Пэлем Вудхауз - Кодекс чести Вустеров
По правде говоря, я подумал, что какое-то семейное привидение пришло по мою душу. Всё ещё дрожа, я осторожно оглянулся и увидел Огастеса Финк-Ноттля, вылезавшего из-под кровати.
* * *Неожиданно обнаружив, что мой язык запутался в миндалинах, чуть меня не удушив, на какое-то время я лишился дара речи и способен был лишь издавать нечленораздельные звуки, глядя на Гусика вытаращенными глазами. Впрочем, даже взгляда вытаращенными глазами было достаточно, чтобы понять: придурок слышал нашу беседу со Споудом до последнего слова и прекрасно понимал, что, попадись он ему в руки, песенка его будет спета. Волосы у Гусика стояли дыбом, глаза бегали в разные стороны, нос дёргался. Примерно так же выглядел бы кролик, со всех ног улепётывающий от лисицы, конечно, за тем исключением, что у кролика не могло быть очков в роговой оправе.
- Слава богу, пронесло, - пискнул он дрожащим голосом и направился к двери на негнущихся ногах. - Если не возражаешь, я запру дверь. Он может вернуться. Ума не приложу, как ему не пришло в голову заглянуть под кровать? Мне всегда казалось, диктаторы ничего не забывают.
С некоторым трудом я выпутал язык из миндалин.
- Кровати и диктаторы меня не волнуют. Что произошло у вас с Медлин Бассет?
Он поморщился.
- Если не трудно, давай не обсуждать эту тему.
- Нет, трудно. К тому же это единственная тема, которую я намерен обсуждать. С какой стати она расторгла помолвку? Что ты опять натворил?
Он снова поморщился, словно я отдавил ему больную мозоль.
- Понимаешь, я не сделал Медлин ничего плохого. Всё дело в Стефани Бинг.
- В Стефи?
- Да!
- Что плохого ты сделал Стефи?
Он явно смутился.
- Я: гм-м-м: по правде говоря: э-э-э: сейчас-то я понимаю, что совершил ошибку, но в тот момент: видишь ли:
- Кончай мямлить.
Он судорожно вздохнул и с трудом взял себя в руки.
- Не знаю, помнишь ли ты, Берти, о чём мы разговаривали перед обедом: ты ещё согласился, что записную книжку Стефи должна носить с собой: я тогда предположил, она, возможно, прячет её за резинку чулка: мы ещё обсуждали:
Всё поплыло у меня перед глазами. Я понял, на что он намекает.
- Ты не?:
- Вот именно.
- Когда?
Он снова смутился.
- Как раз перед обедом. Если не забыл, она пела в гостиной народные английские песни. Когда я спустился вниз, Стефи сидела за пианино: одна. По крайней мере я решил, что она одна: и внезапно мне пришло в голову, у меня появилась шикарная возможность: понимаешь, я не знал, что Медлин, хоть её и не было видно, тоже находилась в гостиной. Она зашла за ширму в углу, чтобы достать ноты из сундука: и: ну, короче говоря, как раз когда я: как бы это сказать?: как раз когда я начал действовать, она вышла из-за ширмы: и: в общем, сам понимаешь : я имею в виду, только вчера я объяснялся с Медлин по поводу мушки в глазу, а сегодня: короче, мне не удалось отговориться. Вот и всё. Ты умеешь связывать простыни, Берти?
Честно признаться, я не совсем понял, как говорит Дживз, столь резкого поворота мысли.
- Связывать простыни?
- Пока вы со Споудом разговаривали, я лежал под кроватью, обдумывая ситуацию, и понял, что у меня нет другого выхода, как связать простыни с твоей кровати и спуститься по ним из окна. Я читал про такое в книгах и один раз даже видел в кино. Затем я возьму твою машину и уеду в Лондон. А там видно будет. Может, отправлюсь в Калифорнию.
- В Калифорнию?
- Она в семи тысячах миль отсюда. Вряд ли Споуд последует за мной в Калифорнию.
У меня отвалилась нижняя челюсть.
- Надеюсь, ты не собираешься удрать?
- Естественно, я собираюсь удрать. Причём немедленно. Ты слышал, что сказал Споуд?
- Но ведь ты не боишься Споуда?
- Ещё как боюсь.
- Если не ошибаюсь, ты говорил, он гора мышц и мяса, и с трудом передвигает ноги.
- Говорил. Но тогда он собирался свернуть шею тебе. Сейчас мои взгляды переменились.
- Послушай, Гусик, возьми себя в руки. Не можешь же ты просто так взять и исчезнуть.
- А что мне остается?
- Ну, ты должен остаться и попробовать помириться с Медлин. Ты даже не пытался попросить у неё прощения.
- Нет, пытался. За обедом, когда подали рыбу. Она заморозила меня своим взглядом и принялась делать из хлебных крошек катыши.
Я напряг свои мозги как никогда. Не могло такого быть, чтобы Вустер не выкрутился из любой передряги, и точно: не прошло полминуты, мне стало ясно, как надо действовать.
