Джон Квирк - Победители без лавров
— О каких намерениях?
— Об его намерении дать мне этот пост.
— Нет, я этого не Знал, — солгал Карл Пирсон. — Вашу кандидатуру выдвинули Олбрайт и Данкуорт. Скажите, Дэвид, ваше сенсационное выступление на заседании совета было подстроено?
— Если и да, то я об этом не знал.
— Вы понимаете, о чем я говорю?
— Да. Дана и Данкуорт всячески старались дать мне возможность блеснуть.
— Вы считаете, что вы блистали?
— Не все время. И кое-кого мои политические взгляды, безусловно, отпугнули.
— Согласен. Пожалуй, я попробую немного разочаровать вас: пока вы были там, вы загипнотизировали совет, но я не сомневаюсь, что потом многие опомнились.
— Тем не менее мои убеждения остаются прежними.
— Под первым впечатлением совет и назначил вас вице-президентом по производству. Дана Олбрайт выдвинул вашу кандидатуру, а Данкуорт ее поддержал. Пожалуй, я не доставлю вам удовольствия и не скажу, как прошло голосование. Однако решение не было принято единодушно. Лично я считал ваше выдвижение преждевременным. Все мы как-то вдруг осознали… — Пирсон замялся, — …что вы уж слишком католик. Но Олбрайт прямо сказал, что вы и так уже фактически руководите службой производства и мы должны закрепить за вами этот участок, чтобы не страдала работа. Итак, поздравляю вас, Дэвид. Но мне хотелось бы знать, что связывает вас с Олбрайтом?
Дэвид внимательно посмотрел на своего начальника.
— Нас ничто не связывает. Вся наша связь ограничена седьмым этажом этого здания.
— Я скажу вам, что я думаю. По-моему, Дана сделал это потому, что готовится стать президентом. — Карл Пирсон вдруг умолк, пораженный тем, что начал обсуждать политику корпорации с подчиненным, к которому питает недоверие, если не неприязнь. И он сказал не без сарказма: — На этот счет у вас, Дэвид, конечно, тоже есть свое суждение. Да, говорили вы блистательно. По-моему, совет примет все ваши предложения — и о названиях машин, и о строительстве новых цехов на заводе «Эмбасси», о размещении завода штампованных частей в Брайане. Вы теперь наш… — Карл опять немного замялся, — …католический эксперт.
Дэвид встал и широко улыбнулся.
— Пожалуй, я напишу отцу Хесбергу. Ему будет приятно узнать, что один из его подопечных достиг таких высот в этой языческой корпорации.
Пирсон не улыбнулся. Дэвид прикинул, стоит ли далеко заходить. Пирсон завел разговор о религии явно неспроста.
— Я собирался порвать с «Рыцарями Колумба» и стать масоном, — сказал Дэвид, следя за выражением лица Пирсона.
— Я имел в виду вообще католиков, — сказал тот, — вы же понимаете, о чем я говорю. За пятьдесят лет нашего существования ни один католик еще не забирался тек высоко. Возможно, это просто случайность.
— Будем считать, что это так, — сказал Дэвид.
— Вам придется работать в тесном контакте со мной до избрания нового президента, после чего, конечно, вы будете работать с ним. Должен, кстати, напомнить вам об одной маловероятной возможности: будущий президент может предпочесть на посту руководителя службы производства человека, которого выберет он сам. Ну, а пока этот пост ваш.
— Скажите, Карл, а когда будет избран новый президент?
— Обсуждение этого вопроса в комиссии по кандидатурам не подлежит оглашению. Однако могу вам сказать: комиссия пока еще ни к какому решению не пришла. — Пирсон слегка улыбнулся. — Полагаю, что в вашем нынешнем положении вы имеете право на сведения, которые я вам сейчас сообщил. — Лицо Пирсона снова стало серьезным. — А теперь скажите, что вы думаете о Дана Олбрайте.
— Вы хотите знать мое мнение о его достоинствах?
Пирсон, помолчав, сказал:
— Да, пожалуй.
— Я очень высокого мнения о нем. Более высокого, чем об Уильямсе. У Олбрайта шире взгляд на вещи. Но то, что вы сказали — будто он подбирает себе людей и поэтому предложил мою кандидатуру в руководители службы производства, — это для меня новость. Откровенно говоря, до сих пор я думал, что вы намерены сразу избрать постоянного президента, а не временного.
— Откуда у вас эти сведения?
— Из газет, из кулуарных сплетен. Источники те же, что и у вас.
— Вам, пожалуй, следовало бы поддерживать Олбрайта. Он, по-видимому, намерен сделать вас своим преемником.
— А если он не станет президентом?
