Дэвид Шиклер - Американский поцелуй
— Откуда у тебя этот номер?
— Из картотеки в кабинете директора. Как ваша нога?
Дуглас дважды чихнул. Это получалось у него инстинктивно, когда он не знал, что ответить.
— Будьте здоровы, — сказала Николь.
— Спасибо, — поблагодарил Дуглас. Он огляделся вокруг, ожидая, что комната наполнится студентами.
— Как ваша нога?
— С ней… с ней все хорошо. Я ударился о батарею.
— Правда?
На самом деле Дуглас, как немощный старик, поскользнулся в душе.
— Да, правда. Николь…
— Знаете, что происходит с моей лодыжкой, пока мы разговариваем?
— Нет.
— Джон Стэплтон лижет ее. Еще ему нравится грызть мою обувь.
Дуглас недоуменно заморгал.
— Джон Стэплтон домашний и короткошерстый. Иногда он лижет, но чаще кусает.
— Понятно, — произнес Дуглас.
Повисла долгая пауза.
— Джон Стэплтон — это кот, — пояснила Николь.
— Разумеется, — согласился Дуглас.
— Вам нравятся гночи?
Дуглас отложил сочинения рядом на диван.
— Извини, что ты сказала?
— Гночи. Итальянские картофельные клецки. Мы ели их сегодня на ужин. Папа сам готовит их каждый четверг. Это единственное, что он умеет готовить, но у него хорошо получается.
Дуглас закинул ногу на ногу.
— Ну так как? Вам нравятся?
— Гночи?
— Да.
— Да.
— «Да» — значит, что они вам нравятся или что вы понимаете, о чем я спросила?
— Да. Мне они нравятся.
Николь Боннер засмеялась.
— Когда мне ждать предложений из университетов? — спросила она. — Уже почти апрель.
Дуглас почувствовал облегчение, когда сменили тему.
— В любое время. Но ты пройдешь везде. Дело за тобой.
— Я хочу в Принстон.
Дуглас представил Николь, сидящую на кровати в общежитии, читающую и потягивающую сок. Он увидел мешковатый свитер, закрывающий ее запястья.
— Туда собирается Фицджеральд, — сказала Николь.
— Да, — согласился Дуглас.
— Он станет алкоголиком.
— Да.
— Знаете, что Джон Стэплтон приучен к туалету?
Дуглас громко хохотнул. Обычно это случалось в кино, когда он был один и фильм был глупым.
— Приучен к туалету? Что это значит?
— Значит, что он пользуется туалетом, как человек. Он забирается на стульчак, делает свои дела и нажимает на слив. Он чистюля.
— Николь, — произнес Дуглас.
— Это правда, сэр. Отец его целую вечность приучал. Зато теперь у нас нет ни одного лотка. Отец служил в морской пехоте.
Дуглас посмотрел на часы.
— Джон Стэплтон — необычное имя для кота.
— Он необычный кот, — ответила Николь.
— Думаю, что нам нужно заканчивать разговор. Почему бы нам не поговорить завтра в школе?
— Хорошо. Не хотела беспокоить вас в вечернее время.
— Ничего.
— Правда?
— Ну, — произнес Дуглас, — я имею в виду, что ничего страшного. Но, хмм, лучше поговорим завтра.
— Непременно, — сказала Николь и повесила трубку.
Дуглас написал Николь рекомендательное письмо в Принстон. Вот что там было:
Бегает ли она по хоккейному полю, критикует Уитмена или спорит со мной о фильмах Вуди Аллена, в Николь чувствуется непоколебимый дух и великодушная, беззащитная сила воли. Она читает по одному роману каждый вечер, не для того чтобы кого-то поразить, просто ей это нравится. Она собранная, умная и добрая. Если она решила, что ей нужно получить подтверждение какой-то гипотезы, забить гол в хоккейном матче или пригласить определенную музыкальную группу на выпускной, то она своего добьется.
Дуглас гордился своей рекомендацией, тем, что так красочно охарактеризовал свою ученицу. Такого рода тщеславие он себе иногда позволял. Когда дело доходило до жонглирования словами, на бумаге или в разговоре, Дуглас чувствовал в себе дар божий, он всегда знал, что нужно сказать. Именно поэтому на следущее утро после разговора с Николь Дуглас проснулся в расстроенных чувствах. Он десять минут разговаривал с девятнадцатилетней девушкой и при этом был ужасно косноязычен. Ночью ему снилось, что они с Николь босиком гуляют по пляжу. Во сне на Николь было черное бикини и голубая лента в волосах, как у Джеки Кеннеди. А Дуглас был одет в джинсы и футболку из джутового волокна. Каждый раз, когда волны касались их ног, Дуглас отпрыгивал в сторону, крича:
— Берегись ламантинов!
