Уильям Фолкнер - Мул на дворе
- А мне что за дело? - сказал Сноупс. - Ведь не я поставил это ведро с раскаленными угольями там, где невесть кто сшиб его прямо в подпол.
- Но подпол-то как-никак вы открыли.
- Конечно, я. А зачем? Чтоб взять веревку, ее же веревку, она меня сама туда и послала.
- Но послала, чтоб изловить вашего же мула, который ворвался к ней на двор. Теперь уж вы не отвертитесь. Любой состав присяжных в нашем округе вынесет вердикт в ее пользу.
- Да. Уж это точно. А все потому, что она женщина. Только поэтому. Потому что она, черт бы ее побрал, женщина. Ладно. Пускай подает в суд, черт бы ее побрал. У меня тоже язык есть. Я и сам кой-чего могу сказать присяжным...
И тут он осекся. Все смотрели на него.
- Что же? Что именно можете вы сказать присяжным?
- Ничего. Потому что никакого суда не будет. Неужто мы с ней затеем тяжбу? Это мы-то с Мэнни Хейт? Вы, ребята, плохо ее знаете, ежели думаете, что она станет подымать шум из-за простого несчастного случая, который никто предотвратить не мог. Да ведь во всей округе не сыскать более справедливой и доброй женщины, чем миссис Мэнни Хейт. И я хотел бы сказать ей это.
Такая возможность тут же ему представилась. За спиной у миссис Хейт стояла старая Хет с бумажной сумкой. Миссис Хейт преспокойно оглядела людей, не отвечая на их смущенные приветствия, а потом больше на них не глядела. Она и на Сноупса долго глядеть не стала, да и говорить с ним долго не стала тоже.
- Я пришла, чтоб купить этого мула, - сказала она.
- Какого еще мула? - Тут они переглянулись. - Вам надобен этот мул? Она все глядела на него. - Это обойдется вам в полторы сотни, миссис Мэнни.
- Чего - долларов?
- Да уж само собой, не центов и не никелей, миссис Мэнни.
- Полтораста долларов, - сказала она. - Когда Хейт был жив, мулы стоили дешевле.
- С тех пор многое переменилось. И мы с вами тоже.
- Пожалуй что так, - сказала она.
И ушла прочь. Повернулась, не сказав больше ни слова, пошла, и старая Хет за ней.
- Может, вам подойдет какой другой из тех, которых вы видели нынче утром, - сказал Сноупс ей вслед.
Она не ответила. Обе медленно удалились.
- На вашем месте я не стал бы ей этого говорить, - заметил кто-то.
- Почему такое? - сказал Сноупс. - Ведь ежели б она надеялась взыскать с меня что-нибудь судом за этот пожар, неужто вы думаете, она стала бы приходить сюда да предлагать мне деньги?
Было около часу дня. А около четырех он протискивался через толпу негров, теснившихся перед дешевой бакалейной лавчонкой, как вдруг кто-то его окликнул. Оказалось, это старая Хет со своей бумажной сумкой, которая сильно распухла, а сама она ела бананы, вынимая их из пакета.
- Вас-то я и ищу, - сказала она. Потом отдала недоеденный банан какой-то женщине, порылась в кармане, достала оттуда зеленую бумажку. Мисс Мэнни велела отдать вам вот это. Я как раз шла в ту лавку, где вы всегда бываете. Вот, держите.
Он взял деньги.
- Что? Миссис Хейт велела отдать это мне?
- За мула. - Бумажка была в десять долларов. - Расписки не надо. Я могу подтвердить, что отдала вам деньги честь по чести.
- Десять, долларов? За мула? Я ж ей сказал - полторы сотни.
- Ну, ежели так, договаривайтесь промеж собой сами. А мне она просто велела отдать это вам, когда пошла за мулом.
- Пошла за... Неужто она решилась сама забрать мула с моего выпаса?
- Господь с тобой, дитя, - сказала старая Хет. - Мисс Мэнни никакой мул не страшен. Ведь ты же сам видел, не слепой.
А потом начало смеркаться, потому что еще стояла зима и дни были короткие; уже близился вечер, когда она увидела две унылые трубы на фоне угасающего заката. Но запах жареной свинины она учуяла еще прежде, чем завидела коровник, который, правда, разглядела только когда подошла близко, там горел костер, и на кирпичах стояла сковородка, а рядом миссис Хейт доила корову.
- Вон как, - сказала старая Хет. - Вы, стало быть, уже обосновались?
Она заглянула в коровник, который был тщательно прибран, вычищен граблями и даже подметен метлой, и пол был заново устлан сеном. На ящике горел Новехонький керосиновый фонарь, рядом был заботливо расстелен соломенный тюфяк и на нем приготовлена постель.
- Что ж, очень даже уютно, - сказала она с приятным удивлением.
Внутри, у дверей коровника, стояла кухонная табуретка. Хет вынесла ее наружу, села у костра и положила рядом свою набитую битком бумажную сумку.
- Покуда вы доите, я присмотрю за свининой. Я и сама управилась бы с коровой, ежели б не разволновалась так сильно после всего, что с нами нынче было. - Она огляделась. - Только вот я не вижу мула, которого вы купили.
