Эйлин Гудж - Две сестры
Так быстро! Прошло несколько минут, прежде чем Олли сумел выдавить:
— А как же Белла?
— Дочь для меня на первом месте. Я не сделаю и шагу, зная, что судья может не одобрить его. — По выражению лица Керри-Энн он понял, что в этом вопросе она не пойдет ни на какие компромиссы. — Но самое главное заключается в том, что у нее теперь есть мать и отец, и это зачтется в суде. Собственно говоря, наше положение уже улучшилось. Мне звонил мой адвокат, и угадай, что он сказал? Судья разрешил мне забрать к себе Беллу на целые сутки. Она проведет со мной ближайший уик-энд. Это решено.
— Но я думал…
— Знаю. Я тоже. Очевидно, Абель сумел убедить судью дать мне шанс… — Она нахмурилась, пытаясь вспомнить точную юридическую формулировку.
— По предварительной договоренности?
— Да, точно, что-то вроде испытательного срока. Полагаю, он оценил то, что я стараюсь изо всех сил. Ну, ты понимаешь. Я ведь, кроме всего прочего, хожу на курсы, где обучают умению владеть собой и все такое.
— И как твои успехи? — безжизненным голосом поинтересовался он.
— Неплохо. Там такой прикольный инструктор! Он заставляет нас делать всякие упражнения, вроде как действовать по разным сценариям, чтобы мы знали, как вести себя, когда это случится в действительности. И я всего один раз вышла из себя.
Олли растянул губы в вежливой резиновой улыбке.
— Ну, у тебя все получится, я полагаю. И новости о твоей дочке тоже классные. Ты, наверное, в восторге.
Керри-Энн кивнула. Глаза ее блестели от радости, и он понял, что она сдерживается ради него, стараясь не показать, что счастлива.
— Это всего лишь первый шаг, но, по крайней мере, мы движемся в правильном направлении. А если все пройдет хорошо, мой адвокат считает, что мы можем рассчитывать на то, что такие визиты станут регулярными. Поживем — увидим. — И она принялась грызть ноготь большого пальца: беспокойство не отпускало ее; слишком многое пока оставалось зыбким и неопределенным.
— Я уверен, у тебя все наладится, — подбодрил он ее, как частенько бывало раньше.
Она с благодарностью взглянула на него:
— Я действительно считаю, Олли, что ты — замечательный человек.
«Ты права — я просто замечательный идиот», — подумал он, но вслух сказал:
— Будь осторожна. Если ты станешь повторять это достаточно часто, я могу и поверить тебе.
— Так и будет. Любая девушка была бы счастлива иметь такого друга.
Любая девушка, за исключением тебя. Он держался из последних сил, болтая с ней так, словно не придал большого значения тому, что она теперь с другим. Нет, это даже нельзя назвать разрывом в полном смысле этого слова, поскольку они ведь даже не были вместе. Просто друзья, которые могут быть полезны друг другу.
— Пожалуй, нам пора, — сказал он, как только она доела свою порцию. — Если только драконы не выйдут из моды за одну ночь, мне предстоит испечь еще миллион кексов.
— Пока есть рыцари в сверкающей броне, не думаю, что драконы выйдут из моды, — жизнерадостно заявила Керри-Энн, выходя из кабинки.
* * *— Ты знаешь, что делаешь, сладкая моя, верно?
Мисс Хони и Керри-Энн наводили в кухне порядок. Пожилая женщина мыла посуду, а Керри-Энн вытирала ее.
— Разумеется нет. Когда это я знала, что делаю? — пошутила Керри-Энн. Видя, что старушка озабоченно нахмурилась, она добавила уже серьезно: — Расслабьтесь, я ведь большая девочка. И Иеремия держит себя в руках. Вам решительно не о чем беспокоиться.
— Когда меня просят не беспокоиться, я начинаю беспокоиться по-настоящему. — Мисс Хони накрыла руку Керри-Энн своей ладонью в мыльной пене. — Я вовсе не намерена поучать тебя, милая. Я ничего не имею против этого мальчика — с ним довольно приятно общаться. Кстати, надо держать ухо востро с любым парнем, который так хорошо выглядит в обычных джинсах. И ты же знаешь поговорку: у двоих людей в утлой лодке вдвое больше шансов утонуть. Я просто боюсь, что тебя ждет неприятное купание, только и всего.
— Не волнуйтесь. Я умею плавать, — заверила ее Керри-Энн.
