Мартти Ларни - Современная финская новелла
— Когда же случилась та история с квартирой выше этажом? — вспомнила вдруг Рийтта.
— Ах это… — Хелениус засмеялся.
— Да. Мне ты о ней никогда не рассказывал.
— Такого случая и не было. Просто пришлось побыстрей что-нибудь придумать, чтобы эта Куяанпяиха не молола дальше свою чепуху о забастовке… но вообще-то ведь так могло бы и вправду случиться? — сказал Хелениус.
— Ну тебя! — Рийтта развеселилась. — Прямо-таки дед-сказочник. И как только ты вдруг умеешь придумывать такое?
— Да вот приходит в голову, — Хелениус пожал плечами. Они пересекли улицу, немного прошли по другой стороне до тропы, ведущей к конькобежной дорожке.
— Пройдем ли мы тут? — сомневалась Рийтта.
— Можно попробовать, — сказал Хелениус и пошел вперед. Тропинка была узкой, скользкой, в каких-то буграх и шишках. Идти по ней в туфлях на кожаных подметках было трудно, и чтобы удержать равновесие, Хелениусу пришлось раскинуть руки как крылья.
— Ты идешь? — спросил Хелениус и хотел оглянуться, но зашатался и сделал шаг в сторону, чтобы не упасть. Сквозь тоненькую корочку подтаявшего и вновь замерзшего снега нога провалилась глубоко в сугроб. — Черт! — ругнулся Хелениус и выбрался обратно на тропинку.
— Может, повернем назад? — колебалась Рийтта.
— Теперь уж это не поможет. Дай-ка я на тебя обопрусь, — сказал Хелениус. Опираясь на плечо Рийтты, он стащил с ноги туфель, вытряхнул из него снег и попытался очистить носок, но ворсинки махровой ткани удержали бо́льшую часть снега. Пошатываясь и пыхтя, Хелениус в конце концов изловчился и снова надел туфель. Снег на носке сразу же начал таять и лодыжке стало холодно.
— Пойдем уж теперь до самого конца! — пробормотал Хелениус и двинулся вперед; больше ему осторожничать не хотелось, и, может быть, именно поэтому он не оступался. Они вышли к конькобежной дорожке. Хелениус сделал было два-три неуверенных шага по темному льду, но тут же отступил и решил идти по внешней стороне конькобежной дорожки, где было не так скользко, потому что там лед покрывал тонкий слой слякоти. Рийтта через минуту догнала его.
— От этой автобусной забастовки есть и польза, — начала она.
— Какая же? — спросил Хелениус.
— Обзавелись новыми знакомыми.
— Ах это… Я-то насилу справился с собой, чтобы не заснуть посреди представления.
— Я поняла. Боялась, что вот-вот у меня за спиной раздастся храп. — Рийтта засмеялась.
— А сама еще подначивала, мол, показывайте дальше, — ворчал Хелениус.
— Что мне оставалось делать? Мог бы и возразить, да где уж, тебе бы только подремать, затаившись!
— Ладно! Теперь-то поздно жалеть, что вообще туда пошли, — примирительно сказал Хелениус.
— Как же так — жалеть? Ну слайды, пожалуй, можно было бы и не смотреть, или их могло быть поменьше… Зато все остальное там было весьма приятно; они такие милые, совсем обыкновенные люди.
— Да уж, обыкновенные, — передразнил Хелениус.
— Что ты имеешь в виду? — сразу завелась Рийтта. — Совершенно обыкновенные люди, такие же, как ты, и я, и все мы. Не знаю, ну что такого особенного должно быть в людях, чтобы они могли понравиться Вашему Величеству!
— Не злись! — попытался вставить Хелениус.
— Ох господи, до чего же ты бываешь странным иногда, ничего тебе не годится, все не так…
— Да-да-да, и больше об этом не будем! — устало перебил ее Хелениус. — Просто я чертовски устал, и вообще… Все кажется таким глупым и бессмысленным.
— Что все?
— Ну просто все, абсолютно все. Не знаю, как сказать… Какое-то такое состояние, ни за что неохота браться и ни в чем нет никакого смысла, — попытался все же объяснить Хелениус.
Рийтта догнала его и сунула руку ему под мышку: так они и шли дальше.
— Слушай… — чуть погодя заговорила Рийтта.
— Ну?
— Может, у тебя что случилось… На работе или…
— Нет! — огрызнулся Хелениус.
— Я только подумала, что если…
— Зря подумала. Ничего со мной не случилось. Непосредственно со мной ничего… Может быть, в том-то и дело. Или я просто не знаю… — возразил Хелениус.
— Да, — тихо сказала Рийтта. Они уже обогнули дорожку, свернули на широкую расчищенную тропу к школьному двору и через двор вышли на дорогу. С каждым шагом дома все приближались, словно катились им навстречу. Швы больших блоков выделялись на стенах глубокими бороздами, кое-где кусками отвалилась белая штукатурка. Хелениус посмотрел на средний дом, на пятый этаж, на балкон своей квартиры. Привязанный на рождество к перилам балкона снопик овсяных колосков с вылущенными зернами болтался будто огрызок старого веника. В окне комнаты дочек было темно, как и в остальных окнах дома.
