Э Ветемаа - Пришелец
- Бензин клевый, кайф дает, - радостно хихикнула девушка.
- Ну да, ее нашли еле живой. И один уважаемый доктор сказал, что у Магдалины, судя по всему, размягчение мозгов... Еще пяток, нет, десяток золотых придется накинуть! Прежде мы шагу отсюда не сделаем! И вся недолга!
По всей вероятности, молодой человек немало удивился тому, что разжижение мозгов котируется гораздо ниже венерических напастей, только едва ли он поделился с присутствующими своим открытием - был слишком потрясен: выходит, в их благословенном государстве есть семьи, где источником дохода служит проституция и даже непристойные болезни. Возмутительно! До чего же гнусен мир, в который его подкинули, закутав в талар!
Во тьму обратил свой взор молодой человек, стоя на своем любимом месте возле окна, и, конечно, Себастьян не упустил благоприятной возможности - сунул в карман ножик с перламутровой ручкой.
Мрак. Мрак.
За маленькими сосенками проступали контуры нового городского района. В домах еще светились окна, хотя, наверное, далеко не все. И молодому человеку почудилось, будто там обозначились два ряда зубов - желтых, редких, с пробелами. Окна лестничных пролетов как длинные, острые клыки, витрины магазинов - тупые и широкие коренные зубы. А из темного провала, между двух рядов, вероятно, шибало солоноватым тошнотворным мраком. И внезапно в вышине над домами ему померещились черные дыры - глубокие глазницы воображаемого желтозубого черепа и в них злой, все всасывающий в себя вакуум.
- Эта булава, удивительная индейская булава, что висит у вас на стене... донесся до молодого человека вдруг заметно сникший голос Себастьяна, - могу я на нее взглянуть?
Молодой человек кивнул, продолжая смотреть в ночь.
- Она... ого, черт возьми! - какая тяжелая. Уж не золотая ли?.. Конечно, золотая! - воскликнул потрясенный Себастьян.
И молодой человек опять кивнул, ибо булава, которую мы не заметили при первом (разумеется, умозрительном), да и при втором визите в этот дом, в самом деле вполне могла быть золотой.
Открыв рот, Себастьян восхищался сувенирной, хотя притом весьма порядочной и увесистой булавой.
- А три камушка на ручке... это же настоящие брильянты... Меня не проведешь! Иначе эти чертовы ювелиры быстро вкрутят тебе баки. Особенно в том случае, ежели догадаются, что ты товарец где-то...
- ...стибрил, - докончила за него дочь.
- Попала в точку! - подтвердил Себастьян, но, спохватившись, тут же добавил с упреком: - Что у тебя за выражения! - Вообще же несчастный отец заметно приободрился: для человека, имеющего такую золотую булавку, выложить сто или сто десять, а может, и сто пятнадцать монет, право, ничего не стоит. Кхм... я нисколько не сомневаюсь, что мы прекрасно договоримся, - промолвил он мягко, многозначительно прищелкнув языком: - Паренек вы утонченный, что и говорить, да и со вкусом к тому же... Да, но вот не могу я понять, на кой черт вы лишили девицу привлекательности? Мне и самому ее шерстка нравилась. Конечно, в былые годы, когда я был в полной силе...
- Что?! - задохнулся молодой человек. - Не хотите ли вы сказать... - и он не докончил, столь ошеломляющая картина возникла в его воображении.
- Должны же дети уступать родительским прихотям. Как же иначе, государь мой хороший. К тому же бывает обоюдное влечение...
- Это правда? - обратился к Магдалине потрясенный молодой человек искатель мировой гармонии, любитель музыки и птичек.
- А то нет. Себашка раньше-то жуть какой заводной был. Тот еще жеребец! Да и сейчас норовит полапать, хотя у самого не маячит...
Нечто вроде сдавленного стона исторгла грудь легко ранимого молодого человека. Он побледнел, и та самая жилка на лбу стала уже толщиною в палец.
- Инцест! Кровосмешение! Карается смертью... - бормотал он.
- Хе-хе-е... Нет состава преступления. Кто посмеет утверждать, что активной стороной выступал я, а не эта молодая дама с такой отныне гладенькой спинкой. Даже в Библии говорится о старом Лоте и двух дочерях, переспавших с ним. Так что...
- Булаву! - требовательно гаркнул молодой человек, белый, как мел.
- Прежде деньги! - не менее запальчиво грохнул в ответ Себастьян. - И доплату за молчание, так как... - Но тут фраза прервалась, и ей не суждено было возобновиться, ибо молодой человек - нам трудно поверить своим глазам! взял, вернее, вырвал из рук гостя золотую булаву, с легким вздохом замахнулся, и в тот же миг кумпол Себастьяна лопнул с сухим треском, снова напугав и без того потревоженных птичек.