Она вытерла последнюю кастрюлю и, сложив полотенце, повесила его на край сушилки. На губах девушки играла слабая, ироничная улыбка — она вспоминала те дни, когда в раковине ее квартиры скапливались горы грязной посуды, а стиркой она занималась только тогда, когда у нее заканчивалась чистая одежда. Теперь она стала почти такой же опрятной, как Линдсей, и не только из-за грозных взглядов, которыми одаривала ее сестра, если замечала неряшливость. Из ее жизни исчез хаос. Она даже начала потихоньку строить планы на будущее. Кроме того, она училась в вечерней школе для взрослых, чтобы получить наконец аттестат о среднем образовании, и подумывала о том, чтобы после этого стать медицинской сестрой-сиделкой. Иеремия был для нее как последний кусочек головоломки, вставший на место. Теперь он, она и Белла были настоящей семьей, о которой она всегда мечтала.
— Даже если ты умеешь плавать, иногда добраться до берега бывает очень тяжело, — предостерегла ее мисс Хони, возвращая с небес на землю. — А тебе нужно думать и о своей маленькой девочке, помимо всего прочего.
Керри-Энн почувствовала, что ее охватывает нетерпение.
— Я думаю о ней. Но от этого выиграем мы обе, и Белла, и я. Не забывайте, что Иеремия — ее отец.
— Даже если бы я и хотела, то не смогла бы отрицать очевидного — она похожа на него как две капли воды. Но он один раз уже бросил тебя, и кто знает, не сделает ли он это снова? Ты готова пойти на такой риск? — И мисс Хони окинула ее долгим внимательным взглядом.
— Да, — ответила Керри-Энн с уверенностью в голосе, которой на самом деле не ощущала.
Действительно, Иеремия бросил ее однажды и запросто может повторить этот фокус. Кроме того, существовала веская причина, по которой романтические связи в первый год воздержания воспринимались неодобрительно, особенно это касалось проходящих курс лечения наркоманов. Но если она и не была на сто процентов уверена в том, что поступает правильно, так это только потому, что гарантий в этой жизни не мог дать никто.
Но на душе у нее саднило, когда она вспоминала Олли. И не только из-за того, что она представляла, как ему больно. Она по-прежнему испытывала к нему определенные чувства, которые захватили ее исподволь, постепенно, так что она даже не заметила, как это случилось. И теперь она чувствовала себя так, словно лишилась чего-то невосполнимого.
— Хорошо, только не делай необдуманных шагов, — посоветовала ей мисс Хони. — Ты не должна сходиться с ним официально только потому, что решила сжечь за собой все мосты. — Керри-Энн потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить — они все еще говорят об Иеремии. — Если он твердо решил жить с вами, он по-прежнему будет рядом, когда наступит подходящий момент.
— Как получилось, что вы так и не вышли замуж, мисс Хони? — Керри-Энн постаралась побыстрее сменить тему.
Старушка, чистившая раковину губкой, оторвалась от этого занятия и невидящим взглядом уставилась куда-то вдаль.
— Ах, не знаю. Полагаю, так легли карты. Хотя шансы у меня были, и еще какие. Особенно с одним парнем… — На губах ее заиграла слабая улыбка. — Он говорил, что, если я не выйду за него замуж, он все равно будет просить моей руки до тех пор, пока я не скажу «да», пусть даже на это уйдут годы.
— Так почему же вы не согласились?
— Я не готова была осесть, жить на одном месте. Как бы то ни было, он уехал в конце концов. Нашел себе милую девочку, секретаршу из его фирмы, которая не осмеливалась поднять на него глаза, как провинившаяся ученица на родительском собрании, — ну, ты понимаешь, о чем я. Думаю, так оно и лучше. Мы оба знали, что я не рождена быть женой.
— А мне кажется, что из вас получилась бы замечательная супруга, — искренне произнесла Керри-Энн; она и правда не знала никого, столь любящего и верного, как мисс Хони.
Пожилая дама посмотрела на нее с благодарностью.
— Спасибо, сладкая моя. Но ты не знала меня в те времена — я была большой гуленой и непоседой. Обожала ночную жизнь. Обожала выступать на сцене. Надеялась, что сделаю настоящую карьеру — не то что нынешние девицы, которые купили себе грудь в магазине и только и умеют, что прыгать мужчинам на колени. А к тому времени, когда я поняла, что не все в моей профессии блеск, гламур и брызги шампанского, я стала уже слишком старой, чтобы выходить замуж, — да и не за кого уже было.
— Разве вам не хотелось иметь детей?
— У меня были ты и твоя сестра, помнишь? Я не могла бы любить вас обеих больше, даже будь вы моими собственными дочерьми. — Глаза у мисс Хони затуманились. — Ну, а теперь обними меня. И не обижайся, хорошо? Если этот парень сделает тебя счастливой, то я буду стоять в первом ряду, чтобы обсыпать вас рисом на твоей свадьбе. — Она раскрыла объятия, и Керри-Энн припала к ней столь естественно, как будто делала это всю свою жизнь.
