Даниэль Пеннак - Диктатор и гамак
…
Который как раз пел во все горло:
Povo sua quer a terra
Faremos democracia.
Землю мы себе вернем,
Демократию введем.
— Это продлится столько, сколько продлится, — заключил полковник Эдуардо Рист голосом, лишенным всякой иллюзии, — в любом случае, это будет лучше, чем стелиться перед каким-нибудь оболтусом.
— Это, конечно, не избавит страну от коррупции, — прибавил Калладо Креспо, — но усложнит задачу бухгалтерам крупных компаний: увеличение количества взяток, несколько неподкупных в роли песчинки в механизме, любопытство журналистов, мнения…
— Ни секунды покоя, — подытожил полковник, почти засыпая.
В наступившем молчании близнец прошептал два последних слова, которые ему оставались:
— А я?
Лицо полковника Эдуардо Риста внезапно просветлело:
— Будь уверен, демократия — дело завтрашнего дня, а сегодня мы, пожалуй, не станем отказывать себе в последнем удовольствии.
— Что, партийку в шахматы? — воскликнул Калладо Креспо, полный ребячьего восторга.
— Всего-навсего, — ответил полковник. И, обращаясь к близнецу с примирительной улыбкой: — Выигрываю я — я тебя убиваю, выигрывает Калладо — он тебя убивает, ничья — мы выдаем тебя будущим демократам, которые расправляются с тобой, прежде чем изобрести справедливость. Идет?
Не дожидаясь ответа, он вытянул зажатые кулаки перед Калладо, предоставляя ему право выбрать между черными и белыми.
Конец
(заключил близнец).
VII. Вопрос благодарности
Я не люблю слово «конец»; это обязывает. Например, спуститься на землю. Вспомнить, что вы не из мяса и костей, моя дорогая Соня, а просто персонаж: одни только слова. Что напоминает мне о необходимости поблагодарить Соню Поль-Бонкур, за то что одолжила вам свое имя, Сильвию Поллок, которая провела свое детство в Чикаго и, как вы, проделала тот путь в Риверсайд в спальном номере «Юнион пасифик чэлленджер», друга Фаншон, которая вдохновила меня на вашу юность, друга Жака, который тщательно отделал вашу историческую память, Ясмину и Монику, которые подвигли меня «развернуть» вас, чтобы поближе с вами познакомиться, а также друга Клода, с которым мы как-то давным-давно беседовали о двойниках, и Тонио, с которым еще вчера мы разговаривали о близнецах…
Вот так встал этот щекотливый вопрос благодарности. Между женщиной, которая дала ему жизнь, и той, которая его в ней поддерживает, романист должен был бы благодарить весь свет. Тех, кто живет рядом с ним, тех, кто пишет, тех, кого он прочитал, тех, кого он слушает, тех, кто его издает, и тех, кто выносит его, пока он творит в муках. В первую очередь, мою дочь Алису, которой знакомо неудобство иметь отца-писателя… Жана Геррена, старого друга, который согласился быть моим первым слушателем, Жана-Филиппа Постеля, Роже Гренье, Ж.-Б. Понтали, Жана-Мари Лаклаветина, моих первых читателей, Мануэля Серра Креспо в роли Калладо, Дидье Ламэзона в роли Диди да Казы, Франклина Риста в роли полковника-однофамильца, племя Мартинсов все целиком…
Количество этих благодарностей и поводы для них, если вдуматься, могли бы дать материал для огромного романа. Я уже вижу на бумаге первые фразы: «Это могла бы быть история автора, который задумал отблагодарить свой круг. Неважно, в каком гамаке ему пришла в голову эта мысль. Стоит только представить…»
«Диктатор и гамак», новый роман Даниэля Пеннака, известного главным образом своими ироническими детективами, обнаруживает совершенно иную грань его писательского мастерства.
Это история президента банановой республики, который попытался избежать судьбы, чем запустил цепную реакцию смены своих двойников, одержимых разными идеями фикс: один отправляется покорять Голливуд, другой — Уолл-стрит, третий оставляет пост ради заезжей актрисы. Каждый думает, что нашел «истинное призвание».
И вместе с тем это редкая возможность увидеть автора лицом к лицу, войти в его творческую лабораторию и наблюдать за тем, как непредсказуемо плетется ткань повествования, открывая для себя такую примечательную деталь: местом, где генерируются замыслы будущих книг и мысли облекаются в слова, для Пеннака является не обычный письменный стол, а гамак — прямоугольник времени, подвешенный между небом и землей.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
Примечания
1
Кандомбле — негритянский культ, близкий к вуду, в Северной Бразилии. — Здесь и далее примеч. пер.
2
Tangista — танцор танго (португ.).
3
Saudade — тоска по родине (португ.).
4
Что (лат.).
5
Fazendeiro — владеющий фазендами (португ.).
6
Окно (франц., португ., нем., англ., итал.).
7
Empregado — служащий (португ.).
8
Sertao — внутренние засушливые районы Бразилии.
9
Caatinga — сухое тропическое редколесье в Южной Америке.
10
Concha acustica — акустическая раковина (португ.).
11
Mato — кустарник (португ.).
12
Cachaça — водка из сахарного тростника (португ.).
13
Cruzeiro — денежная единица Бразилии (португ.).
14
Favela — трущоба (португ.).
15
Sertanejo — живущий в сертане (португ.).
16
Doutor — доктор, врач (португ.).
17
Farofa — поджаренная маниоковая мука (португ.).
18
Feijao — фасоль (португ.).
19
Carioca — уроженец Рио-де-Жанейро (португ.).
20
Vomito negro — черная рвота (исп.).
21
Guardia civil — жандармский корпус (португ.).
22
Vaqueiros — погонщики скота, пастухи (португ.).
23
Bacalhau do menino — кнут хозяина (португ.).
24
Umbuzeiros — самшитовые деревья.
25
Tasca — кабак (португ.).
26
Не могу в это поверить!
27
Не верю своим глазам.
28
Смотри.
29
Посмотри и дотронься, Фома неверующий.
30
Едемте с нами, просим вас (итал.).
31
Иначе — нет (итал.).
32
Это могло бы дать вам полную свободу (англ.).
33
Кроме того (лат.).
34
На веки вечные (лат.).
35
Грязные шпики (англ.).
36
Грязная война (англ.).
37
Грязные ищейки (англ.).
38
Истории на подмостках (англ.).
39
The Times Literary Supplement — английское еженедельное обозрение важнейших публикаций, а также новостей культуры: театра, оперы, выставок и пр., выходит на нескольких языках.
40
Caatingueiro — житель каатинги (португ.).
41
Cerrado — густой низкорослый кустарник (браз.).
42
Retirante — переселенец из засушливых районов (браз.).
