Андрэ Моруа - Татанос палас отель
Генрих Боэрстехер поднял глаза:
- Это серьезно, мосье Монье?
- Я знаю, - сказал француз, - что покажусь вам несолидным человеком, но разве не естественно, что, когда меняются обстоятельства, мы меняемся сами и меняем свои решения? Восемь дней назад, когда я получил ваше любезное письмо, я был в отчаянии, не верил тогда ни в жизнь, ни в людей... А сейчас все изменилось... Благодаря вам, дорогой директор!
- Благодаря мне?
- Да, потому что это чудо совершила женщина, с которой вы меня познакомили... Клара Кирби-Шоу... Прекрасная женщина!..
- А что я вам говорил!..
- Она очаровательна и мужественна!.. Когда я рассказал ей свою трагедию, она согласилась разделить со мной все предстоящие трудности. Вас это удивляет?
- Нисколько. Я привык к подобным превращениям. Я очень рад, мосье Монье, очень рад. Вы так молоды!
- Значит, вы не имеете ничего против, если я... если мы с Кларой завтра утром уедем в Диминг?
- Мистрис Кирби-Шоу уезжает вместе с вами?
- Да, конечно. Она сама вам скажет об этом. Мне остается решить с вами еще один деликатный вопрос... Эти триста долларов, которые я уплатил в кассу отеля, - все, что я имею. Смогу ли я получить хоть что-нибудь обратно, чтобы купить билет и...
- Мы вполне порядочные люди, мосье Монье, честно выполняем свои обязательства и никогда не получаем с наших клиентов деньги за те услуги, которые им не оказываем. Завтра утром кассир даст вам счет - по двадцать долларов за каждый день пребывания в отеле. Все остальное...
- Вы очень любезны, герр Боэрстехер! Я всю жизнь буду вам благодарен. Ведь я обрел новое счастье, новую жизнь!..
- Всегда к вашим услугам, мосье Монье!
Герр Боэрстехер внимательным взглядом проводил удалявшегося Жана Монье и нажал кнопку звонка.
- Пришлите ко мне Саркони!
Через несколько минут в кабинете появился итальянец.
- Вы меня звали, сэр? - спросил он учтиво.
- Да, Саркони. Сегодня в два часа ночи дашь газ в комнату 113.
- Сначала снотворный, потом?..
- Думаю, что снотворный не потребуется. Мосье заснет хорошо. Дашь сразу смертельный... На сегодня все. А завтра, как мы уже говорили, дашь газ этим двум маленьким из No 17.
Едва Саркони ушел, в кабинет постучала Клара.
- Войдите! А, это ты? Прекрасно. Я только что хотел тебя вызвать.
- Надеюсь, я заслуживаю похвалы? Работа сделана чисто?!
- Очень, очень быстро! Я учту это!
- Значит, сегодня ночью?.. Бедный малый, - сказала она. - Он очень романтичен...
- Все они романтичны!
- Ты жесток...
- Жесток?! Именно в этом я и вижу гуманность.
Генрих Боэрстехер заглянул в свою черную книгу.
- Завтра ты отдыхаешь. А послезавтра у тебя новое задание. Снова банкир. Но на этот раз швед. И не такой молодой.
- А мне чем-то все-таки понравился этот француз, - сказала Клара задумчиво.
- Работа есть работа! - строго сказал директор. - Получи десять долларов плюс десять премиальных.
- Благодарю, - сказала Клара и, вздохнув, положила деньги в сумочку.