- Приговор приведен в исполнение, - спокойно молвил молодой человек и повесил булаву за маленькую петельку на старое место. - Потом я отвезу этого человека на свалку. А пока... - он ненадолго задумался. - Наверное, самое разумное перетащить его в большой холодильник на кухне. Он должен поместиться, если вытащить полочки. Ничего, запихнем, - хозяин проявил неожиданную деловитость.
- Заморозим Себашку, и баста! - пронзительно взвизгнула девица, в поведении которой, пожалуй, и впрямь обнаружились признаки размягчения мозга. Она запела звонким голосом, можно даже сказать, залилась серебристым колокольчиком и ткнула туфелькой своего посыпанного перхотью папашку.
Они запихнули труп в холодильник, большого труда это не составило мужичишко был худенький, а вынимать из шкафа почти ничего не пришлось, разве немного хлеба и увесистый шматок свежей печенки, которую молодой человек, как он объяснил девушке, режет на кусочки для своих невесомых, но весьма прожорливых пернатых, а те обычно самым несносным образом прячут их, насаживая на специально предусмотренные проволочки. Про запас. Он признался, что сие не очень ему нравится, но ничего не поделаешь - у птичек этого вида глубоко укоренившиеся привычки, выработанные в процессе эволюции.
Магдалину не слишком интересовали вопросы, связанные с эволюционным процессом, ее занимало другое.
- А что... со мной теперь станет? - спросила она с несколько неожиданной логичностью, во всяком случае, явно недобирая на кандидата в дом умалишенных. - На что я буду жить? - Вместе с тем она подумала и о молодом человеке. - А вы? Вас ведь посадят в тюрьму, шпики Монока...
- Полицейские Моноцетти, - сурово поправил молодой человек и попросил не коверкать в его доме имя великого вождя.
- Ведь полицейские Моноцетти все вынюхают, - послушно договорила девушка. Затем, немного подумав, подсказала выход: - Вы должны сказать, что убили его при самообороне. Я могу подтвердить. А если потребуется, Граф тоже засвидетельствует...
- Предоставьте это мне! Я не намерен лгать. Наш кодекс предусматривает смертную казнь за некоторые нарушения закона, совершенные при особо отягчающих обстоятельствах. И отцу, который не смущается... собственную дочь... - молодой человек подыскивал слова.
- ...поставить раком, - невинно улыбнувшись, помогла ему Магдалина.
- О небеса! - тяжело вздохнул молодой человек. - Право же, как вы, Магдалина, выражаетесь!
- Я придерживаюсь свободных взглядов! - сообщила девушка. - Я сочувствую движению, которое рекомендует все называть своими именами. Долой ложный стыд! Да здравствует простонародный язык! Фокс попули - фокс по полу! - лихо провозгласила она.
Молодому человеку показалось, что он уже где-то слышал эти лозунги. В том числе и "фокс по полу", то есть, конечно, "Vох рорuli - vох Dеi!", что означает: "Глас народа - глас Божий". Уж не Его ли Величество провозглашало их?
- Отец, насилующий собственную дочь, не достоин жить в нашем обществе. И я уверен, что он втихомолку презирал это общество.
- А вот об этом лучше не распространяться!.. Ну, о презрении к обществу. Себашка сам был на жалованье у людей Моно...цетти. Он даже был старшим стукачом в чине подполковника. Ведь мы жили не только на гонорары от моих гонорей.
- Вот как... - нахмурился молодой человек. - Значит, старший стукач... Ну, и это еще не велика шишка...
Однако мы вынуждены констатировать, что он все-таки встревожился.
- Но у нас есть еще один козырь! - улыбнулась Магдалина. - Несмотря на все это, Себастьян изменял родине. Он работал еще на одно государство. Так-то вот!.. Он составлял картотеку на тех, кого выдавал, и сообщал за рубеж, будто они борцы за свободу. Ну, оттуда ему опять же поступали деньги как защитнику борцов за свободу и распорядителю некоего фонда. Какую-то часть он, конечно, отдавал нашему государству, но и себя не обижал - кое-что утаивал. Кстати, он на Графа тоже настучал, чего я ему никогда не прощу! - и тут Магдалина вновь напомнила готового к прыжку хищного зверька, как некогда в торфяном сарае.
- Ах, и этого тоже выдал? - изумился молодой человек, однако добавил затем с презрением: - Ну, знаете... какой же он борец за свободу...
- Он-то как раз и борется за свободу! - горячо заступилась Магдалина и заявила, что если Моноку, то есть Его Величеству, и подложат когда-нибудь бомбу под зад, то она, Магдалина, точно будет знать, кого за это благодарить.
- Ну что вы несете! - рассердился молодой человек. - У вас и впрямь ум за разум зашел от трех бутылок бензина.
