Джеймс Планкетт - Форель
И снова его мыслями завладела форель. Утром у него созрел план. На закате он спустится к реке, к тому самому месту, которое заприметил еще вчера. Подождет, пока совсем не стемнеет и не заглохнет, не забудется шум его шагов. Для наживки он выкопал червя, смертоноснее приманки не было на реке - грязного цвета червя, который сворачивался на крючке в клубок, но стоило забросить его в воду, как он выворачивался напоказ белым брюхом. Если забросить червя осторожно - так, будто тот сам собой свалился с нависших над рекой веток, - перед этим форели не устоять. Как-то раз, когда у него вышли все мушки, он наживил червя, не возлагая на него особых надежд, и так совершенно случайно ему открылась заключенная в нем страшная сила. Уму непостижимо, почему при бесконечном природном разнообразии от большинства приманок практически никакого толку, эта же действует без промаха. Жизни не хватит, чтобы классифицировать все живые существа на одном акре земли. Он хотел было поделиться этой мыслью с Кэру, но вовремя удержался. Кэру еще, чего доброго, узрит тут доказательство всемогущества божия.
Часа через два они вышли из лесу. Лес резко обрывался. Только что их окружали мрак и тишина, и вот уже на них обрушились яркие краски и ослепительный свет. В море зарослей вереска и утесника островками торчали выветрившиеся, рыхлые валуны. Эта слепящая глаза пестрина оглушила их своей внезапностью, как громкий крик, Денис даже замер на месте, но не столько глядел по сторонам, сколько вслушивался - даже о форели на время забыл. Чуть повыше по склону, у ручейка, стекавшего из узкой расселины, раскинулась зеленая лужайка - она так и манила полежать на ней. Они решили сделать здесь привал.
Кэру раскрыл зонтик и спрятался от солнца.
- Я как знал, что он пригодится, - сказал он.
Невысказанные вопросы витали в воздухе. Кэру под черным зонтиком выглядел нелепо, как гигантская летучая мышь, вылетевшая на яркий свет. Денис приподнялся на локте и сказал:
- Отсюда виден наш дом.
- Где он? - спросил Кэру и тоже приподнялся.
- По ходу русла, потом влево, ближе к низине.
Кэру увидел их дом. Домик с ослепительно белыми стенами и ярко-красными переплетами окон, с ухоженным палисадником и молодым плодовым садом лепился к склону горы.
- Очень красиво, - нехотя признался Кэру, видно было, что в душе его смута. Денис решил положить конец таким натянутым отношениям - они были ему тягостны - и с полуусмешкой сказал:
- "Покойны шатры у грабителей и безопасны у раздражающих бога".
Кэру шмыгнул обратно под зонтик - точь-в-точь так потревоженная улитка прячется в свой домик.
- Я думаю о твоих родителях, - сказал он многозначительно.
- Чем меньше они будут знать, тем меньше будут беспокоиться.
Кэру забрал эти слова с собой под сень зонтика, долго размышлял там над ними и решил переменить тактику.
- Надеюсь, Денис, ты не сердишься, что я завел этот разговор. Я ведь в некотором роде член семьи.
- Ничуть, - сказал Денис.
Он не видел Кэру. Солнце слепило ему глаза, огромный черный зонт совсем закрыл Кэру, так что казалось, будто его голос доносится из глубокой пещеры.
- Вот уж чего никак от тебя не ожидал, - начал Кэру, но Денис не захотел прийти к нему на выручку. - Я вовсе не хочу сказать, будто ты согрешил... с...
Денис подождал. Похоже, Кэру не решится произнести имя Хелен. Так оно и есть.
- ... этой девушкой. Но нельзя забывать о соблазне. Что скажут твои отец и мать, узнай они об этом? Твой брат Джон стал священнослужителем. Подумай, как тяжело будет у него на душе, узнай он, что ты живешь с юной девушкой в уединенной местности.
Денис ничего не ответил. Он следил за речкой, за ее быстрым течением как стремительно она бежит, как неотступно хранит верность руслу, как бурливо покорна силам, противоборствовать которым не хочет, чтобы не замедлять свой бег.
- Подумай и о Море. Мы собираемся пожениться. Мы любим друг друга. Что, по-твоему, она бы сказала, предложи я ей поехать отдыхать вместе, вот как ты с этой девушкой?
Денис сорвал травинку. Здесь на горе росла тонкая, мягкая, чуть не серебристого цвета трава. А внизу в долине трава - темно-зеленая, сочная. Мора и Кэру были уже восемь лет как помолвлены. Если они и любят друг друга, то, видать, не слишком пылко.
- А тебе никогда не хочется? - спросил Денис.
- Не хочется чего?
- Уехать куда-нибудь вдвоем?
