Холли Вебб - Рождественские истории. Покатай меня, медведица!
Старуха покачала головой.
– Девочка и медведь. Как в древней легенде. Да, Алайнак, ты всё сделал правильно, хотя я и ждала рыбу. – Она повернулась к Саре: – Откуда ты взялась, дитя? И кто отпустил тебя в тундру в таком наряде? Ты же замёрзла как ледышка. – Неодобрительно хмурясь, старуха легонько дёрнула Сару за рукав куртки. – Иди сюда, сядь у кудлика. Может быть, ты явилась из северного сияния, – прошептала она. – Кто-то из предков, сошедших с небес…
– Здесь тепло, – сказала Сара, держа замёрзшие руки над масляной лампой. Дедушка рассказывал про такие лампы – что от их жара снег на внутренних стенах иглу подтаивает, а потом снова замерзает. Сара посмотрела на снежную стену и увидела, что та покрыта тоненькой корочкой гладкого льда. Именно так, как в дедушкиных рассказах. Но она не ожидала, что в доме, построенном из снега, может быть так тепло и уютно. Здесь даже было окно, сделанное из куска зеленоватого льда!
Старуха приладила на рамке над огоньком лампы маленький каменный котелок и положила в него несколько кусочков сушёного мяса.
– Принеси-ка нам снега, Алайнак, – велела она мальчику. – Сварю бульон, чтобы согреть нашу гостью. – Она задумчиво посмотрела на Питера, который лежал у ног Сары. – У меня нет для тебя свежего тюленьего мяса, малыш. И ещё не известно, когда вернутся с охоты мой сын и мой второй внук, брат Алайнака. У нас есть только сушёная оленина, для тебя и твоей девочки. Ну-ка, держи.
Старуха бросила Питеру кусочек мяса.
Сара почти согрелась. Мысли тоже оттаяли, в голове прояснилось. Интересно, за кого её приняли Алайнак и его бабушка?
И кто они сами?
А потом Сара вспомнила, где видела этого мальчика. На фотографии!
Это тот самый Алайнак, с которым дедушка дружил в детстве, когда ездил с папой в Канаду! Тот самый Алайнак, вместе с которым дедушка нашёл белого медвежонка. Как будто она оказалась в своей любимой истории! Сара покачала головой. Она не понимала, как это произошло. И никто бы не понял, ни дедушка, ни Алайнак. Но ведь это не так уж важно. Важно только одно: нужно найти маму Питера и убедиться, что он в безопасности. Сара сидела, молча глядя на оранжевый язычок пламени в лампе. У её ног ёрзал Питер, с громким урчанием вгрызаясь в сушёное мясо.
От бульона в каменном котелке уже пошёл пар. Пахло вкусно – любимым папиным супом с говядиной и овощами. Сара прикусила губу. Ей не хотелось думать о доме – он был так далеко, и неизвестно, сумеет ли она вернуться, – но как запретить себе думать о том, по чему ты так сильно скучаешь? Наверное, мама с папой сейчас тоже сели обедать. Может быть, мама как раз приготовила суп.
– Ешь. – Бабушка Алайнака вручила Саре широкую костяную ложку и махнула рукой, подзывая её сесть поближе к котелку. – Так быстрее согреешься.
Сара зачерпнула бульон и подула на ложку, но горячая жидкость всё равно обожгла губы. После сушёной рыбы она уже сомневалась, что ей понравится что-то из здешней еды, но бульон был на удивление вкусным, и вскоре Сара почувствовала, как внутри разливается приятное тепло. Она протянула ложку Алайнаку, но он покачал головой:
– Нет, ешь сама. Я дождусь папу и брата. Они скоро вернутся с тюленем.
Пока Сара ела, бабушка Алайнака перебрала кучу одежды, то и дело поглядывая на Сару и бормоча что-то себе под нос. Сара украдкой наблюдала за ней. Здесь были и меховые накидки, и красивые платья с разноцветной вышивкой – такие же, как на бабушке. Дедушка показывал Саре фотографии эскимосов в национальных костюмах, но фотографии были чёрно-белые. Сара даже не подозревала, что эскимосская одежда может быть такой яркой.
Когда она доела бульон, бабушка Алайнака вручила ей пару варежек и тёплую меховую шапку, похожую на капюшон:
– Должно подойти. Снимай-ка свои бестолковые рукавички. Здесь от них пользы нет.
Сара послушно сняла свои тонкие вязаные перчатки, убрала их в карман и надела варежки, которые ей дала бабушка.
– Они из оленьей шкуры, – сказал Алайнак. – Гораздо теплее твоих. Для зимней одежды нет ничего лучше оленьих шкур.
Сара кивнула. Варежки были мягкими и очень тёплыми. Дедушка говорил, что эскимосы охотятся на животных не ради забавы. Они используют в хозяйстве не только их шкуры и мясо, но даже кости, желудки и остальные внутренности. Ничего не пропадает зря. Дома Сара не стала бы надевать вещи из натурального меха, но здесь, в этом заснеженном сне, она понимала, что ей нужны тёплые варежки. Бабушка Алайнака надела на Сару шапку, похожую на отороченный мехом капюшон, завязала ленточки под подбородком и кивнула с довольным видом:
– Вот теперь хорошо.