— Пойдем через гараж? — спросила Рийтта. Хелениус кивнул. В фундаменте домов был устроен частично углубленный в скалу гараж, вернее крытая стоянка для машин. Поверх нее на бетонных плитах, опиравшихся на толстые колонны высотой в четыре метра, находился собственно двор дома. Прямо из подвала-гаража можно было попасть к лифту в их подъезде.
— И тут тока нет, что ли? — удивилась Рийтта, когда они вошли в туннель. Хелениус прищурился. С улицы попадало сколько-то рассеянного света, так что глаз различал черные бугры машин и длинные, тускло поблескивающие сосульки. Они свисали там и сям с потолка и скалистых стен; швы плит в оттепель пропускали воду, и она застывала сосульками различной длины.
— Ну, кое-как разглядеть можно, куда идти, — сказал Хелениус. Они направились в сторону двери из гаража в подъезд своего дома, и Хелениус нашарил в кармане ключи, пытаясь на ощупь определить тот, на котором была отметина.
— Жуткая картина, будто в сталактитовой пещере, — сказала вполголоса Рийтта, словно боялась говорить громко. Вдруг из-за угла дома к ним бросились черные фигуры. Хелениус вздрогнул и почувствовал, как его обхватили сзади.
— Подонки чертовы! Попались! — раздался вопль над ухом Хелениуса.
— Не-е-ет! — закричала Рийтта. Хелениус попытался вырваться, но его сжали покрепче, и рукав пальто затрещал.
— Поймали мы их! Поймали! — орал, дыша водочным перегаром тот, кто держал Хелениуса. И тут же включили карманный фонарик. Прежде чем луч ударил в глаза Хелениуса, он успел увидеть, как Рийтта борется с высоким худым мужчиной.
— И-и-и! — вопила Рийтта. Хелениус пытался освободиться и стряхнуть со спины схватившего его человека; он лягнул и, видимо, удачно: сзади раздался крик, и Хелениус вырвался.
— Стой! — рявкнул человек, держащий фонарик, но Хелениус уже ухватил за волосы худого мужчину, вцепившегося в Рийтту, и дергал изо всех сил.
— Ай-ай! — заорал худой и отпустил Рийтту.
— Прекратите! Прекратите! Мы ошиблись — бормотал человек с фонариком. Рийтта прижалась к Хелениусу и дрожала. Чтобы лучше видеть, Хелениус заслонил от света глаза рукой.
— Эх черт, это, кажется, совсем не те — ругнулся мужчина, только что наседавший на Хелениуса, и быстро сунул во внутренний карман какую-то штуку, похожую на резиновую дубинку. Худой мужчина держался обеими руками за голову и тихонько стонал.
— Уж вы извините, пожалуйста, мы не вас имели в виду… — человек с фонариком смущенно развел руками.
— Что? Что, черт возьми, тут творится? — заорал Хелениус так, что все вздрогнули.
— Мы тут охотились на этих протыкателей… Или… мы и не знаем, сколько их, может, только один… — принялся объяснять человек с фонариком.
— Какие еще протыкатели?! — рявкнул Хелениус.
— Да кто-то тайком пробирается сюда и протыкает шины. Разве вы об этом не слыхали? — изумился человек с фонариком.
— Нет, не слыхал, — огрызнулся Хелениус.
— У вас что, нет машины? — удивился мужчина с дубинкой.
— Нет! — взорвался Хелениус.
— Ах так… — уразумел мужчина с дубинкой. — Но сюда повадился какой-то чертов протыкатель, и мы решили поймать его.
— Мы же не хотели вас пугать, мы подумали, что… — пытался объяснить мужчина с фонариком.
— Вы что же — полицейские? — спросила Рийтта, держа Хелениуса под руку.
— Нет, мы владельцы этих машин, живем тут. Полиция этим делом заниматься не желает, времени у них, видите ли, нет. Они только подстерегают в кустах, чтобы скорость не превышали! А тут, мол, сами принимайте меры, — сообщил человек с фонариком.
— Занятие у вас — не позавидуешь, — буркнул Хелениус. — Впредь смотрите, черт возьми, на кого набрасываетесь!
— Да нет… вот с ним что-то случилось, не зажегся сразу, — мужчина показал фонарик, протянув его Хелениусу, словно выдавая виновника.
Хелениус открыл дверь в дом и пропустил Рийтту вперед.
— Смотрите, дьяволы, не убейте этого протыкателя, когда поймаете, — сказал Хелениус, держа дверь приоткрытой.
— До этого не дойдет, — усмехнулся мужчина с дубинкой. Худой все еще держался за голову и зло глядел на Хелениуса.