- Тебе необходимо вернуть свою записную книжку, - сказал я. - Если ты покажешь её Медлин, и она прочтёт твою писанину, даже ей будет понятно, что ты полез под: э-э-э: обыскивал Стефи с самыми чистыми, непорочными намерениями. Медлин осознает, что твоё поведение было: было: так и вертится на кончике языка: актом отчаяния, вот. Она всё поймёт и простит.
На какое-то мгновение стёкла его очков блеснули лучом надежды.
- Это мысль, - согласился он. - Где-то ты прав, Берти. Идея совсем не плоха.
- Можешь не сомневаться, она сработает. Как говорится, tout comprendre, c`est tout pardonner.
Стёкла его очков погасли.
- Но как мне вернуть мою книжку? Где она может быть?
- У Стефи её точно нет?
- По-моему, нет. Сам понимаешь, при сложившихся обстоятельствах мои исследования были весьма поверхностными.
- Тогда книжка, скорее всего, у неё в комнате.
- То-то и оно. Не могу же я забраться к девушке в комнату.
- Почему? Видишь книгу? Я читал её, пока ты торчал под диваном. По странному совпадению, - я сказал, совпадению, но возможно, это знак свыше, посланный нам с определённой целью, - я как раз дошёл до того места, где банда преступников обыскивает комнату девушки. Так что действуй, Гусик. Не медли. Наверняка Стефи сейчас в гостиной и проторчит там не меньше часа.
- Вообще-то, она ушла в деревню. Приходской священник решил прочитать деревенским матерям лекцию о Святой Земле и проиллюстрировать своё выступление цветными слайдами, а Стефи будет ему аккомпанировать на пианино. И всё же: нет, Берти, не могу. Наверное, ты прав: ты даже наверняка прав: но я боюсь. А вдруг Споуд зайдёт и увидит меня в комнате Стефи?
- Ну, знаешь! Вряд ли Споуд шляется по комнатам девушек.
- Нет, не знаю. Нельзя строить планы, основываясь на столь легкомысленных предложениях. Споуд ещё тот тип. Он может шляться где угодно. Всё кончено, Берти. Моё сердце разбито, моё будущее мертво, и мне ничего не остаётся, как смириться с неизбежным и начать связывать простыни. Помоги мне.
- Мои простыни ты связывать не будешь. Даже не надейся.
- Но, прах побери, моя жизнь в опасности!
- А мне плевать. Я отказываюсь становиться соучастником твоего позорного бегства. Если собираешься улепётывать без оглядки, на меня можешь не рассчитывать.
- И это говорит Берти Вустер?
- Тебе не надоело повторять одно и то же?
- Нет, не надоело. Последний раз спрашиваю, Берти, ты одолжишь мне свои простыни?
- Ни за что.
- Ну, тогда мне придётся куда-нибудь спрятаться, а на рассвете уехать товарным поездом. Прощай, Берти. Я в тебе разочаровался.
- Это я в тебе разочаровался. Ты жалкий трус. Кишка тонка остаться, что?
- Я не трус. А что касается кишок, мне вовсе не хочется, чтобы Споуд начал выяснять, какого они у меня цвета.
Он посмотрел на меня взглядом издыхающего тритона и осторожно приоткрыл дверь. Повертев головой и убедившись, что путь споудободен, он выскользнул из комнаты и был таков; а я, чем сидеть и мучиться, накручивая самого себя, вновь углубился в книгу.
Прошло некоторое время, и неожиданно я ощутил рядом с собой присутствие Дживза. Я не слышал как он вошёл, но, сами понимаете, в этом не было ничего удивительного. Моё подозрение, что невидимый малый перемещается из пункта А в пункт Б по воздуху, давно превратилось в уверенность.
ГЛАВА 7
Само собой, я не стану утверждать, что Дживз ухмылялся, но лицо у него было умиротворённое, и я внезапно вспомнил о том, что начисто вылетело у меня из головы после омерзительной сцены с придурком Финк-Ноттлем, а именно: последний раз, когда я видел Дживза, он отправился звонить секретарю клуба «Юниоры Ганимеда». Я поспешно встал с кресла. Насколько я знал толкового малого, он принёс мне добрые вести.
- Ну, дозвонился секр-ю, Дживз?
- Да, сэр. Мы только что закончили разговаривать.
- Он тебе всё выложил?
- Я получил полную информацию, сэр.
- И у Споуда есть тайна?
- Да, сэр.
Я с чувством хлопнул себя по брючине.
- Зря я сомневался в тёте Делии, Дживз. Тёти всегда знают, что говорят. У них это называется интуицией. Рассказывай скорей, в чём там дело.
- Боюсь, я не смогу удовлетворить ваше любопытство, сэр. Клубные правила, касающиеся передачи задокументированной информации, необычайно строги.
- Ты имеешь в виду, твой рот на замке?
- Да, сэр.
- Тогда какого ладана ты вообще звонил?
- Мне запрещено сообщать лишь детали, сэр, но я имею полное право поставить вас в известность, что вам с лёгкостью удастся удержать мистера Споуда от агрессивных поступков, если вы скажете ему, что знаете всё об Эйлали.
