Самим Али - Проданная замуж
Мы прибыли в Манчестер в три часа дня. Осгар позвонил своему другу, Икбалу, который подъехал через пятнадцать минут.
— Я могу вас приютить всего на несколько недель, — сказал он. — Я недавно купил дом, но еще не отдал ключи от социального жилья, где раньше обитал. Вы можете на какое-то время остановиться там.
Икбал повез нас прямиком в свое бывшее жилище и отдал ключи.
— Этот ключ от парадной двери, а этот — от черного хода, — объяснил он, впуская нас в дом.
Внутри было сыро и грязновато. Из мебели в гостиной были черная кушетка, на которой могли сидеть три человека, и маленький столик в углу. Стены были грязными, тянуло холодом, газовый камин, похоже, был поломан. На полу лежал серый потертый ковер. В кухне, что располагалась в торце здания, имелось окно, прямо над раковиной, там был голый бетонный пол, а плита с четырьмя конфорками выглядела так, будто ее ни разу не чистили. И, не считая чистой кастрюли в раковине, больше ничего не было.
Мы поднялись на второй этаж посмотреть на спальни. Они были в лучшем состоянии, чем комнаты внизу. В первой обнаружилась двуспальная кровать с матрасом. Ковер был чистым, а окошко в углу выходило в сад. В соседней комнате тоже стояла кровать, кроме того, на стенах были обои с изображением плюшевых мишек, а пол был покрыт яркого цвета ковром. Ванную нельзя было назвать опрятной. Осгар посмотрел на меня, и я поняла, что он с тревогой ждет моей реакции.
— Что ж, придется как следует здесь убрать, — сказала я. А потом, снова взглянув на Осгара, продолжила: — Но мне не привыкать — после стольких лет практики это для меня не проблема!
Присутствие Икбала помешало мне добавить, что этот дом кажется мне дворцом, потому что здесь нет моих родственников. Теперь со мной только Осгар и Азмир. Я буду убирать для себя и для тех, кого люблю, — какая громадная разница!
Мы спустились на первый этаж.
— Где находятся ближайшие магазины? — спросил Осгар. — Нужно купить постельное белье и еду.
— Я подброшу тебя на машине. Сэм с ребенком могут побыть здесь, — сказал Икбал.
Осгар приобнял меня за плечи.
— Я скоро вернусь.
Я села на кушетку. Азмир подошел и сел рядом.
— Мне здесь нравится, — сказал он. — А там моя комната? Та, где мишки на стенах?
— Да. Твоя собственная, личная комната, только для тебя. — Я обняла сына.
Малыш вырвался из моих объятий и убежал, выкрикивая:
— Я буду играть в своей комнате!
Я улыбнулась. Азмир вел себя как обыкновенный трехлетний ребенок. Веселый и оживленный, без всяких забот. Что бы ни случилось потом, это стоит пережить, лишь бы слышать радостно звучащий голос сына и знать, что он в безопасности.
Передо мной вдруг возник образ матери. Я знала, что она придет в ярость, безумную ярость, когда осознает, что все ее планы относительно меня рухнули. Мне было все равно: она слишком далеко от меня, чтобы все еще ее бояться. Я прилегла на кушетку и уснула под счастливый смех Азмира.
Через два часа вернулся Осгар, держа в руках пакеты с покупками. Он купил пару одеял и кое-что из еды. Азмир побежал на первый этаж, окликая Осгара, и тот отдал малышу один из пакетов.
— Это тебе, — сказал Осгар.
— А что внутри? — спросил Азмир.
— Открой, и узнаешь, — ответил Осгар и, поймав на себе мой взгляд, лукаво улыбнулся.
Азмир открыл пакет и вытащил оттуда игрушечную машинку, несколько цветных карандашей и книжку-раскраску. На дне обнаружились конфеты и чипсы.
— Что нужно сказать Осгару? — подсказала я малышу.
— Я буду играть в своей комнате! — прокричал Азмир и бросился на второй этаж.
Я рассмеялась и не стала поправлять сына, утирая слезы радости.
— Спасибо, — сказала я Осгару. — От нас двоих.
— Вы, должно быть, проголодались, — сказал Осгар. Он пошел в кухню и положил на столешницу пакет с продуктами. — Я купил одноразовые тарелки и приборы, — продолжил он уже из кухни. — Я не стал брать кастрюлю, потому что заметил здесь нечто подходящее.
Осгар открыл банку овощного супа, подогрел его в кастрюле и разлил по одноразовым мискам. Потом поставил миски на стол в гостиной и нарезал хлеб.
— Садись кушать, — позвал меня Осгар.
— Ешь. Я не слишком голодна.
— О чем ты думаешь? — спросил он.
Я вздохнула, пытаясь собраться с мыслями.
