Осаму Дадзай - Современная японская новелла 1945–1978
Туннель кончился, среди гор замелькало ночное Атами — большой курорт. Огни охватывали побережье сплошным золотистым поясом и, постепенно редея, врассыпную взбегали в гору.
— Я всегда думаю, вот было бы здорово, если бы эти огни скатились в море.
— Зачем?
— Понимаешь, эта глубь такая черная, а так бы в ней стало светло. Все бы засверкало. Красиво, правда?
— Мне нравится, как ты думаешь.
— Погоди-ка. Нам нужно на эту дорогу. Видишь, написано «Отель А.».
Микио крутанул руль вправо и свернул на боковую дорогу. Извиваясь, дорога шла в гору, вскоре показалось большое двухэтажное строение.
— Въезд вон там. Давай к вестибюлю, а там свернешь вправо.
Следуя указаниям Тамиэ, он повернул вправо, въехал на стоянку автомашин и отпустил тормоз. Им обоим показалось, что они на высоком скалистом обрыве. Впереди было темное море.
— Посмотри-ка отсюда вниз, — со смехом сказала Тамиэ, остановившись у бетонной ограды. Он посмотрел, и у него захватило дух. Под ногами разверзлась пропасть. Но образована она была стенами зданий с бесчисленными окнами, а на дне был сад с газоном и субтропическими растениями. На самом деле это был никакой не обрыв. Просто отель построили вдоль склона горы, а двухэтажное строение, к которому они подъехали, было как бы двумя верхними этажами высокого дома.
— Да, шикарный отель, прямо скажем. Ты здесь бывала?
— Где уж мне, — засмеялась Тамиэ. — Что, пойдем?
И она стремительно вошла первой. Возле конторки администратора стоял служащий в черном костюме. Он вежливо поклонился. Тамиэ как ни в чем не бывало проследовала мимо него в просторный вестибюль, устланный толстым ковром, поглубже уселась в кресло и закурила. Микио беспокойно разглядывал беленый потолок со сверкающими люстрами, окна с роскошными шторами.
— Проголодался?
— Есть немного.
— Тогда, может, пойдем вниз, выпьем кофе. У меня еще остались бутерброды.
— А это можно?
Он опасался, что к ним вот-вот подойдет бой, и с тревогой поглядывал в сторону конторки.
— Что с тобой? Да ты оробел совсем.
Смеясь, она взяла его за руку и потащила к лифту. На лифте здесь надо было ехать не вверх, а вниз. Было как-то странно, словно бы нижние и верхние этажи поменялись местами. Они спустились на самый нижний этаж, там оказался зал для игр, где развлекались мужчины и женщины в гостиничных кимоно. Средних лет мужчины с киями в руках сражались у бильярда. На зеленом столе весело стукались друг о друга белые и красные шары. Рядом несколько человек сидело за маджонгом. Они не спеша обошли зал. Высокий, лет тридцати с небольшим мужчина с силой бил деревянным молотком по голове крота, которая высовывалась из отверстия в стене. Отверстий было много, и откуда высунется крот, было неизвестно. На табличке было написано: «Испытайте ваши двигательные нервы!» Мужчине, кажется, везло. Он удовлетворенно щелкнул пальцами и вернулся к бильярду.
В зале был ларек, где продавали соки и кофе. Здесь они покончили с бутербродами.
— Слушай, хорошо бы выкупаться, а?
— Выкупаться?
— Тут над нами большая ванная, а внизу — бассейн с теплой водой. Можно и туда, и туда, только вот нет купальника.
— Так ведь…
— Полотенце можно купить в ларьке, а все остальное там есть.
Тамиэ соскочила с круглого табурета перед стойкой, пошла в ларек и купила полотенца. Они поднялись по лестнице, покрытой красным ковром, и направились в ванную. Тамиэ была права: там оказались и бритва, и фен, и жидкость для волос. Служителей не было видно, можно было совершенно свободно входить и выходить. Ванна оказалась просторной настолько, что взрослый мог в ней поплавать. С круглого возвышения в центре, на котором красовалась каменная статуя нагой женщины, щедро лилась теплая вода. Из ванной открывался вид на море: нежась в воде, можно было видеть огни Атами.
