Йозеф Рот - Легенда о святом пропойце
Там он спал, то днем, то ночью, к чему привык за последний год, выпрашивая здесь и там, то у одного, то у другого из своих товарищей по несчастью бутылку спиртного, вплоть до ночи с четверга на пятницу.
А в ту ночь ему приснилось, будто пришла к нему маленькая Тереза в облике кудрявой белокурой девочки и сказала: "Почему ты не побывал у меня в прошлое воскресенье?" И юная святая выглядела точь-в-точь такой, какой он много лет тому назад представлял себе свою дочь. А ведь у него вовсе не было дочери! И он сказал во сне маленькой Терезе: "Как ты со мной разговариваешь? Ты разве забыла, что я твой отец?" "Прости, отец, ответила девочка, только сделай милость, приди завтра, в воскресенье, ко мне в церковь Святой Марии Батиньольской".
Наутро после этого сна Андреас встал полный свежих сил, как на прошлой неделе, когда с ним еще происходили чудеса, словно он принял этот сон за истинное чудо. Ему опять захотелось умытьс у реки. Но перед тем, как снять пиджак, он полез в левый внутренний карман в смутной надежде, что там могут обнаружиться какие-то деньги, о которых он, возможно, даже не знал. Итак, он полез в левый внутренний карман пиджака, и его рука нащупала там, правда, не денежную купюру, но зато кожаный бумажник, купленный несколькими днями раньше. Этот бумажник он вытащил и увидел, что тот совсем дешевый, сданный кем-то в обмен на новый, а чего еще можно было ждать? Спилок, воловья кожа. Андреас разглядывал бумажник и никак не мог вспомнить, где и когда его купил. "Откуда это у меня?" спрашивал он себя. Наконец он раскрыл бумажник и увидел, что в нем два отделения. С любопытством заглянул в каждое: в одном лежал кредитный билет. Андреас его вытащил, оказалось тысяча франков.
Эту тысячу франков он тотчас сунул в карман брюк, пошел на берег Сены и, не обращая внимани на своих товарищей по несчастью, умыл лицо, даже шею, и делал это весело. Затем опять надел пиджак и зашагал навстречу новому дню, начав этот день с того, что зашел в табачную лавку купить сигарет.
У него оставалось еще достаточно мелких денег, чтобы заплатить за сигареты, но он не знал, представится ли ему еще возможность разменять билет в тысячу франков, который он таким чудесным образом нашел в бумажнике. Ему все же хватало житейского опыта, чтобы смекнуть: в глазах людей, то есть людей авторитетных, его одежда, весь его внешний облик никак не вяжутся с билетом в тысячу франков. И тем не менее, исполненный мужества после вновь явленного ему чуда, он решился предъявить банкнот. Однако, призвав на помощь еще сохранившиес у него остатки благоразумия, сказал человеку за кассой табачной лавки:
Пожалуйста, если вы не можете разменять тысячу франков, я дам вам более мелкие деньги. Но мне бы хотелось ее разменять.
К удивлению Андреаса, человек за кассой сказал:
Напротив! Мне как раз нужен билет в тысячу франков. Вы пришли очень кстати.
И владелец лавки разменял ему тысячефранковую купюру. После этого Андреас немного задержался у стойки и выпил три стакана белого вина в известной мере из благодарности судьбе.
VII
Пока он стоял у стойки, его взгляд упал на рисунок в рамке, висевший на стене за широкой спиной хозяина, и этот рисунок напомнил ему старого школьного товарища из Ольшовице. Андреас спросил хозяина:
Кто это? Мне кажется, этого парня я знаю.
В ответ и хозяин, и посетители, стоявшие у стойки, разразились оглушительным хохотом. И вперемежку восклицали:
Надо же! Он не знает, кто это!
В самом деле, это был знаменитый футболист Каньяк, уроженец Силезии, прекрасно известный всякому нормальному человеку. Но как могли его знать алкоголики, ночевавшие под мостами через Сену, например наш Андреас? Все же ему стало неловко, и поэтому, а особенно потому, что он только сию минуту разменял тысячу франков, он поспешил сказать:
О, конечно я его знаю, это же мой друг. Просто рисунок показался мне неудачным.
И чтобы его больше ни о чем не спрашивали, он быстро расплатился и вышел.
