Эдуард Веркин - Самовар, разлив, граната. Гид по неприятностям
– Погоди, – сказал он. – Хочу насладиться.
Жмуркин явно изменился. Ещё год назад он бы верещал, призывая его спасти, сейчас было по-другому. Жмуркин молчал.
– Надо его как-то вытаскивать, – сказал Витька. – А то околеет…
– Ещё немного, – ухмыльнулся Генка. – Аж дышать легче стало, честное слово.
– Помогите, – попросил Жмуркин.
– Что-то у меня со слухом, – сказал Генка. – Какой-то писк…
– Помогите, – попросил Жмуркин. – Тону.
– Плыви к берегу, – смилостивился Генка. – Тут три метра, мы тебя подцепим.
– Течение быстрое, – ответил Жмуркин. – Унесёт…
Генка хмыкнул и достал из отделения разгрузки моток капронового шнура с карабином.
– Золотое правило, – пояснил Генка. – Идёшь в лес на час, собирайся как на год. И никогда не слушай Жмуркина. Это уже бриллиантовое правило.
– Помогите же! – подал Жмуркин уже требовательный голос.
Витька попытался выхватить у Генки шнур.
– Да погоди ты, – сказал Генка. – Хочу как следует насладиться!
– Может простыть, – заметил Витька. – Холодно ведь, потом на себе потащим…
– Кому сейчас легко?
Генка раскрутил над головой шнур и забросил его Жмуркину.
– Вокруг себя обмотай, – велел он. – И застегнись петлёй.
Жмуркин обмотал шнур вокруг корпуса и отпустил бревно. Течение выдернуло его на середину реки, Витька и Генка ухватились за шнур и потащили Жмуркина, как рыбаки тащат на берег огромную белугу.
Жмуркин вызывающе молчал.
На берег его добыли минут через пять. Мокрого, грязного, злого. И замерзшего, само собой. Жмуркин стоял на берегу, подпрыгивал и клацал зубами.
– Приятное, однако, начало, – сказал Генка.
– Его лучше высушить. – Витька указал на Жмуркина. – А то заболеет.
Жмуркин тоже что-то произнёс.
– Раздевайся, – велел Генка. – Я займусь костром, а ты, Вить, наруби веток. Толщиной в два пальца, длиной в рост.
– Чем нарубить?
Генка достал из жилета булат Герасима.
– Ого! – Витька схватил нож. – Говорят, булат может волос на лету разрезать!
– Преувеличивают, – ответил Генка.
Сам он вытащил из разгрузки всё-таки складную пилу, расправил её и приступил к заготовке дров. Мудрствовать Генка не стал, подошёл к сохранившимся перилам моста и начал выпиливать из них метровые бруски. Витька отметил, что пила просто роскошная, острейшая и разрезает дерево в несколько движений, впрочем, ничего удивительного в этом не было – Генка всегда держал инструменты в порядке.
Витька отправился в прибрежный кустарник и стал рубить ветки, хотя и не очень представлял зачем. Но рубил.
Это оказалось не только лёгким, но и приятным занятием. Булат оправдывал свою легендарную славу – чёрное шершавое лезвие с одного удара рассекало ствол, так что Витьке оставалось лишь срезать сучки и отбросить палку поближе к мосту. Приятно и несложно.
Раздевшийся до трусов Жмуркин приплясывал от холода возле моста.
Генка быстро напилил достаточное количество дров и теперь занимался костром. Он сложил распиленные перила срубиком, наколол щепы и чиркнул охотничьей спичкой. За апрель мост хорошенько просох, перила горели весело. Из нарубленных Витькой веток Генка составил несколько треног, на которых развесил жмуркинскую одежду. Самому Жмуркину Генка велел забраться между одеждой и огнём. Теперь Жмуркину было уже не холодно, а жарко, он то и дело ойкал и поворачивался, чтобы не обжечься.
Через полчаса одежда Жмуркина более-менее просохла и он смог в неё облачиться.
– Где твой рюкзак? – поинтересовался Генка.
Жмуркин указал на реку.
– Чудесно, – сказал Генка. – Можно поворачивать…
– Нет, – перебил Жмуркин.
Витька и Генка уставились на него.
– Нет, – повторил Жмуркин. – Мы никуда не отвернём. Одежда почти высохла, так что можем дальше…
– А куда дальше, ты знаешь? – спросил Витька.
– У тебя же там навигатор был, – напомнил Генка. – В рюкзаке. И карта распечатанная…
– Карта у меня в голове. – Жмуркин пощупал джинсы. – А навигатор тут и вовсе не нужен, всё прямо и прямо, я помню. Всё предусмотрено. Шмотки ещё чуть подсохнут, и пойдём дальше.
Витька подкинул в костёр полено.
– Как пойдём? – Генка проверял лезвие ножа на ногте.
– Да брось, Ген, – ухмыльнулся Жмуркин. – Только не говори, что ты не можешь построить мост!
