Пэлем Вудхауз - Дживз уходит на каникулы
-- Неужели?
Апджон удивленно заморгал глазами, видно он ожидал от нас большего участия.
-- И это все, что вы мне можете сказать?
-- И это все.
-- О? Ну что ж, я подаю иск на возмещение морального ущерба, более того, я отказываюсь находиться под одной крышей с Регинальдом Херрингом. Или он, или я.
Бывают такие минуты в жизни природы, когда замирают циклоны, на одно или два мгновения, чтобы снова взвиться и вплотную взяться за сокращение населения. Как назвать такие минуты? Томительными? Что ж, неплохое слово. Напряженные, зловещие... Это была тишина из тех тишин, когда холодок пробегал по спине и ты ждешь, когда же бабахнет.
А между тем тетушка моя начала надуваться как баббл-гам, и даже не-Вустер посоветовал бы ей поберечь свое кровяное давление.
-- Что вы сказать, -- произнесла она. Он повторил.
-- Да? -- произнесла тетушка, и тут началось. Что ж, Апджон сам на это напросился. В обычной ситуации невинное существо, тетушка моя, если ее задеть по-настоящему, она не станет приставлять к глазам лорнет, обратной его стороной, чтобы показать ваше ничтожество: нет, она испепелит вас одним своим взглядом.
-- Да? -- сказал она, -- так вы будете решать за меня, кого мне приглашать, а кого нет? И у вас хватило дерзости, хватило... хватило...
Я пришел ей на помощь:
-- ...наглости.
-- ...наглости диктовать мне, кому быть в Бринкли, а кому нет. Прекрасно, если вас не устраивают мои друзья, ради бога. мне думается, "Бык в кустах" в Снодсбери вас устроит больше.
-- Эту гостиницу рекомендует "Путеводитель автомобилиста", -- поддакнул я.
-- Туда я и отправляюсь. Сразу же, как упакуют мои вещи. Я надеюсь, Далия, вы будете так любезны и попросите об этом своего дворецкого.
С этими словами он пошел прочь, а тетушка моя, все еще дрожа от злости, вошла в кабинет, и я следом за ней.
Она позвонила в колокольчик, и в комнату вошел Дживз.
-- Дживз? -- удивленно произнесла тетушка. -- Я предполагала, что...
-- У сэра Родерика сегодня выходной, мадам.
-- О. Ну, может тогда вы упакуете вещи мистера Апджона? Он уезжает от нас.
-- Хорошо, мадам.
-- А ты, Берти, довезешь его до Снодсбери.
-- Ага, -- подчинился я. Мне не очень светило этим заниматься, но еще меньше мне хотелось связываться со своей тетушкой, и так доведенной до белого каления.
-- Техника безопасности прежде всего, -- такое мое кредо...
ГЛАВА 19
Недолог путь от Бринкли до Снодсбери, и скоро я уже высадил Апджона возле "Быка в Кустах". Мы распрощались довольно сдержанно: самое приятное в моих отношениях с Апджоном --- это момент расставания, и если бы не Киппер, за которого я по-прежнему очень переживал, я бы поделился этим соображением вслух.
Но я видел, что дела Киппера плохи. За всю нашу совместную поездку с Апджоном мы не обмолвились ни словом, но краем глаза я видел выражение мрачной решительности на его лице: количество доброты почти приблизилось к нулевой отметке.
Вернувшись домой, я загнал машину в гараж и отправился к своей благоверной тетушке, чтобы узнать, как поживает ее перегревшийся двигатель по перекачке крови и какое там давление и не грозит ли дому воспламенение.
Но ее там не оказалось: как потом мне сказали, она отправилась к себе в комнату, чтобы растереть виски одеколоном и подышать по системе йога. Зато в доме была Бобби, а еще Дживз. Дживз протягивал Бобби что-то в конверте, а она приговаривала: "О, Дживз, вы спасли человеку жизнь", а он ей: "Ну что вы, мисс". Я конечно не понял, о чем это они, но мне было не до этого.
-- Где Киппер? -- спросил я и тут увидел, что Бобби начала кружиться по комнате на мысочках, издавая при этом радостные вопли.
-- Регги? -- прервала она на мгновение свой народный танец, -- Регги пошел прогуляться.
-- А он знает, что Апджону известно имя автора статьи?
-- Да, твоя тетушка ему все рассказала.
-- Тогда нам нужно посовещаться.
-- Ты насчет апджоновского иска? Можешь не волноваться, Дживз украл его речь.
Я ничего не понимал. По-моему, она говорила загадками.
-- Дживз, я тебя не очень отрываю?
-- Нет, сэр.
-- Тогда объясни мне смысл высказывания этой юной особы.
-- Мисс Уикам имеет в виду машинописный вариант речи мистера Апджона, с которой он должен обратиться завтра к ученикам средней школы в Снодсбери, сэр.
-- Но она сказала, что ты украл ее.
-- Совершенно верно, сэр.
Я опешил.