- Так и будет, - ответил Кэру внушительно, - когда обстоятельства позволят и мы сможем просить изволения божьего на наш брак.
И снова Денис с трудом удержался от улыбки. Кэру говорил так, словно объявлял о решении основать дело "Роберт и Мора, компания с ограниченной ответственностью". Соответствующие меры будут предприняты.
- Но не раньше?
Кэру высунул голову из-под зонтика.
- Да будет позволено тебе напомнить, ты говоришь о своей сестре, сказал он.
- Знаю, - сказал Денис.
- Мора - добрая католичка. И никогда не допустит ничего подобного.
- Вот именно, - сказал Денис. - Вы оба не допускать умеете куда лучше, чем любить.
Кэру, подтянув колени к подбородку, зажал между ними зонтик и предался размышлениям. А чуть погодя удрученно сказал:
- Я плохо выражаю свои мысли, ты же, напротив, красно говоришь, но за твоими словами ничего не стоит. Во всяком случае, для меня за ними ничего не стоит. Тем не менее ты не можешь не признать, что живешь во грехе... во всяком случае, что при таких обстоятельствах до греха недалеко.
- Этого я не отрицаю, - невозмутимо признал Денис.
- То-то и оно! - вырвалось у Кэру.
Чистосердечное признание Дениса извлекло Кэру из-под зонта, и он предложил перекусить. Денис знал, что речь идет об отсрочке, не более того.
Они занялись чаем. Кэру принес воды, набрал сучьев. Денис смастерил из сучьев треногу, подвесил на нее манерку. Кэру встал на четвереньки и, едва не упершись носом в землю, стал раздувать костер. Денис развернул бутерброды. Бутерброды, приготовленные Хелен. Мысль эта почему-то его радовала.
Он привалился к валуну и забыл обо всем, кроме того, что его окружало. Перед ним простирался поросший папоротником каменистый склон, ниже, там, где начинался сосняк, зелень буйным потоком низвергалась в долину. Он и не предполагал, что существует столько оттенков зеленого цвета. Чтобы классифицировать все эти оттенки, тоже не хватит жизни. Там, за горами, был мир, населенный родителями и священниками, мир, где предубеждение и необходимость в едином оплоте оборачивались волей общества и вели войну с желанием отдельного человека. От общества не скрыться. Общество - вот оно и сейчас у него под боком, раздувает костер. Общество спросило:
- Как ты определяешь, когда вода вскипела?
Денис не без труда переключился.
- Прислони ложку ручкой к боку манерки, и ты почувствуешь вибрацию, сказал Денис.
Кэру последовал его совету. Лицо его озарилось улыбкой, мимолетной, но на этот раз неподдельной.
- И правда. Просто не верится.
Он снял манерку с огня, отвинтил крышку. Кэру сказал, что в лесу естся совсем по-иному. Наверное, потому, что нагуливаешь аппетит. Еще одно свидетельство преимущества жизни на открытом воздухе. Все это он вещал из-под зонта, куда снова залез. Тем временем мысли Дениса были заняты только одним.
- Ты им скажешь? - спросил он.
- Значит, я разбередил твою совесть?
- Наверное, слегка разбередил, но не в этом дело. Ты их только растревожишь, а это ничего не изменит.
- А вдруг это на тебя подействует?
- Не подействует.
- Никогда не поверю, что ты захочешь их огорчить.
- Это от тебя зависит, - отрезал Денис.
- Денис, - сказал Кэру, отставляя чашку. - Я хочу тебе кое-что сказать. Ты не поинтересовался, что привело меня в эти края. И где я взял машину.
- Верно.
- Дело в том, что меня уволили. Фирма, где я работал, закрылась. Мы с Морой жили в вечном страхе, что рано или поздно так и случится.
- Поэтому вы оба так долго откладывали свадьбу?
- Я - поэтому. Что до Моры, то она готова была рискнуть.
- Ты веришь в бога. Но не слишком на него полагаешься.
- Он даровал нам предвидение и осмотрительность. Нельзя, чтобы его дары пропадали втуне.
Дениса пронзила жалость к Кэру и сестре - восемь лет они ждали, но их долготерпение так и не было вознаграждено.
- Очень жаль, что ты потерял работу. Я думал, тебя отпустили на несколько дней из конторы - передохнуть.
- Мне подвернулась возможность получить другую работу, и я попросил приятеля одолжить мне машину. По правде говоря, мне как раз сегодня назначили приехать туда для предварительной беседы. Но теперь уже слишком поздно. Я опоздал.
Денис вгляделся в Кэру, у него мелькнула мысль - уж не рехнулся ли тот.
- Неужели ты так задержался только для того, чтобы поговорить со мной о Хелен?
- Я остановился, просто чтобы с тобой поздороваться. Но когда я узнал, что тут творится, я почел своим неотложным долгом поговорить с тобой.
