Вашингтон Ирвинг - Легенда об арабском астрологе
Этот рассказ, о повелитель, и чудеса, которые мне довелось повидать, запечатлелись в моей душе. По прошествии многих лет, будучи в Египте и отыскав книгу премудрости Соломона, я решил возвратиться в пустыню и побывать снова в садах Ирема. Я так и сделал, и они открылись моему посвященному взору. Я поселился в покоях Шедада и провел несколько дней в этом подобии рая. Джиннов, стерегущих эти места, я подчинил своей магической власти; они открыли мне чары, благодаря которым был создан сад и которые сделали его незримым для всех. Подобный дворец и сад, о повелитель, я могу создать для тебя хотя бы здесь, на горе, что над городом. Разве мне не подвластны все чары и разве я не обладаю книгой премудрости Соломона?
- О высокоученый сын Абу Аюба! - воскликнул Абен Абус, дрожа от волнения. - Ты воистину путешественник, и ты повидал и постиг воистину чудесные вещи! Создай для меня такой рай и требуй с меня хоть полцарства!
- Увы, - ответил тот, - ты знаешь, что я - старик и философ, довольствующийся немногим; все, чего я хочу от тебя в виде награды, - отдай мне животное, которое первым войдет в магические ворота вместе с его ношей.
Султан охотно согласился на столь скромное требование, и астролог взялся за работу. На вершине горы, над своею подземною кельей он велел возвести крепкую башню с большими крепостными воротами, или барбакан.
Перед башней был устроен подъезд, или портик, с высоким сводом, а внутри нее - главный вход, защищенный массивными, крепко сколоченными воротами. На своде главного входа астролог собственноручно изобразил большой ключ, а на своде внешней стороны портика, который был выше арки главного входа, высек гигантскую руку. Это были всемогущие талисманы, над которыми он прочел многочисленные заклинания на неведомом языке.
По окончании постройки этих ворот он заперся на два дня у себя в астрологическом зале и погрузился в какие-то таинственные занятия; на третьи сутки он поднялся на гору и провел на ее вершине весь день. Поздно ночью он спустился наконец вниз и предстал пред Абен Абусом.
- О повелитель, - сказал он, - мой труд завершен. На вершине горы высится один из самых чудесных дворцов, какие были созданы человеческой мыслью и о каких мечтали когда-либо человеческие сердца. В нем - роскошные залы и галереи, изумительные сады, источающие прохладу, фонтаны и благовонные бани, короче говоря, вся гора превращена в рай. Подобно садам Ирема, он находится под покровительством всемогущих чар, скрывающих его от взора и поисков смертных, не знающих тайны его талисманов.
- Довольно! - вскричал обрадованный Абен Абус. - Завтра на рассвете мы поднимемся наверх и вступим во владение этим чудом.
В эту ночь счастливый монарх почти не сомкнул глаз. Едва солнечные лучи заиграли на снежных вершинах Сьерра-Невады, как он сел на коня и в сопровождении избранных приближенных стал подниматься по крутой и узкой тропинке на гору. Рядом с ним ехала на белом коне принцесса; ее платье искрилось от драгоценных каменьев, шею ее обвивала цепь червонного золота, на которой висела лира из чистого серебра. По другую сторону шел астролог, опираясь на посох с иероглифами, ибо он никогда не ездил верхом.
Абен Абус нетерпеливо посматривал вверх, не сверкают ли башни дворца и не видны ли на высотах террасы, густо засаженные садами, но он ничего не видел.
- Таинственность и неприступность этого места, - успокаивал астролог султана, - от того и зависят, что, пока не пройдешь зачарованные ворота и не вступишь в пределы дворца, все остается скрытым от взора.
Приблизившись к воротам, астролог остановился и указал султану на таинственные руку и ключ, высеченные на портике и на арке.
- Вот талисманы, преграждающие вход в этот рай, - сказал он. - Пока рука не опустится и не схватит ключа, ни сила человека, ни искусство мага не одолеют властелина этой горы.
И когда Абен Абус, онемевший от изумления, глядел с разинутым ртом на эти чудесные талисманы, иноходец принцессы, пройдя вперед, вошел через ворота главного входа и вместе со своей ношей оказался внутри барбакана.
- Смотри-ка! - вскричал астролог. - Вот обещанная награда: животное, которое первым войдет с ношей в магические ворота!
Абен Абус улыбнулся, ибо посчитал это шуткой почтенного старца, но когда он увидел, что тот говорит всерьез, его седая борода затряслась от негодования.