-- Неужели ты хочешь сказать...?
-- Да, именно, -- вмешалась Бобби, прервав на минуту свои русские балетные вариации. -- Твоя тетушка велела ему собрать вещи Апджона, и первым, что попалось ему в руки, была эта речь.
Я удивленно вскинул брови:
-- Как же так, Дживз.
-- Я подумал, что так будет лучше для всех, сэр.
-- И правильно подумали! -- сказала Бобби и исполнила как-оно-там-называется по Нижинскому. -- Теперь либо Апджон забирает свой иск, либо он остается без своих "тезисов", а без них он и рта не сможет открыть. Так что ему придется выполнить наши условия. Правильно я говорю, Дживз?
-- У него не остается выбора, мисс.
Потом заговорил я. Конечно, мне не хотелось их разочаровывать, но я подумал, что...
-- Я конечно, я вас понимаю. Тетушка Далия рассказывала мне, что ораторский дар Апджона впрямую зависит от этих бумажек, но что если он скажется больным?
-- Нет.
-- Я бы на его месте поступил именно так.
-- Но не ты же добиваешься, чтобы консерваторы Снодсбери выдвинули твою кандидатуру на повторных выборах. Именно поэтому ему так важно выступить завтра в школе и произвести хорошее впечатление, потому что там учатся дети половины членов избирательного комитета, и он хочет, чтобы все увидели, какой он оратор. Ведь их предыдущий кандидат был заикой, а они заметили это только тогда, когда его уже запустили к избирателям. Они не хотят повторять свои ошибки.
-- Да, теперь я понимаю, -- согласился я. Я вспомнил, что тетушка Далия действительно рассказывала мне о политических амбициях Апджона.
-- Так что вот, -- заключила Бобби. -- Его судьба зависит от этой речи, а речь в наших руках, значит и его судьба тоже. И мы все решим не сходя с места.
-- И как все это будет выглядеть?
-- Мы все уже продумали. С минуты на минуту он позвонит сюда, чтобы разыскать свою речь. И ты должен переговорить с ним и изложить ему наши условия.
-- Я?
-- Именно ты.
-- Почему я?
-- Так считает Дживз.
-- Право же, Дживз? Почему не Киппер?
-- Мистер Херринг и Мистер Апджон не разговаривают друг с другом, сэр.
-- Ты ведь понимаешь, что произойдет, если Апджон услышит по телефону голос Регги. Он сразу же повесит трубку, и нам снова придется придумывать, как выйти с ним на связь. А тебя он выслушает очень даже.
-- Но черт возьми...
-- Но ведь все равно Регги пошел погулять, и мы не знаем, где он. Почему с тобой всегда так трудно разговаривать, Берти. Твоя тетушка рассказывала мне, как она с тобой мучалась, когда ты был еще ребенком. Она просила тебя съесть свою кашу, а ты надувался и упрямился, как ионов осел.
Тут я не мог ее не исправить. Ведь всем известно, что в школе я получил приз за знание Библии.
-- Валаамов осел. А у Ионы был не осел, а кит. Дживз!
-- Да, сэр?
-- Рассуди нас, что я не ел кашу как валаамов, а не ионов осел.
-- Да, сэр.
-- Я же говорил, -- повернулся я к Бобби, и я бы продолжил и дальше ставить ее на место, но тут раздался телефонный звонок, и я похолодел от ужаса, ибо я знал, кто это мог быть.
Бобби прореагировала на это по-своему.
-- Ну вот! А это, если я не ошибаюсь, наш дорогой клиент. Вперед, Берти. Давай, ни пуха ни пера.
Я уже вам говорил, что если я общаюсь с мужчинами, я тверд как кремень, но в женских руках превращаюсь в воск, напр. сейчас. Я так же хотел сейчас разговаривать с Апджоном, как плыть в бочке в сторону Ниагарского водопада. Но у меня не было выбора. Либо ты мужик, либо нет, как говаривал шевалье Баярд (11). Но судя по тому, как я приближался к телефону, я не был достоин этого звания, когда же я услышал в трубке голос Апджона, то совсем струхнул. Ибо по его тону понял, что мой собеседник раздражен. Даже в Мелверн Хаус, что в Бремли, когда я заполнил его чернильницу шербетом, он не был так зол.
-- Алло? Алло? Алло? Вы меня слышите? Ответьте, пожалуйста. Это мистер Апджон.
Говорят, когда сдают нервы, нужно сделать пару глубоких вдохов. Так вот, я сделал -- шесть... Пока я вдыхал, он ждал и злился. Даже на расстоянии он оказывал на меня свое вредоносное действие.
-- Это Бринкли?
Я не посмел ему возразить. "Именно так", -- сообщил ему я.
-- Кто вы?
Мне пришлось напрячь свою память.
-- Это я, Вустер, мистер Апджон.
-- А теперь слушайте меня внимательно.
-- Да, мистер Апджон. Как вам "Бык в Кустах"? Вы хорошо устроились?
-- Что вы сказали?
