тонгамой (зарыватель костей) и с костями отца отправился к озеру Хан-тон-дзе-дути.
Но так как Ни-чай не умел плавать, то он и просил Норачи положить кости его отца во дворце бобра. При этом Ни-чай обманул Норачи.
