Станислав Данилин - Отменить Христа (Часть II, Москва, Ад, До востребования)
Обзор книги Станислав Данилин - Отменить Христа (Часть II, Москва, Ад, До востребования)
Данилин Станислав
Отменить Христа (Часть II, Москва, Ад, До востребования)
Станислав Данилин
Отменить Христа
Часть II
Москва.Ад.До Востребования
События, описанные в книге, никогда не происходили в России. Сходство имен, характеров и типичных черт героев книги с именами, характерами и типичными чертами реально существующих людей не более, чем совпадение.
Книга "Отменить Христа -- II. Москва. Ад. До востребования" содержит табуированную лексику, и потому не может быть рекомендована несовершеннолетним.
"Иногда трудно постичь, над чем смеются русские,когда в пору плакать. Порой не поймешь, почему на глазаим наворачиваются слезы в разгар самой разудалой пирушки. Нередко суровая правда оборачивается здесь скабрезным анекдотом. Но гораздо чаще русская шутка тяжела и удушлива для иноземца, как петля для шеи висельника, дерзнувшего подумать незадолго до смерти, что Россия не являет более загадки для него..."
ЭНИДО
"Мы живем в удивительной стране. В стране, которой управляют или диктаторы, или наркоманы, или горькие пьяницы. То ли правители нам такими достаются, то ли великий могучий русский народ их так перемалывает. Но факт остается фактом -- целые страницы истории империи СССР, демократической России давно пора если не переписывать, то дополнять с точки зрения врачей и психиатров".
"Совершенно секретно"
ГДЕ-ТО ВО ВРЕМЕНИ...
Она работает столом и, одновременно, соусницей. Время от времени опускает тонкую изящную руку вниз живота и терпеливо гладит лоно длинными пальцами с аккуратными, ухоженными ногтями. Трудная работа. Тело должно оставаться сухим на протяжении всей трапезы, и только самая маленькая, интимная его часть -- влажной. Влажной в любой момент, когда гостям захочется отведать рыбы или сваренных вкрутую яиц.
Гости -- трое мужчин в одинаковых строгих черных костюмах, белых рубашках и черных же галстуках -- сидят вокруг стола и, кажется, не обращают ни малейшего внимания на возлежащую перед ними молодую, обнаженную женщину. Для мужчин она -- неодушевленный предмет, функциональная часть обстановки дорогого клубного ресторана. Скатерть-самобранка. Если только они знают такое слово.
Старший из трех опрокидывает крошечный стаканчик горячительного, берет с тарелки, стоящей между грудями женщины, уже очищенное перепелиное яйцо... Пока мужчина охлаждает его в ладонях, неторопливо дуя на маленький горячий шарик, она гладит себя размеренными, натренированными движениями. Гость подносит яйцо к ее лону... Женщина на мгновение раздвигает ноги и поглощает яйцо в себя. Через секунду яство, пропитавшееся ни с чем не сравнимым, замечательнымс о у с о м, уже в руках у старца. На вид старцу можно дать и семьдесят, и девяносто, и сто лет. Но руки у него молодые, в сильных кистях, в движениях пальцев чувствуется специфическая, звериная грация.
Старший наслаждается изысканными ароматом и вкусом, а двое его молодых спутников с интересом смотрят телевизор, укрепленный под самым потолком закрытой ресторанной кабинки. Программа дрянная. Какие-то крикливые музыкальные клипы... безголосые гайдзины неопределенного пола... Но в жизни троих все это -- телевизор, ресторан, перепелиные яйца под соусом -- события экстраординарные, случающиеся не чаще раза в пять лет. Тайкай. И потому каждый из них пытается получить максимум удовольствия от вечера. От безмолвия, которое предшествует разговору и принятию решений.
Старцу безразличен телевизор, молодым -- еда. Они не считают, что придерживаться традиций стоит во всем. Они больше привыкли к лапше с рыбой и "макдональдсам".
Дергающихся и извивающихся в экстазе певцов сменяет на экране реклама фильма. Кажется, "Загнанный". Кажется, Кристофер Ламберт. Человек в черном балахоне и маске совершает акробатические прыжки... бросает о землю два грецких ореха, наполненных магниевой смесью... вспышка... дым... "черный балахон" растворяется в воздухе... исчезает.Н и н д з я.
Старец прерывает трапезу.
...Как все же восхитительно это мясное блюдо -- я к и т о р и, если подцепить палочками кусочек мяса, провести им по нежному соску женщины, пропитатьс о у с о м!..
Старец смотрит на экран:
-- Молодцы,г а й д з и н ы.Пусть побольше показывают этой глупости. Отличная маскировка для нас.
Первые слова, произнесенные за почти полтора часа пребывания в ресторане.
Младший из сотрапезников, Сугитани, торопит события:
-- Не думает ли почтенный Сайдзи-сан, что у нас остается очень мало времени? Последние события на мировых биржах...
...Достать яйцо с тарелки. Зажать его меж пальцев и насладиться совершенством природных форм. Опустить вс о у с н и ц у. Ощутить губами тепло и вкус жизни...
Сайдзи-сан, не торопится с ответом:
-- Если долго сидеть на берегу реки, то можно увидеть, как по ней проплывает труп твоего врага.
В разговор вступает Касуми -- самый молчаливый из троицы:
-- Но каково мнение сэнсея о Кувана-сан?
Вежливый короткий поклон, и снова:
-- Сайдзи-сан имеет право сам принять решение о предателе. Мы готовы выполнить любое указание. Сэнсей -- последний из лучших и знающих.
Старик проглатывает фразу одновременно с кусочком хорошо поперченного мяса. Он знает, что слова Касуми -- не лесть. Констатация факта. Прожевав, неторопливо отвечает:
-- Решение о жизни Кувана может принять высший судья. Мы равны с Кувана и потому -- не мне его судить. Только реинкарнация нашего Учителя имеет право распоряжаться судьбой любого из клана.
Сугитани и Касуми слушают Сайдзи с почтительным вниманием. Наконец Касуми, юноша с резкими, птичьими чертами лица, осмеливается вкрадчиво спросить:
-- Учитель полагает, что реинкарнация уже произошла? Где мы будем искать этого человека?
... Палочки ловко подхватывают щупальце омара... Женщина приоткрывает губы и проводит языком по морскому деликатесу... Новый соус... О Хотэй, божество процветания, как великолепны твои дары!.. Ничего подобного не будет в странег а й д з и н о в... Ния к и т о р и, ни горячих купален на открытом воздухе -- ф у р о, ни маленьких деревьев -- г и н к г о, этого природного воплощения сдержанности и изящества. Ни этой замечательнойж е н щ и н ы, ни еес о у с а. Но...
Если бы ученики хуже знали своего мастера, им могло бы показаться, что он вздыхает.
...В последний раз палочки цепляют кусок омара...
-- Мы отправимся в северную страну. В страну варваров. В странуп а д а ю щ е йнации. Мы отыщем ЕГО там.
Сайдзи-сан первым поднимается из-за стола. За ним устремляются к выходу из ресторана два его, неотличимых друг от друга, спутника.
Женщина встает с темно-бордовых подушек. Ее работа на сегодня окончена. С к а т е р т ь должна быть выстирана, с т о л о в ы еп р и б о р ы -приведены в порядок...
ГЛАВА 1
ПЯТЬ "КАСКАДЕРОВ" ЛЕЗЛИ ВВЫСЬ
ПО КРУЧАМ НА ПАМИРЕ,
НО КАМНИ СВЕРХУ СОРВАЛИСЬ,
И ИХ УЖЕ ЧЕТЫРЕ.
ОДНАЖДЫ ЧЕТВЕРО ПОШЛИ
В ДЕСАНТ ПОД ГЮЛЬХАНОЮ,
И ВЛАСТЬ НАРОДНУЮ СПАСЛИ,
НО ИХ ОСТАЛОСЬ ТРОЕ.
ТРИ "КАСКАДЕРА" ШЛИ В ПЕСКАХ,
ПЛЕЛИСЬ ЕДВА -- ЕДВА.
ОДИН "ЛОВУШКУ" ПРОЗЕВАЛ,
И ИХ ОСТАЛОСЬ ДВА.
ДВА "КАСКАДЕРА" СЛЫШАТ КРИК,
РЕШИЛИ: "ПОГЛЯДИМ!",
НО ТАМ БЫЛ СНАЙПЕР-ШТУРМОВИК,
И ИХ УЖЕ -- ОДИН.
ОДИН ВЕРНУЛСЯ, И ЕМУ
МОЛИТЬСЯ БЫ СУДЬБЕ,
НО СТАЛ НЕ НУЖЕН НИКОМУ.
А ГЛАВНОЕ -- СЕБЕ.
ЗА РЮМКОЙ КОРОТАЯ ДНИ,
ОН СЖЕГ СЕБЯ ДОТЛА.
И СНОВА ВСТРЕТИЛИСЬ ОНИ .
ТАКИЕ ВОТ ДЕЛА.
Я сижу на кухне в своей новой квартире на улице Тельмана, третий час кряду гоняю водку и -- в голове -- слова немудреной песенки Игорюхи Морозова.
Признаться, отпуск мой после известных событий сильно затянулся.
Ч-черт, вот же трудоголик проклятый: отпуск! Вечная привычка -- на кого-то работать! На кого? В "Союзконтракт", что ли, вернуться? Так он был просто прикрытием для меня, не больше и не меньше.
В Москву податься, стать манагером-продюсером, как и предлагал старый друг по "Символу" Паша Платонов? Романы начать писать? Вариантов, в принципе, множество.
Деньги...
Так их есть у меня. С обмена осталось достаточно для одного человека с весьма скромными запросами. Что поделать, это привычка у нас такая: "Нам Солнца не надо, нам партия светит. Нам хлеба не надо, работы давай". Той партии уже не существует, а люди все те же. Воспитали такими. Правы гринго, когда говорят: "Мы работаем, чтобы жить, а вы живете, чтобы работать...".
Работа...
Эх, нет ничего хуже боевой машины, предоставленной самой себе! Кто бы почистил машину, да смазал... В целом же -- специальность у меня специфическая, подходящая для нашей страны, как ни для какой иной. ВУС могу назвать, но она -- "Воинская Учетная Специальность" -- вряд ли кому что-нибудь скажет. Одним словом, я командир группы специального назначения "Символ", недавно почившей в Бозе.
Браткам знакомым, может, позвонить? Пальцы рук и ног развести в разные стороны: "Пани-ма-ете, па-ца-ны. Тут у ме-ня рамсы такие беспонтовые прут!" Тьфу!