— Я чувствую себя счастливой, но растерянной. Не знаю, что и думать. Я понимаю, что стою сейчас на первой ступеньке и впереди еще долгий путь. Жизнь может теперь быть только лучше, но мне страшно.
Осгар подошел ко мне и взял за руку.
— Ты не одна. Я рядом. Мы вместе потерялись. Будет тяжело, но обещаю, что ты достигнешь вершины лестницы, какой бы высокой та ни была. А теперь поешь, тебе нужно набраться сил.
Он потянул меня за руку и заставил подняться. Я вышла в коридор позвать Азмира. Мы все принялись есть суп, только теперь осознав, насколько проголодались. Суп исчез за считанные минуты, и мы с жадностью умяли целую буханку хлеба.
После ужина я постелила простыни и дала Азмиру одеяло. Уже было поздно, и я велела малышу ложиться спать, что он и сделал, не поднимая шума, однако настоял, чтобы ему разрешили взять с собой в постель новую машинку.
— Спокойной ночи, солнышко. Сладких снов.
Я поцеловала сына.
— Мы здесь останемся? — спросил Азмир. — Мне нравится здесь.
— Да. Скоро нам придется найти другое жилье, но в Глазго мы больше не вернемся. А завтра мы поищем тебе садик, чтобы ты мог с кем-нибудь подружиться.
Я снова поцеловала малыша и какое-то время сидела с ним, гладя по голове и напевая колыбельную. Как только Азмир уснул, я на цыпочках спустилась в гостиную, где на кушетке сидел Осгар.
— Я решил пойти завтра в город и поискать работу, — заговорил он. — Икбал сказал, что наверняка сможет подыскать мне место на швейной фабрике. — Он пожал плечами и улыбнулся. — Лучше, чем ничего.
Осгар поднялся, подошел ко мне и заключил в объятия. Я знала, что должна была смутиться, может, даже испытать неловкость, но этого не было. Мне нравилось то, что он делал, и я прижалась к Осгару и подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Он поцеловал меня.
— Как ты теперь себя чувствуешь?
Его губы были мягкими и нежными.
— Со мной все хорошо, — пробормотала я, и Осгар снова меня поцеловал. — Очень хорошо.
В тот момент мне хотелось одного — чтобы Осгар меня поцеловал еще раз.
— Может, поднимемся на второй этаж? Там уютнее, — предложил Осгар.
Я кивнула.
Мы легли в постель и прижались друг к другу. Мне было хорошо и спокойно в его объятиях. Я почувствовала, впервые за все время, сколько себя помнила, что кто-то лелеет меня просто так, а не за какую-то услугу, которую я могу оказать. Я лежала в обнимку с Осгаром, и воспоминания о счастливых днях в детском доме снова нахлынули на меня. Я немножко всплакнула, подумав, что редко в своей жизни была счастлива. Осгар просто прижимал меня к себе, и я осознала, что любовь в моем сердце не исчерпывалась теми чувствами, что я питала к Азмиру. Я могла любить не только сына, но и Осгара, и канули в прошлое наконец те годы, когда приходилось хоронить в себе все чувства. Жизнь внезапно стала казаться прекрасным сном, и мне не хотелось просыпаться.
Мы не занимались любовью. Осгар нежно гладил мое лицо, пока я не уснула.
17
Утром солнце уже светило сквозь тюлевые занавески. Который час? Я решила, что проспала, и чертыхнулась из-за того, что Мена не разбудила меня, уезжая в магазин.
— Доброе утро. Интересно, который час? — спросил Осгар, поворачиваясь ко мне.
Как я могла забыть, где нахожусь? И как же замечательно проснуться в незнакомом доме рядом с мужчиной своей мечты! У меня на мгновение закружилась голова.
Не дождавшись ответа, Осгар спросил:
— Как ты себя чувствуешь?
— Живой и на седьмом небе от счастья, — ответила я.
— Любовь такая штука, — произнес он и потянулся за часами, что лежали на подоконнике.
Восемь утра. Мы сомневались, что уже пора подниматься с постели, как вдруг услышали крик Азмира:
— Мамочка, где ты?
— Думаю, надо вставать, — сказали мы хором.
Я приготовила простой завтрак, успев как раз к тому времени, как Осгар спустился на первый этаж. Мы поели вместе, а в десять за Осгаром заехал Икбал. Я осталась дома с Азмиром. Закончив уборку, я приготовилась погулять по округе. Мне хотелось познакомиться с местом, где мы теперь жили. Я взяла Азмира за руку, и мы вышли на прогулку.
Было очень тихо. По обе стороны улицы росли деревья, вокруг слышалось пение птиц. Но я не стала заходить слишком далеко, чтобы не заблудиться. Вернувшись домой, мы с Азмиром сели раскрашивать одну из его новых книжек. Я молилась, чтобы Осгар устроился работать.
Когда два часа спустя он пришел домой, то принес радостную новость, что нашел работу.
