Джафар Джабарлы - В 1905 году
Э й в а з. А что будет с сестрой, если я не скажу тут ничего.
А г а м я н. Будем, Эйваз, откровенны. Я тебя спас от верной смерти. Ты должен был умереть.
Э й в а з. За то, что убил тюрка?
А г а м я н. Нет. Прежде всего за то, что ты работал против царской власти и стрелял в портрет императора. Твоя смерть сразит твою сестру. Звание же национального героя, присвоенное тебе, будет великой гордостью для твоей сестры, для нас, для всех армян. Вот, погоди, сам увидишь! Как только узнают тебя здесь, начнутся восторженные приветствия. Ты сам не выдержишь и волей-неволей заговоришь.
Э й в а з. Значит, эта кровь должна остаться на мне?
А г а м я н. Ты должен считать гордостью для себя.
Входят Айказ и Сона в свадебных нарядах. За ними богато одетые
девушки, дамы, мужчины, цвет высшего армянского общества. Агамян и
священник приветливо встречают их.
С о н а (увидев Эйваза, бросается к нему). Эйваз!.. {Обнимает его).
Священник. Господь спаситель! Даруй твоим рабам, связывающим себя святыми узами брака, жизнь светлую и радостную. Смиренные овцы господни, сегодня сестра нашей гордости, нашего национального героя Эйваза Асрияна вступает в брак с сыном нашего благодетеля - Айказом Агамяном. Айказ Агамян, согласен ли ты взять в жены рабу божию Сону Асриян?
А й к а з (целуя крест). Согласен.
Священник. Раба божия, Сона Асриян! Согласна ли ты вступить в святой брак с нашей гордостью-Айказом Агамяном?
С о н а (колеблется, смотрит на Эйваза, едва слышно). Согласна...
Священник. Господи, благослови молодую чету новобрачных. (Начинает молебствие).
Э й в а з. Ты бросила его, Сона?
С о н а. Я была принуждена. Чтобы спасти тебя от смерти, я согласилась отдать свою жизнь.
Священник (громко). Господи великий, благослови рабов твоих на долгую счастливую жизнь и осыпь их своими милостями во веки веков!..
Г о л о с а. Мы хотим видеть нашего национального героя. Покажите нам его...
Священник. Сыны мои! Нашу честь спас от позора герой нашей нации Эйваз Асриян. Вот он! Кровь ненавистна господу богу, но он пролил кровь врага во имя нации, во имя святой религии. Он - национальный герой!..
Г о л о с а. Да здравствует наш национальный герой! Да здравствует смелая карающая рука нашей нации' Ура!..
А г а м я н. Братья! Всякая нация гордится своими учеными, своими мыслителями, своими отважными героями. Я много спорил с Эйвазом Асрияном. Однажды я как-то назвал его даже изменником нации. Тогда он рассердился и на другой же день своей железной рукой смыл позор с нашей чести. Этим он доказал всем, что в его жилах течет чистая армянская кровь. Он показал нашим врагам - тюркам, что армянская нация не умерла, что она готова защищать свою честь. И вот теперь, перед всей нацией, я прошу у него извинения. Считаю для себя за особую гордость родство с ним. Он - наш герой, он - страж нашей национальной чести, он - наш национальный вождь!..
Г о л о с а. Да здравствует наш национальный герой! Ура!..
Забрасывают Эйваза цветами. Все время стоявший молча Эйваз-вдруг
выступает вперед.
Э й в а з. Стойте! Выслушайте меня.
А г а м я н. Говори, Эйваз!.. Громче говори!..
Э й в а з. Сегодня все армянское так называемое высшее общество украшает мое чело венцом национального героя. Дамы осыпают меня цветами. Но эти цветы забрызганы кровью, братской кровью тюрка. Я эту кровь на себя не принимаю. Я - не убийца и не национальный герой. Я не участник в этом убийстве, которое несмываемым позором лежит на совести тюркской и армянской буржуазии, на грязной совести этих Агамовых, Саламовых и романовских палачей. Опомнитесь, откройте глаза! Не поддавайтесь обману. Братья! Тюркские трудящиеся нам не враги! Между нами сеют вражду наши общие враги, а враги наши - вот они! (Хватает с аналоя евангелие, подсвечник, четки, кадило и с размаху бросает в Агамяна, в священника и других. Затем быстро бросается в растерявшуюся толпу, пробивает себе дорогу и. исчезает за дверью).
А г а м я н. Изменник!..
Священник. Смерть изменнику!..
Г о л о с а. Подлый изменник нации!..
Из-за двери слышатся шум и крики. Голоса. Держите, не пускайте!..
Г о л о с а. Держите, не пускайте!
Далеко за сценой раздаются выстрелы.
КАРТИНА ДВЕНАДЦАТАЯ
Квартира А г а м я н а.
Свадьба. За сценой музыка. Танцы. На сцене звонит телефон. С двух
сторон входят - Набат из свадебного зала и Аллавердис улицы.
Н а б а т. Ну что, разузнал что-нибудь?
А л л а в е р д и. Как тут разузнаешь? В какой участок ни зашел, никто и слушать не хочет. Ни умер, не говорят, ни жив. Не был только в верхней части города. Думаю, может, выскочил как-нибудь и скрылся там.