Миссис Хейт что-то проворчала, припав головой к коровьему боку. Потом сказала:
- Вы отдали ему деньги?
- Само собой, отдала. Сперва он удивился, будто не ждал, что вы так быстро можете дела обделывать. Но я ему сказала, ежели что, пускай он сам с вами договаривается. А деньги он взял. Так что, думаю я, все у вас с ним сладится.
Миссис Хейт опять заворчала. Старая Хет перевернула свинину на сковородке. Рядом со сковородкой кипел кофейник.
- А кофей недурственно пахнет, - сказала она. - Много лет не было у меня такого аппетита, как нынче. Я ведь ем, как птичка. Но стоит мне только нюхнуть кофею, и у меня завсегда просыпается голод. Заодно дайте уж мне вот этот кусочек свинины... Фу ты, а вот и гостя бог послал.
Но миссис Хейт даже головы не подняла, покуда не кончила доить. Потом обернулась, не вставая с ящика, на котором сидела.
- Я пришел с вами потолковать, - сказал Сноупс. - У меня оказалось ваше, а у вас мое. - При этом он все время озирался, быстро, непрестанно, а старая Хет спокойно глядела на него. - Вот что, мамаша, ступайте-ка вы отсюда. Незачем вам сидеть тут и слушать наш разговор.
- Господь с тобой, милок, - сказала старая Хет. - Ежели ты это про меня, так не обращай внимания. У меня уж столько было своих напастей, что я, когда слушаю про чужие, просто душой отдыхаю. Ты себе говори, чего хотел сказать, а я буду сидеть да присматривать, чтоб свинина не подгорела.
Сноупс поглядел на миссис Хейт.
- Вы ее не хотите спровадить? - спросил он.
- А зачем? - сказала миссис Хейт. - Кажется, не она одна заявляется на этот двор, когда угодно, без спросу.
Сноупс махнул рукой, быстро, зло, но сдержанно.
- Ну ладно, - сказал он. - Ладно. Стало быть, вы забрали мула.
- Я вам за него уплатила. Хет передала деньги.
- Десять долларов. Этому мулу цена сто пятьдесят. А вы уплатили только десять.
- Не знаю, что это за мулы такие, которым цена сто пятьдесят долларов. Зато знаю, сколько платит железная дорога.
Теперь Сноупс глядел на нее довольно долго.
- Как это понимать?
- По шестьдесят долларов за голову платила железная дорога, когда вы с Хейтом...
- Молчите, - сказал Сноупс. И снова стал быстро, непрестанно озираться. - Ну ладно. Пускай шестьдесят. Но вы-то прислали мне всего десять.
- Да. Я вам прислала разницу. - Он глядел на нее, не говоря ни слова. Разницу между стоимостью мула и тем, что вы остались должны Хейту.
- Остался должен...
- За то, что он загнал пять мулов на рель...
- Молчите! - крикнул он. - Молчите!
Но она продолжала бесстрастным, суровым тоном:
- За то, что он вам пособлял. Каждый раз вы платили ему скопом пятьдесят долларов, а вам железная дорога платила по шестьдесят за голову. Ведь правильно? - Он молча глядел на нее. - А в последний раз вы ему ничего не заплатили. Заместо этого я и взяла мула. А вам уплатила разницу, десять долларов.
- Да, - сказал он тихо, торопливо, ошеломленный до глубины души; а потом крикнул: - Нет, погодите! Тут-то вы и попались. У нас с ним был уговор, что я ему ничего не должен до тех пор, покуда мулы не...
- По-моему, вам лучше бы помолчать, - сказала миссис Хейт.
- Покуда дело не сделано. А на этот раз, когда дело было сделано, я никому не остался должен, потому что тот человек, которому я остался бы должен, уже был не человек! - воскликнул он с торжеством. - Понятно вам? Миссис Хейт сидела на ящике неподвижно, глядя себе под ноги, и, казалось, была погружена в раздумье. - Так что забирайте назад свои десять долларов да скажите, где мой мул, и мы останемся добрыми друзьями, какими были всегда. Разрази меня бог, я всех больше жалею об этом пожаре...
- Разрази меня бог! - подхватила старая Хет. - Вот это был костерок, правда?
- ...но ведь после того, как вы получили кучу денег с железной дороги, у вас только случая не было, чтоб новый дом отгрохать, куда лучше прежнего. Так вот. Берите. - Он сунул ей деньги. - Где мой мул?
Миссис Хейт пошевельнулась не сразу.
- Вам угодно вернуть мне деньги? - спросила она.
- Само собой. Мы ведь всегда были друзьями. И теперь давайте покончим дело миром, как в прежние времена. Я не злопамятен, и вы тоже не попомните на мне зла. Где вы спрятали мула?
- В овраге за домом мистера Спилмера, - сказала она.
- Так. Ясно. Хорошее, укромное местечко, ежели принять в соображение, что хлева у вас нет. Только лучше б вы оставили его у меня на выпасе, тогда мы оба избавились бы от зряшных хлопот. Но, говорю вам, я не злопамятен. А теперь позвольте пожелать вам спокойной ночи. Я вижу, вы неплохо тут устроились. По-моему, вам вообще незачем строить дом, сэкономите кучу денег.