«Странная эта Тамиэ», — подумал он. Вообще-то она на год старше его, в школе она была вице-председателем ученического совета. Ему запомнилось, как на разных спортивных соревнованиях Тамиэ с лентой распорядителя через плечо объявляла очередной выход. Он предполагал, что она перешла в эту вечернюю школу из какой-нибудь дневной. Потом она вдруг исчезла, а на следующий год оказалась в его классе. Иногда она сидела рядом с ним, и от нее всегда пахло лекарствами. Училась она хорошо, на экзаменах, бывало, украдкой показывала ему ответ. Потом она опять перестала появляться в школе. Правда, и он ходил туда не каждый день, но как-то раз классный руководитель пригрозил, что не зачтет ему прохождение программы, и он стал посещать занятия аккуратно. Но Тамиэ так и не появлялась. На следующий год она оказалась в классе, где учился его младший брат Кэндзи, и один семестр ходила в школу. Теперь и своей манерой держаться, и внешним видом она совсем не походила на ту ученицу, которую он видел на соревнованиях: она расхаживала в коротких брюках в обтяжку, с тесемками на голых ногах, в бежевой безрукавке, с сумкой на плече, вихляла бедрами. Прислонившись к бетонной школьной ограде, она пересмеивалась с компанией юнцов на мотороллерах, собиравшихся здесь по вечерам. «Ну, дает», — думал он, глядя на нее. Да и Тамиэ не желала его узнавать. Такие превращения уже не раз случались с девушками у него на глазах и давно перестали его удивлять.
Но сегодня с утра Тамиэ снова была другой. Какой — он вряд ли сумел бы объяснить. Он только чувствовал, что какая-то сила, сидящая в Тамиэ, захватила и его. А теперь еще выяснилось, что она запросто заходит в такие шикарные отели. Микио ощущал себя совершенным ребенком, которым Тамиэ, намного старше его, вертит как хочет.
После ванны он расположился в баре и спросил пива. Подошла Тамиэ. В первую минуту он даже не узнал ее: она стерла косметику. Теперь она снова была совсем девчонкой, веселой и понятной.
— Как-то неохота уходить отсюда, — сказала Тамиэ чуть хрипловатым голосом. Голос не вязался с ее обликом, словно тут был некий фокус, вроде чревовещания. Тамиэ было две. Когда он слышал голос, это была прежняя Тамиэ, а когда смотрел на ее лицо, перед ним словно сидел совсем другой человек. Основательно сбитый с толку, он отхлебнул пива.
— Не хочешь поиграть в ту игру?
— Какую игру?
— Ну, крота по голове бить.
— Ах, в эту…
— Давай немножко выпьем, а потом попробуем.
— У меня, наверно, ничего не получится.
— Получится обязательно.
Тамиэ молча глядела на него. Ее полные красные губы были влажными. Глаза ее блестели как-то по-другому, не так, как до сих пор, он почувствовал, что она взволнована.
— Слушай, давай заключим пари.
— Пари?
— Да, если ты выиграешь, мы останемся в этом отеле, а если проиграешь, сразу уедем. Ну как?
— Останемся? А как же…
— Ничего, не беспокойся. Я узнала: если номер не с видом на море, то не очень дорого.
Микио поднес стакан ко рту. В общем-то, с того момента, как он взял машину, он все время так или иначе думал об этом, но когда Тамиэ предложила это сама, у него вдруг перехватило дыхание.
— Ты не хочешь?
— Нет, что ты.
— Ну и хорошо. К тому же вовсе не обязательно ты выиграешь. У меня это здорово получается.
Микио вспомнил стройные быстрые ноги Тамиэ, бегущей по спортплощадке.
— Ладно. Попробуем.
— Только вот что, — очень серьезно сказала Тамиэ, — в любом случае, когда мы отсюда уедем, я с тобой больше встречаться не буду.
— Это почему же?
— Не знаю. Просто, по-моему, так будет лучше. Тебе надо в школу ходить.
Он впервые посмотрел Тамиэ прямо в глаза. И разозлился. Как будто кто-то незваный вошел и погасил засветившийся было перед ним лучик надежды.
— Хватит морочить мне голову.
Он вскочил, схватил Тамиэ за руку и вытащил ее из бара. Дойдя до лифта, он грубо втолкнул ее в кабину.
— Что с тобой? Что ты злишься?
— Поехали обратно.
— Обратно? Тебя что, разозлило, что я сказала — не буду с тобой встречаться?
— Не в этом дело.
— Тогда в чем же?
Микио и сам не понимал, почему он так завелся. Но ему было очень скверно. Это было знакомое ощущение презрения к самому себе, он его всегда в себе чувствовал на работе, в разных местах, где бы он ни служил. При чем тут Тамиэ, он сказать не мог. Интерьер вестибюля, удивление служащих — всего этого он даже не заметил. Он выволок Тамиэ наружу и, не слушая ее, отпер машину.
— Я не хочу. Переночую здесь, потом поеду.
— Хватит, садись.
— Поезжай один, а?
— Заткнись.
Тамиэ отчаянно сопротивлялась, но он силой втолкнул ее в машину и нажал на газ. Как только они тронулись с места, Тамиэ притихла. Они миновали освещенные улицы Атами и поехали назад по той же прибрежной дороге, которой приехали сюда. Луна стояла довольно высоко, освещая волны прибоя, но дальше от берега море густо темнело. Разбитой машины, которую они видели утром, не было, должно быть, ее убрали.
