Айрис Мердок - Алое и зеленое
Глава 20
Кристофер Беллмен вдруг решил, что он непременно должен повидаться с Милли. После того как он услышал от нее то чудесное "да", он был счастлив, спокоен и вполне готов к тому, чтобы некоторое время не видеть ее. Со сладостным ощущением, что она прочно за ним, в сохранности - приз, снабженный этикеткой и убранный в сейф, благовоние в запечатанном сосуде, он вернулся к своей работе и никогда еще, кажется, не чувствовал себя так безмятежно. Безмятежность эту нарушили два обстоятельства. Во-первых, его страшно взволновала и расстроила весть о скором восстании, за которой очень быстро последовала весть о его отмене. Ему вдруг приоткрылась другая Ирландия, существующая так близко, но так потаенно, и от этого стало тяжко, точно он в чем-то виноват. На мгновение он ощутил горячий, быстрый бег ирландской истории, сошедшей с книжных страниц, живой, еще какой живой! Он испытывал возбуждение, подъем, потом разочарование, облегчение. А во-вторых, позже в тот же день Франсис сказала ему, что не выйдет замуж за Эндрю. Вот тут-то и стало необходимо повидаться с Милли.
Он пустился в путь на велосипеде и приехал бы в Ратблейн гораздо раньше, если бы у него, как только он въехал в горы, не случился прокол. Он бросил велосипед и пошел пешком, не рассчитав, что до Ратблейна еще очень далеко. Стемнело, и он сбился с дороги. Когда, промокший под дождем и очень усталый, он наконец подошел к дому Милли, на него, к его величайшему изумлению, налетел какой-то человек, выскочивший на крыльцо. Он с трудом поднялся, и ему показалось, что этот человек, уже растворившийся в лунном свете, был Пат Дюмэй. Он вошел в незапертую дверь.
В прихожей было совеем темно, и, едва он вошел, ему почудилось, что кто-то, стоявший в темноте, бесшумно раздвинув воздух, скрылся в одной из комнат. Сразу затем наверху задвигался свет свечи и появилась Милли в белом пеньюаре. Она быстро заскользила вниз по лестнице с лампой в руке, пеньюар плыл за нею, распущенные волосы разлетались. На полпути вниз лампа осветила Кристофера, и Милли застыла на месте.
- Милли, что здесь происходит? Кто-то на меня налетел. Мне показалось, что это...
- А-а, Кристофер, - сказала Милли. - Добрый вечер. - Она поставила лампу на ступеньку и села с ней рядом. Потом беспомощно рассмеялась. Она тихо раскачивалась взад и вперед и стонала от смеха.
- Простите, что я так поздно, - сказал Кристофер. - Я бы попал к вам гораздо раньше, но у меня случился прокол, и последний кусок дороги пришлось пройти пешком. Но, Милли, что...
Милли перестала смеяться.
- Пожалуйста, Кристофер, пройдите в гостиную и подождите там, хорошо? Я сейчас, только оденусь. - Она опять ушла наверх, забрав с собой лампу и оставив его в темноте.
Кристофер ощупью добрался до двери в гостиную и, войдя, стукнулся головой о большую китайскую ширму - он забыл, что она стоит у самой двери. Камин не горел, пахло отсыревшей материей и торфяной золой. Он постоял, дождался; пока глаза различили квадраты окон, и двинулся к ним. Над головой слышалась какая-то возня и как будто голоса.
Кристофер не знал, что и думать. Весь долгий путь по темной горной дороге он мечтал об одном: скорее бы добраться до места. Он не любил ходить пешком. Горы в темноте были жуткие, кругом какие-то звуки, шорохи. Он торопился, предвкушая, как Милли встретит его, усадит перед пылающим камином, предложит стаканчик виски. Но очень уж много времени отняла дорога. И вот теперь пожалуйста: ему не рады, его оставили в потемках, в холоде, не проявили ни капли внимания. И кто же это выскочил из дома и сбил его с ног? Он почувствовал, что, падая, сильно ушиб плечо, а от столкновения с китайской ширмой болела голова. Был это Пат Дюмэй или нет? И почему он выкатился из дома, точно за ним гнался сам дьявол? И что это за таинственная фигура в прихожей? И что за возня в комнате наверху? Кристофер ничего не понимал и чувствовал себя кругом обиженным. Он пошарил на нескольких столах в поисках спичек, но только опрокинул что-то - что-то с треском упало на пол, наверно, разбилось. Он стал пробираться обратно к двери.
Тут вошла Милли с лампой. На ней было совсем простое серое платье, на голове красный шерстяной платок. Она поставила лампу, аккуратно задернула гардины, потом зажгла вторую лампу.
- Садитесь, Кристофер.
- Простите меня ради Бога, я разбил вашу вазу. Я искал спички.
- Ерунда, это всего-навсего эпоха Мин или еще какая-то. Да садитесь же, Кристофер.
