Уильям Конгрив - Двойная игра
Милфонт. Мэдем, позвольте задать вам один вопрос.
Леди Слайбл. О господи, задать вопрос! Клянусь, что откажу вам! Клянусь, что отвечу "нет" - и не спрашивайте. Не смейте меня спрашивать, клянусь, что отвечу "нет"! Ради всего святого! Ну вот, вы бросили меня в краску! Держу пари, я пунцовая, как индюк. О, какой стыд, кузен Милфонт!
Милфонт. Да нет же, мэдем, послушайте. Я хотел...
Леди Слайбл. Послушать? Нет, нет! Прежде всего я отвечу "нет", а потом уже стану слушать. Ибо никогда нельзя знать, насколько изменится образ мыслей после того как послушаешь... Слух есть одно из пяти чувств, а все чувства столь шатки. Я не поступлюсь моей добродетелью, поверьте, моя добродетель несгибаема и несокрушима.
Милфонт. Заклинаю вас небесами, мэдем!..
Леди Слайбл. О, не поминайте их всуе!.. Как у вас еще язык поворачивается поминать небеса? Ужели сердце ваше до такой степени закоснело в пороке? Может быть, вы не видите тут греха? Говорят, что иные из вас, джентльменов, не видят тут греха... Может быть, тут и нет греха для того, кто его не видит; поистине, если бы я не видела тут греха... Но остается моя добродетель, если даже не говорить о грехе... А потом - жениться на моей дочери с целью воспользоваться родственной близостью... я никогда на это не соглашусь. Нечего и говорить, что свадьбы я не допущу.
Милфонт. Что за дьявольское наваждение! Мэдем, на коленях молю вас...
Леди Слайбл. Нет, нет, встаньте! Ну же, вы еще убедитесь в моей доброте. Я знаю, что любовь всесильна и ее могуществу невозможно противиться. Вы не виноваты, но поверьте, я тоже не виновата... Что я могу поделать, если обладаю чарами? Что вы можете поделать, если попали под их власть? Клянусь, трудно в этом обвинять... Но моя честь... и честь ваша тоже... но грех!.. В то же время неотвратимость... О господи, кто-то идет, мне нельзя более оставаться. Так вот, вы должны поразмыслить о своем греховном чувстве и сколь возможно бороться с ним... ну да, бороться... но не впадать в уныние, не отчаиваться... Только не воображайте, что я вам что-нибудь обещаю, о боже, нет!.. Но во всяком случае бросьте самую мысль об этом браке: хотя я и знаю, что вы не любите Синтию, что она не более, чем ширма для вашей страсти ко мне, все же я могу приревновать... О боже, что я сказала? Приревновать! Нет, нет, я не смею ревновать, ибо не должна любить вас... а потому не надейтесь... но и не отчаивайтесь... О, сюда идут! Я улетаю! (Уходит.)
Милфонт (после паузы). Итак, несмотря на все принятые мной меры предосторожности, меня поймали, поймали врасплох... Но это лишь мелкая уловка, недостойная макьявеллиевской изощренности {29} моей тетушки; должно последовать что-то посерьезнее, это лишь искра, бегущая по запальному шнуру ее адской машины. Взрыв будет разрушительным, если тотчас не предотвратить его.
Входит Пройд.
Милфонт. Пройд, наконец-то! Ты появляешься, как вожделенный берег для моих потерпевших кораблекрушение надежд. Ведьма вызвала бурю, а ее подручные завершили дело: полюбуйся, как раскидало корабли.
Пройд. Знаю: мне попался навстречу сэр Пол, который тянул на буксире Синтию. Полно, не ломай над этим голову, еще до утренней зари я соединю вас вновь или вместе с вами пойду на дно, борясь со стихией.
Милфонт. Вид протянутой руки поднимает дух утопающего, даже если до нее и не дотянуться.
Пройд. Пока ты не утонул, да это тебе и не грозит. Ну же, взбодрись! Да, ведь ты еще не знаешь, что будучи твоим стряпчим, я уже и от твоей тетушки получил задаток! Имей в виду, что я твой злейший враг, а она лишь идет у меня на поводу.
Милфонт. Ха! Что ты говоришь?
Пройд. Как тебе понравится, если я сообщу, что подрядился способствовать ее замыслам? Ха-ха-ха! В самом деле, клянусь небом! Я взялся расстроить свадьбу, взялся добиться, чтобы дядя лишил тебя наследства и выставил из дома, и в довершение... ха-ха-ха! я не могу даже вымолвить от смеха... О, она открыла мне свое сердце, мне предстоит заменить тебя по всем статьям и в довершение... ха-ха-ха! - самому жениться на Синтии. Вот что она замыслила против тебя!
Милфонт. Так!.. О я вижу, вижу луч рассвета! Солнечный блик пробился сквозь тучи и для меня занимается новый день!.. О дружище Пройд! У меня нет слов для благодарности, для хвалы. Итак, ты перехитрил эту женщину... Но скажи, как тебе удалось войти к ней в доверие? Нет, как?.. Это, конечно, ее затея - уверить леди Слайбл в такой нелепице?