Глава 3
Ананас не для нас
Конечно же, мост Генка строить не стал.
Он поступил проще.
Метрах в двадцати вверх по течению над водой зависла сосна, вода размыла корни, и дерево накренилось, зависнув над противоположным берегом. Генка решил её подпилить. Трудность заключалась в том, что раскладная пила для таких целей не очень подходила. Генку, впрочем, это не сильно беспокоило, он вытряхнул пилу и стал пилить, предусмотрительно устроившись от ствола сбоку.
Витька взял нож и стал подрубать сосну с другой стороны.
Жмуркин, как обычно, командовал, стоял перед деревом и велел Генке пилить быстрее, а Витьке рубить глубже.
– Я бы на твоём месте командовал издали, – сказал Генка, выпилив в стволе значительную прореху.
– Ты меня не гони. – Жмуркин подошёл поближе. – Если я вами руководить не буду, вы тут три дня провозитесь.
– Может быть. – Генка продолжил пилить. – Просто когда дерево надломится, тебе может башку оторвать. А так ничего, стой на здоровье.
– Пугаешь? Меня не запугать…
Но на всякий случай предусмотрительный Жмуркин отошёл подальше.
Генка допилил дерево до середины, оно треснуло. Ребята отскочили в стороны, но сосна надломилась удачно и упала ровно, поломав кусты на противоположном берегу.
– Старые трюки – самые надёжные, – изрёк Жмуркин. – Никогда в вас не сомневался. Не мозгом, так пилой – вот наш девиз…
– Не утомляй, – сказал Генка.
После чего он запрыгнул на дерево и легко перебрался на противоположный берег. Жмуркин перебрался вторым, и легко это у него не получилось – после купания в весенней водичке Жмуркин стал осторожен и передвигался по дереву верхом.
Витька перешёл последним. Прежде чем ступить на другой берег, он оглянулся. Ему показалось, что это уже было. И река, и мост из поваленной сосны, и путешествие через лес, всё было. От этого Витька почувствовал себя уже человеком пожилым и видавшим виды. Потому…
– Хватит мечтать. – Жмуркин кинул в Витьку шишкой. – Нам надо поторапливаться. Время – самый ценный ресурс в жизни.
Витька спрыгнул с дерева.
За мостом дорога почти кончилась. Если до моста её прокатывали грибники и ягодники, то за мостом началась глушь и пустошь. Вместо дорожной колеи осталась узенькая тропинка. Прошлогодняя трава на ней была суха и нетронута, что особо радовало Жмуркина.
– Видите?! – Он то и дело пинал эту траву, поднимая вокруг себя вихри. – Тут уже сто лет никто не хаживал! Последнюю неделю – точно! Самовар цел!
Погода стояла полосатая, по небу катились облачка, похожие на тополиный пух, солнце выглядывало из-за них – и становилось тепло, солнце пряталось – и чувствовалась весенняя прохлада. Витька глядел по сторонам и замечал в лесу следы необычайно долгой зимы: снег, оставшийся под ёлками и в низинках, лужи, которые поблескивали утренним ледком. Лес ещё толком не проснулся, ничто не жужжало и не шуршало листвой, птицы тренькали, но не казались, природа походила на декорацию перед началом спектакля – всё готово, слышны голоса актеров, и оркестр уже скрипит стульями в яме, но веселье ещё не началось.
– Стоп, – сказал вдруг Генка и остановился.
– Что «стоп»? Почти пришли, а ты «стоп»…
– Надо попить. – Генка огляделся. – Насколько я понимаю, наша вода утонула в реке?
Жмуркин пожал плечами.
– Да потерпим, – предложил Витька.
– Нет, – уверенно сказал Генка. – Терпеть в походе можно только паразитов…
Он поглядел на Жмуркина, Жмуркин презрительно хмыкнул.
– Терпеть жажду опасно.
– Воды-то всё равно нет, – напомнил Витька. – Разве снег пожевать, или из проталины…
Генка помотал головой, достал из разгрузки пакет, а из пакета устройство, состоящее из нескольких пластиковых воронок, соединённых прозрачными трубочками с резиновым резервуаром, напоминавшим грелку.
– Вот он – деспердатор! – с пафосом произнёс Жмуркин.
Генка не обратил внимания, направился к ближайшей берёзе. Он закрепил грелку на стволе с помощью резинового жгута, после чего стал ножом подрезать кору под крупными ветками и прилаживать к надрезам воронки.
– Это не деспердатор, это для берёзового сока, – пояснил Витька.
– Деспердатор для берёзового сока, – согласился Жмуркин. – Бывает…
Вернулся Генка, отряхнул руки.
– Полчасика подождём, – сказал он.
Стали ждать.
– Наша область – депрессивный регион, – неожиданно изрёк Жмуркин минут через пять.
«Всё-таки началось», – подумал Витька.
– Зона рискованного земледелия, – продолжил Жмуркин. – Только лук да картошка хорошо растут, да и то не каждый год.