Н а б а т. А что-же, сходил бы и туда. Небось ногу не сломишь.
А л л а в е р д и . А как сходить? Сукины дети такое натворили, что сам черт не разберет. Затеяли резню, теперь ни с той стороны сюда, ни с этой туда пройти невозможно. Да и сам бы он туда не мог пройти. Видно арестовали, или умер.
Н а б а т. Я ухожу отсюда. Мой сын пропал, а я на свадьбе сижу...
А л л а в е р д и. А что говорит Агамян?
Н а б а т. Ходила я к нему, умоляла его. А он и слышать не хочет. Он меня опозорил, говорит, и если всю кровь ему выпустят, я, говорит, и пальцем не шевельну.
А л л а в е р д и. А что же, в самом деле? Это не сын, а черт его знает, что. Нельзя же злоупотреблять добротой человека. Он спас его от смерти, люди его цветами осыпают, а он брыкается, как сумасшедший теленок. Ну, а как Сона?
На б а т. Как? Несчастная, побледнела, как мертвец. Сидит молча и заливается слезами.
Звонит телефон.
А л л а в е р д и . Да что это здесь мурлычет все время? (Берет телефонную трубку, приставляет к уху обратной стороной). Что говоришь? Что говоришь? Кто говорит? (К. Набат). Ничего не слышно.
Н а б а т. Да что ты, бестолковый. Не так взял. Я видела, это место прикладывают к уху, а это ко рту.
А л л а в е р д и (переменив положение трубки). Ты, кто, кто? Я - кто такой? Я - Аллаверди Кахраман оглы. Полицеймейстер? Полицеймейстер губернатора? (К Набат). Полицеймейстер губернатора хочет... (В трубку). Господин полицеймейстер, пожалуйста, мой сын пропал. А? Эйваз, Эйваз Асриян... А? Сволочь? (К Набат). Говорит - он сволочь... А? Губернатора? (Вешает трубку на место). Хоть лопни, не позову.
Н а б а т. А что такое - сволочь?
А л л а в е р д и. Сволочь, наверное, вроде как сукин сын. Только знаю, что сволочь это - ругань... Подумай о Соне, каково будет ее положение, если и мы уйдем отсюда.
Н а б а т. Не знаю, как быть? С Эйвазом что-то неладное случилось. Что ты молчишь? Наверное, голоден. Пойдем на кухню, покушай чего-нибудь. Тут нам не место. Ни друга, ни знакомого.
А л л а в е р д и. Дурак я был, что не выдал ее за сына Имамверди. По крайней мере, отец с отцом равны, и брат с братом. Своими же руками бросили родного ребенка в огонь.
Н а б а т. Сколько я говорила тебе. Тебя разве переспоришь?
А л л а в е р д и. Э, чего зря болтаешь? Не видела ты, как каждый по своему наигрывал. Один о нации, другой черт его знает о чем; поди-ка, ответь им всем...
Н а б а т. Эх, видно, судьба. Так, значит, богу было угодно. Пойдем, пойдем уж!
А л л а в е р д и . Пойдем! Ей богу, сегодня с горя я вдрызг напьюсь!..
Направляются к выходу. Звонит телефон.
А л л а в е р д и. Хоть лопни, все равно не подойду.
Уходит. Из другой двери входит А и к а з, подходит к телефону.
А й к а з. Я слушаю. Кто? Полицеймейстер? Пожалуйста. Его превосходительство? Да, здесь. Сейчас. (Уходит).
Губернатор (входит и берет трубку). Кто? Я. Нет, еще занят. А, что вы говорите? Готовятся к решительному выступлению? Кто? Завтра? Какое же это неотложное дело? Не можете сказать? Нельзя ждать? Ну, хорошо, приезжайте. Жду. (Уходит).
Входит С о н а, за ней А й к а з.
А й к а з. Ты куда?
С о на. Вы... почему сердитесь на меня? Что я вам сделала?
А й к а з. Слушай, Сона, чей это тар?
С о н а. Это мне на память.
А й к а з. Чей он?..
С о н а. Он его...
А й к а з. Почему же ты его в мой дом принесла?
С о н а. Я его... завтра отправлю...
А й к а з. Почему ты вообще держишь его при себе?
С о н а. Он мне напоминает родную деревню. Наш дом. Потому я его очень люблю.
А й к а з. А его хозяина? Слышишь?.. Ты его все еще любишь? Слышишь?.. Нет?..
С о н а. Я... его не люблю.
А й к а з. Ты ведь говоришь неправду.
С о н а . Да, я говорю неправду...
А й к а з. А-а... неправду? Значит, ты его любишь?
С о н а. Я постараюсь забыть его.
А й к а з (насмешливо улыбаясь). Гм, гм... постараешься. Какое снисхождение ко мне.
С о н а. Гайк, ты ведь все знаешь. Я же тебе все рассказала.
А й к а з. В мой дом, в дом Айказа Агамяна притащить любовь к какому-то ничтожному человеку, к врагу-тюрку!..
С о н а. Гайк... Ведь я от тебя не скрыла. Что делать?.. От меня же не зависит. Мое сердце ведь не стена, чтобы в один день перекрасить в другую краску или побелить...
А й к а з. Его никогда не побелишь... Ты теперь каждый день будешь думать о нем... И стараться увидеться с ним.