«Нелепо, — подумал Дуглас. — Стыдно». Он надел пиджак и галстук, решив сегодня устроить девочкам внезапную проверочную.
В школе, в учительской, Дуглас заставил себя завязать разговор с Шерил, математичкой в замшевом костюме. Когда прозвенел звонок на урок, Дуглас уверенно вошел в класс.
— Мистер Керчек, — Мередит Беркманн вскочила из-за парты. — Джил хочет пригласить вас посмотреть софтбол, но вы обещали посетить нашу игру «Судьи» против «Властителей», помните?
— Я помню, — сказал Дуглас.
— Подлиза, — повернулась Джил к Мередит.
Мередит смерила Джил взглядом.
— Исчезни с глаз моих, — фыркнула она.
Дуглас осмотрел аудиторию. В его группе было шесть девочек, лучшие ученицы старших классов. Спорщицы Мередит и Джил, потрясающая исследовательница Ронда Фелпс, Келли Де Мир, агностик, Нэнси Хак, которая была постоянно на каникулах, и Николь Боннер, сидящая у окна.
— Где Нэнси? — поинтересовался Дуглас.
— Бермуды, — ответила Ронда, — плавает с маской под водой.
Джил постучала по томику «Отелло».
— Давайте обсудим последнюю сцену.
— Чушь, которую несла Дездемона? — сказала Мередит.
— Мередит, — строго одернул ее Дуглас. Он посмотрел на Николь, потом на Келли. Они разговаривали меньше всех, Келли выглядела очень усталой, а Николь… «Ну, — решил Дуглас, — это потому, что она Николь». Она смотрела в окно, напомнив Дугласу детство, когда мальчиком он вглядывался в зеркало, пытаясь увидеть того, кто жил по другую сторону.
— Словарная проверочная, — объявил Дуглас.
Девочки потянулись за ручками и тетрадями.
— Синонимы с латинскими корнями к слову «воинственный», — сказал Дуглас, — два антонима к слову «глубокомысленный». Один пример синекдохи. И четыре названия книг Мелвилла. У вас пять минут.
Девочки без промедления начали писать. Дуглас с обожанием смотрел на них. Это были одаренные девушки, которые справятся с этим курсом и с любым другим литературным курсом в их будущей жизни. Дуглас ходил между рядов, смотря на их склоненные головы, на корни их волос и мочки ушей, размышляя, сколько из них приглашены на выпускной, кто из них станет преподавателем, как быстро Ронда выйдет замуж. Он заглянул в записи Мередит и Джил, у каждой уже было по семь синонимов к слову «воинственный». Келли закончила за три минуты и теперь рисовала петлю палача, ее фирменный знак, из букв «Т» и «С». Затем Дуглас заглянул через плечо Николь. На ее листочек падал луч света, там не было ни одного словарного слова. Николь писала какие-то фразы. Дуглас присмотрелся и задохнулся от удивления. Николь дословно и безошибочно воспроизводила первую страницу «Моби Дика». Дуглас ждал, что порыв ее энтузиазма закончится и она посмотрит на него, но девушка была поглощена работой. Он пытался припомнить, задавал ли он или какой-нибудь другой преподаватель из школы девочкам запоминать и пересказывать Мелвилла, но он знал, что дело не в этом.
Дуглас наклонился. Он почувствовал запах малинового шампуня от волос Николь. На полях он написал: «Я не просил это делать».
Не взглянув на него, Николь перечеркнула его надпись и дописала: «Это гораздо, гораздо лучше, чем то, что делаю я».
— Отложите ручки, — скомандовал Дуглас.
После занятий все шло как обычно. Полчаса Дуглас бегал трехмильный кросс по Центральному парку. Он вернулся в школу как раз вовремя, чтобы принять душ и успеть на игру «Судей». Рядом с раздевалкой, сидя на высоком подоконнике, его дожидалась Николь Боннер.
— Как ты туда забралась? — Дуглас тяжело дышал. Он еще не пришел в себя после пробежки.
— Взлетела. — Николь пристально смотрела на учителя. Ему хорошо были видны ее скрещенные лодыжки, совсем не синие. На ней была школьная форма и черные туфли на низком каблуке.
— Что ты читала сегодня? — спросил он.
— «Кинозрителя» Уокера Перси. Знаете ли вы, мистер Керчек, что тысячи бегунов умирают каждый год от сердечного приступа?
— Я не бегаю настолько быстро, чтобы заработать приступ, Николь.
Девушка сидела на подоконнике и уже не болтала ногами.
— «Приступ» — чудесное слово, чтобы громко его повторять. Приступ. Приступ.
— Мне нужно в душ, — сказал Дуглас.
Николь указала на него пальцем.
— Придумайте хоть одну причину, по которой мне следует поступать в колледж.
— Много времени для чтения, — ответил Дуглас.
Николь спрыгнула с подоконника, легко приземлившись в футе от Дугласа.