Теперь он почувствовал голод, зашел в ближайший ресторан, пообедал, выпил красного вина, а после сыра взял кофе и остаток дня решил провести в кинотеатре. Только еще не знал в каком. И, сознавая, что в настоящий момент у него в кармане не меньше денег, чем у любого из тех состоятельных мужчин, которые могут встретиться ему на улице, он отправился на Большие бульвары. Между Оперой и бульваром Капуцинок он занялся поисками фильма, который мог бы ему понравиться, и наконец нашел. На афише этой кинокартины был изображен человек, который с риском для жизни ввязался в опасное приключение. Как сообщала афиша, герой пустился в путь по беспощадной, выжженной солнцем пустыне. На этот фильм и пошел Андреас и начал смотреть кино о человеке, который идет по выжженной солнцем пустыне. И он уже был готов преисполнитьс симпатией к герою и почувствовать свое с ним родство, как вдруг в картине произошел неожиданно счастливый поворот: человек в пустыне был спасен проходившим мимо научно-исследовательским караваном и возвращен в лоно европейской цивилизации. После этого Андреас потерял всякое сочувствие к герою фильма. И уже собирался встать, когда на экране появилось лицо его школьного товарища, которого он сегодня утром, выпивая в лавке у стойки, видел за спиной хозяина. Это был знаменитый футболист Каньяк. И Андреас тут же вспомнил, что когда-то, лет двадцать назад, сидел с Каньяком за одной партой, и он решил завтра же разузнать, не в Париже ли сейчас его друг детства.
Ведь у нашего Андреаса было в кармане ровнехонько девятьсот восемьдесят франков.
А это не так мало.
VIII
Но не успев еще выйти из кинотеатра, Андреас сообразил, что вовсе незачем ему дожидаться завтрашнего утра, чтобы раздобыть адрес своего друга и однокашника, особенно если принять во внимание ту довольно-таки значительную сумму, что лежала у него в кармане.
Сознавая, сколько у него денег, Андреас до того осмелел, что решил прямо в кассе спросить адрес своего школьного товарища, знаменитого футболиста Каньяка. Он полагал, что с этой целью придется обратиться к самому директору. Ничего подобного! Кто еще в целом Париже был так знаменит, как футболист Каньяк? Его адрес знал даже билетер у входа. Каньяк жил в отеле на Елисейских полях. И название отеля билетер сообщил тоже наш Андреас немедля туда отправился.
Отель был изысканный, маленький и тихий, точь-в-точь такой, в каких имеют обыкновение селиться футболисты и боксеры элита нашего времени. В холле Андреас почувствовал себя каким-то чужаком, да и служащим этого отеля он тоже показался каким-то чужаком. Тем не менее они сказали ему, что знаменитый футболист Каньяк сейчас у себя и вот-вот спустится в холл.
Через несколько минут он и в самом деле спустился, они с Андреасом вмиг узнали друг друга. Еще сто в холле, друзья принялись обмениваться давними школьными воспоминаниями, а потом пошли вместе ужинать, и оба от души радовались этой встрече. Пошли, значит, вместе ужинать, и получилось так, что знаменитый футболист спросил у своего опустившегося друга:
Почему ты так выглядишь и что это вообще на тебе за рвань?
Ты бы ужаснулся, вздумай я рассказать тебе, как все это вышло, ответил Андреас. И это здорово бы подпортило нам радость от нашей чудесной встречи. Не стоит об этом говорить. Давай лучше потолкуем о чем-нибудь приятном.
У меня много костюмов, сказал знаменитый футболист Каньяк, и мне доставит удовольствие отдать тебе какой-нибудь из них. Ты сидел со мной за одной партой и давал мне списывать. А что дл меня какой-то костюм! Куда тебе его послать?
Послать ты не сможешь, возразил Андреас, просто потому, что у меня нет адреса. Я, видишь ли, с некоторых пор живу под мостами.
Значит, я сниму тебе комнату, сказал футболист Каньяк, хотя бы для того, чтобы подарить тебе костюм. Пошли!
Покончив с ужином, они вышли на улицу, и футболист Каньяк снял комнату, она стоила двадцать пять франков в сутки и была расположена поблизости от великолепной парижской церкви, известной под именем "Мадлен".
IX
Комната находилась на шестом этаже, и Андреасу с футболистом пришлось воспользоватьс лифтом. Разумеется, багажа у Андреаса не было. Однако ни портье, ни лифт-бой, да и никто из персонала отеля этому не удивился. Ведь все это было просто чудо, а пока оно длится, удивляться ничему не приходится. Когда оба приятел стояли в комнате наверху, футболист Каньяк сказал своему бывшему соседу по школьной парте:
Тебе, наверно, нужно мыло?
Наш брат умеет обходиться и без мыла, возразил Андреас. Я рассчитываю прожить здесь неделю без мыла, а мыться все равно буду. Но я хотел бы сейчас же заказать что-нибудь выпить в честь этой комнаты.
И футболист заказал бутылку коньяка. Они выпили ее до дна. Потом вышли из отеля, взяли такси и поехали на Монмартр, как раз к тому кафе, где сидели девицы и где Андреас побывал всего несколько дней назад. Они пробыли там два часа, делясь воспоминаниями школьных лет, после чего футболист отвез Андреаса домой, то есть в отель, в снятую для него комнату, и сказал:
