Ури Дан - Операция Энтеббе
Существовало ли в действительности намерение ввести в заблуждение весь мир и похитителей, пока готовилась операция "Молния"?
"Нет, потому что, как это ни было опасно, даже при самом вылете освободительного отряда приказ еще не был отдан. Самолеты уже были в воздухе, а приказа выступать все еще не было, потому что переговоры могли оказаться успешными. Между тем каждая потерянная минута означала расходование тонн драгоценного горючего; каждую минуту ситуация в Энтеббе могла измениться". Таково мнение Мойнихена.
Тщательный разбор последних приготовлений подтверждает его правоту. Специальная комиссия, разрабатывая планы А и Б, применила методы руководства в кризисной ситуации. Генеральный штаб как военная организация сосредоточился на плане Б. В Израиле не существует никаких барьеров, препятствующих военным обращаться к высшему руководству через голову своих начальников. Такая система связей, быть может, единственно возможная в израильской "семейной обстановке", позволяет довести любую идею до высших руководителей страны; однако существует неофициальное предупреждение: Боже упаси занимать время начальника генерального штаба просьбами о мороженом и холодильниках.
За эти дни были выдвинуты и практически осуществимые планы. Наиболее интересные были разбиты на части; над каждой частью в отдельных комнатах работали офицеры разведки. Ни одна комната не знала, что делается в других.
Ячейка разведки, которая занималась изучением и планированием, понятия не имела о том, зачем, например, понадобилось изучать передвижения президента Амина. Одна ячейка составляла данные об обычном расписании Большого Папы. Другая изучала только виды транспорта, которыми он пользовался. После того как операция "Молния", была завершена, пронесся слух, что десантники захватили с собой чучело Иди Амина в черном "Мерседесе", который катил впереди всех, чтобы обмануть угандийскую стражу. (Такой план существовал, но был отвергнут как слишком рискованный).
Большой Папа стал объектом такого же тщательного изучения, как и террористы. Очень подробные доклады, составленные в начале 70-х годов Иерухамом Амитаем об интересе Амина к авиации, имели последствие: были запрошены все пилоты, служившие инструкторами в Уганде. Они представили отчеты: сюда
вошли рассказы о том, как Амин требовал себе пилотов типа японских камикадзе, "Фантомы", чтобы сбросить бомбы на президента Танганьики Ньерере, "на эту шлюху, которая распространяет мерзкие венерические болезни по всей Африке", и крошечный самолет для своего девятилетнего сына, чтобы тот мог летать в нем "не выше деревьев и очень медленно".
Огромный (рост 192 см, вес 94 кг) экс-сержант английской армии заявил, что хочет увековечить память Гитлера и издать так называемые "Протоколы сионских мудрецов". Русский посол протестовал против памятника фюреру; нет сведений, протестовал ли он против измышлений о Сионе. В Израиле подчеркивали, что каким бы паяцем Иди Амин ни казался неафриканцам, он хитро сыграл на племенной розни и сломил прогрессивную Буганду, вырезав там от пятидесяти до ста двадцати тысяч сторонников короля Буганды Фредди. Чередуя убийства с припадками щедрости, Амин приспособил более образованных бугандийцев для бюрократической и коммерческой деятельности.
Еще в начале недели Большой Папа казался персонажем безобидного анекдота. Никто из членов специальной комиссии не думал о нем накануне исчезновения-рейса "139". Теперь над ним уже не подшучивали, несмотря на телефонные разговоры, которые вел с ним из своего дома "Борька" - Бар-Лев, недоумевая, зачем он должен это делать. Как видно, следует поддерживать неофициальные контакты? Ведь во всем мире видных людей просили употребить свое влияние, чтобы спасти заложников. Бар-Лев чувствовал, что он, как британские дипломаты и кенийские журналисты, участвует в общем деле, когда, сидя в своем магазине, поднял телефонную трубку и попросил соединить его с номером 2241 в Кампале:
- Говорит ваш друг Бар-Лев...
- Кто? - спросил Амин.
- Бар-Лев... Б - бомба... - И Бар-Лев по буквам продиктовал старому другу собственное имя.
Вскоре после этого радио Уганды гордо объявило:
"Полковник Бар-Лев, старый друг его превосходительства президента Уганды, вступил с ним в контакт от имени правительства Израиля. Его превосходительство президент поручил Бар-Леву передать правительству Израиля его просьбу и требование о том, чтобы Израиль выполнил желания похитителей. Полковник Бар-Лев позвонит его сиятельству еще раз, когда получит ответ своего правительства".
В пятницу 2 июля радио Уганды объявило, что полковник Бар-Лев опять разговаривал с Иди Амином. Радио Уганды расхвалило его и посоветовало премьер-министру Рабину произвести Бар-Лева в генералы. "Бар-Лев сделал для заложников больше, чем премьер-министр".
Иерусалим официально заявил, что ему ничего не известно об этих телефонных переговорах; в действительности же правительство собиралось и от Бар-Лева получить полезные сведения. Бар-Лев когда-то был тесно связан с Амином и знал его лучше других. В 1973 году Амин приказал всем израильтянам покинуть страну, разгневавшись на то, что отозвали Бар-Лева, тогдашнего главу израильской военной миссии. Когда Амин в качестве главнокомандующего Уганды посетил Израиль, его отношения с Бар-Левом были столь тесными, что бывший президент Уганды Мильтон Оботе, свергнутый вскоре после этого, утверждал, что в заговор против него был вовлечен Израиль.
Когда был похищен рейс "139", Бар-Лев рассказал, что в свое время знал о плане Амина свергнуть Оботе. Еще в 1970 году было решено покончить с деятельностью иностранных специалистов в Уганде. Бар-Лев убедил Амина подписать трехлетнее соглашение о военном обучении, за что позднее Амин был вознагражден.
По словам Бар-Лева, кровожадный Иди Амин Дада - фельдмаршал, почетный доктор философии, пожизненный президент - в действительности не людоед, а почти вегетарианец. Вот что рассказал Бар-Лев об Амине израильской разведке:
Амину ничего не разрешается есть, кроме салатов и цыплят. Он любит виски, бренди и другие напитки;
однако врачи запретили ему алкоголь, поэтому он употребляет огромное количество чая. Может быть, это напоминает ему времена, когда он пил чай в английской армии. Когда я вернулся в Израиль, я был уверен, что с устройством на работу трудностей не будет: теперь я могу возглавить любой сумасшедший дом. В поведении Амина во время этого кризиса проявляются черты его сложного характера.
Амин происходит из небольшого северного племени. Он в жизни не прочел ни одной книги. История с похищением самолета для него - редкостная удача:
весь мир пишет об Уганде и ее президенте Амине, с ним ведут переговоры правительства великих держав, его забрасывают дипломатическими посланиями. Он ежедневно посещает заложников, каждый раз в другой военной форме; он приходит к ним со своим сыном Шароном (получившим это имя по вывеске отеля в Израиле, где Амин однажды останавливался). Заложники ему аплодируют, а он распоряжается, чтобы им доставили еду и питье, одеяла и простыни. Только однажды он рассердился - когда кто-то из заложников обратился к нему, не назвав его полным титулом:
фельдмаршал-доктор-президент.
Мать Иди Амина любила Библию. В своем завещании она наказала сыну почитать еврейский народ. В детстве Амин не был религиозным, пока вдруг не решил, что станет мусульманином. Когда он был в Иерусалиме, я взял его в мечеть Омара, после чего
Амин заявил: "Теперь я хаджи" (мусульманский паломник) - слово, которое теперь включено в его имя. Когда ему сказали, что для того, чтобы заслужить такое имя, он должен совершить паломничество в Мекку, он спросил: "А что такое Мекка?"
Когда ему было 14 лет, англичане взяли его в армию. Он не знал английского языка и выучил буквы и цифры по надписям в бараках. Два года Амин посещал школу. Во время Второй мировой войны он сражался со своим батальоном в Бирме и получил звание старшего сержанта. Вне всякого сомнения, у него есть дар вожака: своих солдат (большинство из северных племен) он крепко держит в руках, чему помогает его высокий рост, огромная физическая сила, знание английского и фюрерское красноречие.
Но под маской героя скрывается инвалид. У него бывают острые боли в ногах и руках. Во время приступов он звереет. В Израиле, когда он проходил курс лечения в больнице "Тель Хашомер" (это было вскоре после Шестидневной войны и его поездки в Синай), он не переставал восхвалять израильскую армию. Но как только боли усилились, он начинал кричать:
"Вы плохие люди! Я видел, что вы сделали с египетской армией! Я сейчас же полечу домой и все расскажу Оботе!" Когда ему сказали, что в этот день рейса нет, он гневно заявил: "Я пойду пешком в Афины и возьму там самолет до Уганды". Позднее Амин получил через меня таблетки от израильских докторов.