- Сын Абу Аюба, - сказал он сурово, - это - недостойное крючкотворство. Ты отлично знаешь смысл моего обещания: животное, которое первым войдет в эти ворота, вместе с его ношею. Возьми лучшего из моих мулов, нагрузи его драгоценностями моей сокровищницы, и все это будет твоим; но не смей возвышать свои мысли до той, кто является отрадою моего сердца.
- К чему мне богатства? - презрительно бросил астролог. - Разве я не владею книгой премудрости Соломона и благодаря ей - всеми сокровищами земли? Принцесса принадлежит мне по праву, ты ее мне обещал, и я требую ее как свою собственность.
Принцесса поглядывала на них с высоты коня, и этот спор седобородых старцев из-за обладания юностью и красотой вызвал на ее алых губках легкую презрительную усмешку.
Гнев монарха заставил его забыть об учтивости.
- О низкий сын жалкой пустыни! - вскричал он. - Ты, несомненно, властвуешь над многими волшебствами, но знай, что властелин над тобою - я; не рассчитывай, что тебе удастся надуть своего повелителя.
- Властелин! Повелитель! - повторил, как эхо, астролог. - Властитель кротовой норы требует повиновения от того, кому подвластны талисманы самого Соломона? Прощай же, Абен Абус! Владей своим крошечным царством, пируй в раю дураков; что до меня, то я в моем философском уединении досыта посмеюсь над тобою.
Произнеся эти слова, он схватил под уздцы иноходца принцессы, ударил своим посохом оземь и провалился вместе с нею под землю, тут же посреди барбакана. И в том месте, где разверзлась земля и они изникли, не осталось ни малейших следов.
От изумления Абен Абус на некоторое время утратил дар речи. Придя в себя, он приказал, чтобы тысячи рабочих били кирками и рыли лопатами в том месте, где исчезли астролог с принцессой. Они рыли и рыли, но все было тщетно; каменные недра горы сопротивлялись бесплодным усилиям; если им и удавалось врыться чуть глубже, земля смыкалась все снова и снова, по мере того как они вынимали ее из ямы. Абен Абус стал разыскивать вход в пещеры, сокрытые в недрах горы; некогда этот вход находился у подошвы ее и вел в подземные чертоги астролога, но его так и не удалось отыскать. Там, где когда-то было отверстие, теперь виднелась мощная гладь девственной горной породы. Вместе с исчезновением Ибрагима ибн Абу Аюба прекратилось и благодетельное действие талисманов. Бронзовый всадник пребывал неподвижным с лицом, обращенным к горе, копье его было направлено прямо туда, где провалился астролог, словно именно тут и скрывается злейший враг султана Абен Абуса.
Время от времени откуда-то из-под земли доносились глухие звуки музыки и женского голоса; один крестьянин сообщил как-то султану, что минувшею ночью он нашел в скале трещину, сквозь которую заглянул внутрь и увидел подземный чертог и астролога, сидевшего на роскошном диване и дремавшего под звуки серебряной лиры; эта лира, видимо, имела над стариком философом необыкновенную власть.
Абен Абус принялся за поиски этой щели в скале, но она бесследно закрылась; ее не нашли. Он снова и снова возобновлял попытки извлечь соперника из-под земли - все было напрасно. Чары руки и ключа были слишком могущественны, чтобы их могла одолеть власть человека. Что же касается вершины горы - места расположения обещанного дворца и сада, - то она оставалась пустынной и голой; очевидно, этот обетованный элизий был скрыт силою волшебства от глаз человеческих, либо он был только басней астролога. Люди благодушно пришли к последнему выводу, так что некоторые стали называть это место "Султанская блажь", а другие - "Рай дурака".
В довершение несчастий Абен Абуса соседи, которых он, пребывая под защитою волшебного всадника, задирал, презирал и истреблял в свое удовольствие, проведав, что он лишился своих магических чар, стали со всех сторон устраивать набеги на его земли, и остаток жизни миролюбивейшего из государей прошел в непрерывных тревогах и беспокойстве.
Наконец Абен Абус умер и был погребен. Миновали многие годы. На горе, с которой связано столько событий, выстроена Альгамбра, и в ней до некоторой степени явлены миру сказочные красоты сада Ирем. Впрочем, очарованные ворота существуют доныне; они все еще, без сомнения, пребывают под покровительством магической руки и ключа, называются Вратами Правосудия и служат главным входом в эту старинную крепость. Под этими крепостными воротами, как говорят, в своем подземном жилище все еще обитает астролог, по-прежнему дремлющий на своем ложе, по-прежнему убаюкиваемый серебряной лирой принцессы.