— Вы оказались впереди на несколько ходов. В результате произведенного вами впечатления. — Пирсон прищурился. — Вам известны некоторые обстоятельства, касающиеся Бэда Фолка?
— Нет, ничего не знаю.
— Придет время — узнаете.
— Я задам вам один вопрос, Карл. Бэд рассчитывал получить службу производства?
— Спросите у него. Мне неизвестно, насколько далеко он заходил в своих планах. Вам будет приятно узнать, что он голосовал за вас с большим подъемом. Но мне кажется, нам следует прекратить этот разговор, пока вы не узнаете всех новых обстоятельств.
— Карл, я могу занять кабинет Джима?
— Вы этого хотите?
— Да. Он отлично приспособлен для работы.
— Хорошо. Я уверен, что он не будет для вас слишком велик. Даже еще, пожалуй, и тесным станет, — закончил Пирсон устало.
Бэд Фолк просунул голову в дверь нового кабинета Дэвида.
— Поздравляю, старина. Стало быть, вы уже знаете?
— Спасибо. У вас найдется несколько свободных минут?
— Чуть попозже. Я иду к Дана. А потом — пожалуйста. А у вас ко мне дело?
— Мне хотелось бы кое-что с вами обсудить, Бэд, — ничего не выражающим голосом сказал Дэвид.
— Хорошо, Дэвид, — небрежно ответил Бэд Фолк.
Но в душе он был обеспокоен. Это что же, Бэттл хочет показать, что он здесь начальник? Разве он не знает, что произошло на совете? Не знает, как активно он, Бэд Фолк, поддерживал его? Неужели не понимает всей подоплеки этого дела? Да, Дэвид Бэттл теперь вице-президент по производству; да, управляющий отделением «Катлесс» находится у него в непосредственном подчинении. Но неужели Дэвид не понимает, что это лишь формальность? Ведь он должен знать, что следующим президентом «Нейшнл моторс» будет Бэд Фолк. Он должен знать, что Бэд поддержал его кандидатуру, обрадовавшись такому помощнику! Так на каком основании Бэттл так спокойно просит будущего президента корпорации зайти к нему в кабинет для беседы? Бэду Фолку это очень не понравилось.
Во время второй мировой войны Бэд Фолк, работавший на танковом заводе «Эмбасси», зарекомендовал себя очень хорошо. Главный инженер Джим Паркер — его молодой начальник и восходящая звезда «Нейшнл моторс» — был о нем высокого мнения. Не было и намека на то, что Фолка в чем-то подозревают. Никто, по всей видимости, за ним не наблюдал. И по прошествии двух лет, во время которых служба безопасности никак его не тревожила, Бэд решил позвонить майору Уикершему сам.
— Я все ждал вашего звонка, майор. Что ваше гестапо решило относительно меня?
— Сказать по правде, Фолк, мы про вас забыли, — ответил Уикершем. — Ваше дело не настолько серьезно, чтобы тратить на вас людей. У нас есть задачи поважнее.
— Если не ошибаюсь, майор, вы обещали либо предать меня военному суду, либо очистить от всяких подозрений.
— Извините, Фолк. У нас не было времени. По-моему, вы спокойно можете считать себя очищенным.
— Так просто?
— Но ведь это вам и было нужно?
— А что будет с моим досье?
— Досье? Как-нибудь займемся и досье. Как там дела у вас на заводе?
— Все-таки скажите, что будет с моим досье?
— Ведь сейчас война, Фолк.
— Да? Вы-то откуда о ней знаете?
— Не выходите из границ. Вы ведь еще числитесь лейтенантом американской армии.
— Ну, так сделайте что-нибудь, майор! Отдайте меня под суд. Мне, видимо, придется самому принять меры…
Майор повесил трубку.
Бэд был озлоблен, но это не мешало ему хорошо работать. Наоборот, это его подстегивало. Чувствуя себя запятнанным, скомпрометированным, обиженным, он с головой погрузился в работу и постепенно развил в себе ту трудоспособность, которой отличались все те, кто делал в корпорации карьеру.
В конце войны Паркер перевел Фолка на производство автомобилей, назначив своим помощником. Все знали, что Бэд пользуется покровительством Джима так же, как Джим пользуется покровительством Карла Пирсона. Он шагал точно по следам Джима. Сначала заменил Джима на посту главного инженера завода «Эмбасси», потом — главного инженера завода «Катлесс», потом — управляющего отделением по производству автомобилей «катлесс» и, наконец, стал вице-президентом корпорации и членом совета директоров. Своей жене он как-то сказал:
— Всю жизнь я чувствовал себя, как Иов, на которого свалились все беды. Но я должен быть и терпелив, как Иов, ибо терпение мое начинает приносить плоды.
— Не столько терпение, сколько стойкость духа, — ответила жена. — Я горжусь тобой, Бэд.
