Андрей Малыгин - Зеркало, или Снова Воланд
— Так значит, Булыжных, говоришь, что вчера пришлось с моржом пообщаться? — Полушепотом спросил Абрикосов, поглядывая на улицу.
— Да нет, товарищ лейтенант, пообщаться-то не пришлось. А только так, понаблюдать со стороны. Но совсем рядом… ну просто рукой подать… Ну и здоров же зверюга, я вам скажу-у. Уж будьте любезны! — покачав в темноте крупной головой, ответил Булыжных.
— Ну, а если бы все же пришлось? Так ты бы ему, наверное, быстрехонько ласту за спину завернул и в отделение бы приволок, — иронично хмыкнул Абрикосов. — Как никак, а ты у нас кандидат в мастера по самбо. И какая тебе разница на ком приемы отрабатывать…
— Ну что вы, товарищ лейтенант, шутите, такому черту разве чего завернешь. Видели бы вы его! Он своей клыкастой башкой как мотнет и любого, как пушинку, фить… и нету…
— Да, а чего же он тогда испугался-то сам, и фить и нету его? — передразнил напарника Абрикосов.
— А кто его, зверюгу, знает, товарищ лейтенант. Захотел, вот и нырнул…
— Ну нырнуть-то нырнул, а вот обратно почему-то не вынырнул, многозначительно произнес Абрикосов.
— Это уж точно, товарищ лейтенант, почему-то не вынырнул. И куда, чудило, подевался, ну хоть убей, а не могу в толк взять. Всю-то голову со вчерашнего дня просто измучил и ничего… И в рапорте все описал. А мне говорят, что так не бывает, что не туда, наверное, я смотрел. Так что я умом рехнулся что ли? Я ж своими глазами все видел. И Семечкин с другими то же самое подтвердят. А вы вот как думаете, товарищ лейтенант?
— Да-а, туманно протянул Абрикосов, — думай не думай, а обширная это загадка, Булыжных, да и только. Мне вот такого гиганта видывать не довелось… — закончил он с сожалением, — только в кино, да в зоопарке.
— Точно так, и я говорю: загадка из загадок, товарищ лейтенант, будьте любезны. Ну что там, в нашей зоне так ничего и не видать?
— А что там увидишь, Булыжных. Людей никогошеньки, все как повымерло… Только вот птиц откуда-то понагнало.
— Да, — оживился Булыжных, — а что за птицы, товарищ лейтенант?
— А я почем знаю. Обыкновенные птицы. Черные такие, как грачи, и все чего-то клюют и клюют. Ну и безмозглые твари! Как дятлы клювами асфальт долбят… И неужели им не больно?
Сержант тут же подскочил к окошку.
— Товарищ лейтенант, так ведь они же в том самом месте и клюют. Может это их дело…
— Ты чего, Булыжных, совсем что ли того? Пораскинь мозгами. Где ты это видывал, чтобы птицы художеством на асфальте занимались… Что у них клювы-то стальные что ли? Ну ты, парень, даешь! У тебя после встречи с этим моржом точно сдвиг по фазе произошел.
— Да я, конечно, понимаю, что не стальные, но все же. Бдительность не повредит, может быть, прогуляемся и посмотрим…
— Нет, Булыжных, без разрешения нельзя. Мы вот сейчас вывалимся отсюда, и птиц вспугнем и, может, кого-то еще… кто нам и нужен. Так что без разрешения нельзя, я старший, я и решения принимаю. А вот доложить так, на всякий бы случай надо. Насчет бдительности ты правильно намекнул.
Лейтенант Абрикосов доложил по радиосвязи о непонятном скоплении птиц в наблюдаемом районе и получил указание из укрытия не выходить.
Через некоторое время в зоне наблюдения показались мужчина и женщина, идущие под ручку, при приближении которых стая птиц с шумом взлетела и, галдя, расселась на ближних деревьях. Лейтенант Абрикосов понял, что это проверка по его сигналу. Поравнявшись с наблюдаемым местом, парочка дружно повернула головы в сторону, где только что находились птицы, и тут что-то произошло. Абрикосов увидел, как женщина нагнулась, будто что-то поправляя на ноге, затем резко выпрямилась, что-то сказала мужчине и они, засуетившись, вместе принялись что-то рассматривать на асфальте. Через непродолжительное время рядом с входом в музей резко затормозила сначала одна, а за ней и вторая автомашина, а высадившиеся люди присоединились к женщине и мужчине. А еще через несколько минут Абрикосов с Булыжных получили известия, что проклятая буква появилась вновь, но чтобы свое укрытие они до поры без команды не покидали.
Итак, неизвестный злоумышленник и его сообщники не были пойманы, странные птицы куда-то улетели, а непонятный клубок событий вокруг загадочной буквы еще больше запутался.
Зато неподалеку от здания музея через какое-то время дежурный патруль заприметил какого-то мальчишку в пилотке с красным галстуком на груди. Старшина Остроглазов сначала хотел, было, проследовать мимо, но тут же припомнил сказанное на инструктаже подполковником Лошаденко, что надо брать на заметку и устанавливать личности независимо от их возраста. И даже совсем маленьких. На этом Игорь Данилович специально заострил внимание присутствующих, исключая, конечно, грудных младенцев, а также детей, не умеющих самостоятельно передвигаться. Да и в самом деле, ну скажите, какая надобность здесь шататься в столь позднее время, да еще и без сопровождения взрослых. Это уж, извините, непорядок.
Автомашина тут же дала задний ход, и Остроглазов вместе с сержантом Крупеницким высадились рядом с беспечно шагающим подростком.
— Эй, мальчик! — спокойным голосом окликнул старшина. — Поди к сюда.
Мальчишка остановился, посмотрел на приближавшихся стражей порядка и нехотя направился в их сторону.
— Слышь, старшина, ну нам только таких пацанов и не хватало. Брось, пусть себе топает подобру-поздорову. Наверное, уж домой спешит? — попытался отговорить его, громко зевая, Крупеницкий. — Отвлекаемся, помнишь, как нас учили, явно на негодный объект.
— Погодь, Витек, не спеши. Вспомни, чего Лошаденко на инструктаже говорил: независимо от возраста, и даже маленьких… Лучше перебдеть, чем… недо… бдить. А ты вот пытаешься меня с толку сбить. Ведь недолго переговорить и выяснить личность, а там уж будет видно, что дальше предпринимать. Вспомнил? Игорь Данилович не зря намекал, что здесь случай особый, — и он поднял указательный палец вверх. — А ты…
Остроглазов внимательно посмотрел на пионера. Парень, как парень. Пожалуй, лет десять-двенадцать, на вид. Только вот странно, что и после школы с галстуком не расстается, так во всем наряде и блондится. Не как Пашка, племянник. И вот сандальки не по росту, ишь ты, ну очень здоровы. Так в глаза и бросаются. Пожалуй, побольше его сорок третьего размера… А вот подрастет, тогда какую же обувь будет носить? Уж не меньше… пятидесятого… Ну, таких размеров, наверно, и не бывает… Да, такой человек должен крепко на ногах стоять…
Мальчишка, подойдя, тут же вытянулся и отдал честь по-пионерски:
— Здравствуйте, дяденьки милиционеры! Успешной работы вам на боевом посту!
— Привет юной смене, — заулыбался Крупеницкий, тоже прикладывая руку к фуражке. — Разрешите полюбопытствовать, куда путь держим в столь позднее времечко?
— Да так, гуляю, — неопределенно ответил мальчуган.
— То есть как это так гуляешь, — вновь перехватил инициативу Остроглазов, — в такое вот позднее время и один, без взрослых… Это, брат, не годится. Мало ли что. А как на это дело твои родители смотрят и, кстати говоря, ты где проживаешь?
— А что тут такого? — пробасил мальчишка. — Я люблю, когда темно. А родители… никак не смотрят… им не до меня… Ну а вот живу я, дяденьки, отсюда в общем-то далековато…
Милиционеры непроизвольно переглянулись между собой.
— Так, слушай, — опять заговорил дружелюбно Крупеницкий, явно прибавив участия в голосе, — давай мы тебя мигом подбросим, куда надо, — кивнул он на стоящий автомобиль.
— Конечно же, без проблем, — по-свойски поддержал его старшина, — вмиг подвезем, куда покажешь.
— Нет, — упрямо вздохнул мальчуган, — не могу. Мне надо выполнить еще одно ответственное поручение… А там уж меня подвезут… Так что спасибо, но никак не могу.
— Слышь, а что это за такое ответственное поручение? — опять затараторил Крупеницкий. — И когда же тебе его… ну надо выполнять?
— Ну, так скажем: одно деликатное поручение, — хитро улыбнувшись, уклончиво проговорил пионер. — И выполнить его нужно уже совсем скоро. Пожалуй, не пройдет и пяти минут…
— Берем! — стараясь как можно незаметнее, уверенно процедил сквозь зубы старшина и, сделав шаг в сторону пацана, попытался тут же ухватить его за руку, но на удивление промахнулся.
Мальчишка же резво отскочил в сторону и тут же со всех ног бросился наутек.
— А ну стой! — страшным голосом закричал Остроглазов и, повернувшись к напарнику, выпалил:
— Я же тебе говорил, голова садовая, что тут дело не чисто, а ты… — и они, сорвав с головы фуражки, кинулись вдогонку за убегавшим.
Казалось бы плевое дело сильному тренированному человеку догнать малолетнего ребенка, но не тут-то было. Расстояние между бегущими почему-то не сокращалось.
— Давай в машину, — задыхаясь, выкрикнул Остроглазов и сделал, как бывало на финише, ускорение.