- Дорогая Милли, я просто жажду сесть, если вы позволите мне сначала снять этот изрядно намокший макинтош. И по-моему, вы могли бы угостить меня виски. Я очень долго шел пешком.
- Ах да, конечно, виски. Оно здесь рядом, в буфете. Минуточку. Вот, прошу.
- Милли, что у вас тут творится? Это был Пат Дюмэй? В доме кто-то есть, кроме вас? Мне показалось, что я кого-то видел в прихожей.
- Нет, я здесь одна. Прислуга спит во флигеле.
- Что здесь делал Пат и почему он меня толкнул? Я чуть не сломал руку. Мне очень жаль, что я так поздно, но, как я уже сказал, у меня случился прокол, и я...
- Толкнул он вас, очевидно, потому, что вы очутились у него на дороге. Мне очень жаль, что вы ушибли руку, и что случился прокол, и...
- Но что ему тут было нужно?
- Что было нужно? Ему была нужна я. - Милли рассмеялась. Носком туфли она далеко отбросила осколок разбитой вазы и в упор посмотрела на Кристофера.
Только теперь он разглядел ее взбудораженное лицо с неестественным румянцем, предвещающим не то смех, не то слезы. Волосы она заплела в одну косу и теперь, перекинув косу вперед, судорожно сжимала и теребила ее вместе со складками красного платка.
- Ничего не понимаю.
- Он приезжал сюда, чтобы обольстить меня.
- Милли! Вы же не могли дать ему повода предположить...
- Нет, конечно, я не давала ему никаких поводов предположить. Я его живо выставила за дверь.
- Но не могло же ему просто взбрести в голову...
- Почему это ему не могло взбрести в голову? По-вашему, я что, недостаточно привлекательна?
- Нет, конечно, по-моему, вы достаточно привлекательны...
- Значит, и объяснять больше нечего, так?
- Милли, я удивлен до крайности.
- Чему же тут удивляться? Ничего не случилось, я просто прогнала его. Потому он так и торопился. Вы же мне верите?
- Конечно, я вам верю. Но я хотел сказать...
- А вам-то, Кристофер, почему взбрело в голову приехать?
- Мне нужно было вас повидать. Столько всего случилось. Простите, что я так поздно. Но, как я уже говорил...
- Да-да, велосипед. Расскажите же, что именно случилось.
- Ну... Во-первых, Франсис решила не выходить за Эндрю.
- А-а... - Милли выпустила из пальцев красный платок, и он скользнул по ее спине на пол. Она шагнула вперед и стала быстро подбирать осколки китайской вазы. - Холодно здесь, нужно бы затопить. - Она сложила черепки на стол. Подошла к камину и нагнулась поджечь бумагу и лучинки. - Передайте-ка мне пару полешков.
- Милли, вы слышали, что я сказал?
- Слышала, конечно, но что я должна ответить? Мне очень жаль. >
- Для нас, разумеется, это ничего не изменит. Вот это я и хотел вам сказать. Франсис я уговорю.
- А вы вообще говорили ей про нас? - Нет.
- Может, оно и к лучшему.
- Это еще почему?
- Кристофер, я, кажется, все-таки не могу выйти за вас замуж.
- Милли, да вы понимаете, что говорите?
- Просто не могу. Да я вам и не нужна.
- Это из-за Франсис?
- Нет, Франсис ни при чем. Я просто не могу, это было бы нехорошо. Мне вообще не следовало допускать этой возможности.
- Милли, не смейте так говорить. - Он поднялся неловко, на негнущихся коленях, протянул к ней руки. Милли по-прежнему смотрела вниз, на потрескивающие лучинки, и свет их, играя на ее лице, озарял усталую, успокоенную улыбку.
- Милли, родная... - Кристофер взял ее руку. Рука была тяжелая, вялая. Эта рука была ему хорошо знакома, и он, едва коснувшись ее, ощутил что-то необычное. Глянув вниз, он увидел на пальце кольцо с бриллиантами и рубином. Он узнал это кольцо.
Милли, заметив выражение его лица и направление взгляда, вскрикнула, отдернула руку и отошла от него.
- Милли, почему у вас на руке кольцо Эндрю?
Она быстро сняла кольцо и положила на стол.
- Потому что мое - на руке у Эндрю.
- Не понимаю.
- Где уж тут что-нибудь понять, когда все перепуталось. Я только что соблазнила вашего несостоявшегося зятя. Я не собиралась вам говорить. А про кольцо просто забыла. Никак у меня не выходит провиниться безнаказанно. Такая уж я невезучая!
- Милли, вы хотите сказать, что вы действительно...
- Да, когда явился Пат, я была в постели с Эндрю. Я. пригласила Пата себе в любовники, только не думала, что он снизойдет до меня, и решила, что и Эндрю сгодится. Все это получилось очень неудачно, и теперь я глубоко разочарованная женщина.
- Милли, вы серьезно говорите, что вы с Эндрю...
- Да! Кажется, я сказала это яснее ясного. Хотите, повторю?
- Как вы можете говорить таким тоном!