– Спасибо, – прошептала Сара и погладила Питера, который вцепился зубами в её штанину и куда-то тянул.
– Он уже хочет идти, – сказал Алайнак, и Сара кивнула.
– Но мы не знаем, куда идти, – вздохнула она. – Снежная буря замела следы его мамы. Где теперь её искать?
Алайнак нахмурился:
– Наверное, где-нибудь на морском льду, где выныривают тюлени. – Он взглянул на бабушку, и та кивнула, соглашаясь. – Охотится. Тут неподалёку есть полынья, туда часто приходят белые медведи.
– Что такое «полынья»? – не поняла Сара.
Алайнак удивлённо моргнул, словно ему не верилось, что можно не знать таких элементарных вещей.
– Участок открытой воды среди льдов. Медведи приходят туда охотиться на тюленей. Мы там тоже охотимся, иногда. Я тебе покажу, в какой она стороне… – Алайнак умолк, и Саре показалось, что он тоже хочет пойти к полынье вместе с ней, но бабушка покачала головой.
Она не хочет, чтобы его разорвала в клочки разъярённая мама-медведица, подумала Сара, и у неё по спине пробежал холодок. Или она не хочет, чтобы он шёл со мной, наверное, считает, что я какое-то странное существо из легенды.
– Надо дождаться моего сына, – твёрдо проговорила бабушка. – Отца Алайнака. Он тебя отведёт. Так надёжнее.
Но Питер опять потянул Сару за ногу и тихонечко зарычал. Он хотел идти прямо сейчас. Сара с благодарностью улыбнулась Алайнаку и его бабушке:
– Нам нельзя ждать. Кажется, скоро стемнеет, да? А в темноте мы уж точно не сможем найти его маму.
Была и другая причина, но Сара не стала говорить об этом вслух. Если она дождётся охотников и они отведут её к полынье, они могут спугнуть медведицу. Или ещё хуже: возможно, медведица знает, кто такие охотники, и решит на них напасть. Нет, они с Питером пойдут одни. Так будет лучше для всех.
– Спасибо за добрый приём, – поблагодарила она бабушку. – За суп и за мясо для Питера.
– Мы всегда делимся тем, что имеем, – сказал Алайнак чуть ли не удивлённо. – Пища принадлежит каждому, кто в ней нуждается. Пойдём, я тебя провожу. Чуть-чуть провожу, – добавил он, глядя на бабушку, и та нехотя кивнула.
– Мне бы хотелось проводить тебя до полыньи, – сказал Алайнак, когда они вышли из иглу и зашагали к ледяным холмам вдалеке. – Но медведи… с ними опасно встречаться, когда ты один, без друзей-охотников. – Он с беспокойством взглянул на Сару и взял её за руку, словно хотел удержать и отвести обратно в иглу. – Мне пора возвращаться. Ты уверена, что всё будет хорошо?
Сара проглотила комок в горле и твёрдо кивнула.
– Да. – Она была уверена, что в истории её не съедят. Почти уверена. Она обняла Алайнака, удивившись тому, какой он хрупкий и худенький под слоями меховой одежды, и рассмеялась, увидев его потрясенное лицо. – До свидания! – Она зашагала дальше, время от времени оборачиваясь, чтобы помахать ему рукой. Питер радостно мчался по снегу, так что Сара с трудом поспевала за ним. Теперь, когда медвежонок поел, он снова был полон сил.
Когда она оглянулась в последний раз, и Алайнак, и иглу уже исчезли из виду. Растаяли в снежной белизне, словно их и не было вовсе. Словно они ей приснились.
Глава десятая
Может быть, это просто обман зрения в тусклом, бледнеющем свете? Сара чуть было не развернулась, чтобы сбегать обратно и убедиться, но решила, что лучше не надо. Им нужно поторопиться, да и Питер уже убежал далеко вперёд. Сара поспешила вдогонку за медвежонком, испугавшись, что потеряет его из виду.
По дороге к полынье, где, по мнению Алайнака, может быть мама Питера, им пришлось пройти сквозь скопление странных ледяных фигур, похожих на застывшие морские волны. Это была не самая удобная дорога. От прыжков по скользким ледяным кочкам у Сары разболелись ноги. Питер радостно бежал впереди. Ну ещё бы, подумала Сара, его лапы с крепкими острыми когтями хорошо приспособлены для хождения по льду. Медвежонок постоянно оглядывался на неё и нетерпеливо топтался на месте, пока Сара его догоняла.
– Я знаю, ты торопишься к маме. Скоро мы её найдём. Я уверена, что найдём, – пробормотала Сара и остановилась, чтобы передохнуть. – Очень на это надеюсь, – добавила она, с беспокойством глядя на небо. Уже смеркалось. Лучи заходящего солнца окрашивали ледяные фигуры в ярко-розовый цвет. Это было красиво, но и жутковато. А вдруг им с Питером придётся заночевать в этом ледовом лабиринте? Можно попробовать вернуться в иглу, но они отошли далеко и теперь не успеют добраться туда до наступления темноты. Если вообще сумеют его разыскать. Если оно ещё там.