Пройд. Разумеется. И, говоря откровенно, я даже поощрил ее в намерении нанести тебе этот отвлекающий удар: правда, сейчас ты поставлен в неловкое положение, но зато уж потом мы всласть посмеемся. Но, доложу тебе, поначалу она была просто как бешеная.
Милфонт. Ха-ха-ха! О эта настоящая фурия. Я так и знал, что под самый конец ярость ее прорвется. Если бы ты не оказался тут как тут, я боюсь и подумать, что она могла бы натворить.
Пройд. Ха-ха-ха! Я-то знаю ее нрав. Так вот, хочу тебя уведомить, какую чепуху я ей нагородил: вплоть до того, что якобы я с давних пор тайно влюблен в Синтию. Это все и решило: тетушка твоя убедилась, что я достоин ее доверия, ибо разрыв помолвки будет мне на руку так же, как и ей; она возомнила, что из ревности я стану ей союзником в мщении. Короче говоря, уверовав в это, она открыла мне тайники своего сердца. В итоге мы пришли с нею к согласию: буде я доведу до конца ее замысел, который я тебе раскрыл, она берется устроить так, что я завладею Синтией и ее приданым.
Милфонт. Смотрите, как она щедра!.. И что же, милый Джек, как ты намерен действовать?
Пройд. Я не хочу задерживать тебя своим рассказом: как знать, не нагрянет ли она сюда? Я должен сейчас с нею встретиться, а потом изложу тебе все в подробности. Будь в этой галерее через час, я полагаю, что к тому времени наш с ней консилиум закончится.
Милфонт. Буду, буду, а пока да сопутствует тебе удача. (Уходит.}
Пройд. А пока удача должна сопутствовать мне. Ибо, встречаясь с тобой, я встречаюсь с единственным препятствием на пути к своему счастью. Синтия, твоя красота позолотит мои злодеяния, и на какое бы вероломство, на какой бы обман я ни пошел, все должно быть вменено мне в заслугу... Вероломство! Что значит вероломство? Любовь погашает все обязательства дружбы и возвращает нам право действовать в согласии с собственным интересом. Долг перед монархом, почитание родителей, признательность благодетелям и верность друзьям - многообразные и почтенные узы, но имя "соперник" разрезает их как ножом и дает вам полное отпущение. Соперник - он ровня, а любовь, подобно смерти, ставит всех людей на одну доску. Ха! Но разве не существует такая вещь, как совесть? О да, и обладать ею все едино, что носить в сердце собственного своего врага: ибо так называемый "честный человек", по моему разумению, не более, чем слабодушная щепетильная мямля, которая боится обмануть кого бы то ни было, кроме самого себя; это простофиля, не лучше так называемого "умного человека", который судит и рядит всех и каждого и коего уж никто другой, только он себя самолично оставляет в дураках. Ха-ха-ха! Нет уж, что касается ума и честности, то я предпочитаю хитрость и лицемерие. О это же чистое удовольствие поддеть ясноликого дурня! Легковерие, этот прожорливый пескарь, падок на любую приманку. Да вот пожалуйста, - с тем же лицом, теми же словами и голосом я говорю то, что действительно думаю, и говорю то, чего не думаю, - никакой разницы; любезное моему сердцу притворство есть особое искусство, с ним не рождаются.
Нет, клятвам дружбы и любви обетам
Лишь дурни могут верить в мире этом;
Куда быстрее к цели ты придешь,
Взяв в спутники предательство и ложь.
Уходит.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Сцена первая
Галерея в доме лорда Трухлдуба.
Входят лорд Трухлдуб и леди Трухлдуб.
Леди Трухлдуб. Милорд, осудите ли вы моего брата, если он после такого неприличия расторгнет помолвку своей дочери? Это неслыханное бесстыдство освобождает его от всяких обязательств.
Лорд Трухлду6. Никак не могу поверить. Милфонт всегда был добропорядочным юношей. Это вздор, дорогая! Да, да, мне известно, что леди Слайбл склонна к преувеличениям и мнит себя средоточием всеобщего внимания. Она уже не впервые принимает почтительность за влюбленность и воспламеняет ревность сэра Пола чьей-либо бесхитростной учтивостью, дабы отвлечь тем его внимание и замести следы истинных своих проказ.
Леди Трухлдуб. Вы судите о ней слишком сурово, милорд; между тем высоконравственность моей невестки общеизвестна.
Лорд Трухлдуб. Ну, ну, смею думать, что я знаком кое с кем, кто достаточно осведомлен на сей счет. А тут ничто иное, как подвох, подстроенный каким-то жалким интриганом, который позавидовал заслуженному счастью моего племянника.
Леди Трухлдуб. Что ж, милорд, может быть все так и есть, как вы говорите. Я надеюсь, что так оно и окажется, но спешить здесь нельзя: в столь важном вопросе необходимы доказательства.
Лорд Трухлдуб. Но прежде чем все это утверждать, тоже необходимо иметь доказательства.
