Владислав Виноградов - Без срока давности
– Что означает имя Христос? – Помазанник.
Своим чередом шел обряд, в голубой пеленке сердито покрикивал самый младший участник таинства, и Дымов, нареченный Георгием, пообещал отцу Михаилу победить своего зловредного змея. Из церкви Герка вышел на костылях, но дал еще одну клятву: вернуться с легкой тросточкой.
Дома он снял куртку и рубашку, взял ножницы и медленно перерезал чересплечную ленту, отрезав тем самым и пути к отступлению. Вы еще не знаете Герку Дымова! Он не выйдет из дома, пока не придумает новой системы крепления бедренного протеза.
Не один вечер, но многие десятки вечеров ушли, пока, орошенное по́том и кровью, родилось в муках новое крепление. Вторым после Герки опробовал новинку Костышин, третьей – одна молодая женщина. Он, Дымов, избавил их от чересплечной ленты и сыромятной сбруи, Геркино крепление было простым: нейлоновая лента и дюралевый блок с четырьмя степенями свободы. Настолько простым, что все НИИ и КБ, куда Дымов обращался, давали автору изобретения отлуп. Лишь со сменой директора в Санкт-Петербургском НИИ протезирования дело будто бы сдвинулось с мертвой точки.
…Отзвонили колокола. Дымов снова налег на педали. Но поехал не в храм, а домой – принять душ и отдохнуть перед встречей со Шредером и Эрикой в ресторане гостиницы «Спутник»,Творяй грех, от диавола есть: яко исперва диавол согрешает.
Глава 10 Подпоясанный «бедой»
Тот же колокольный перезвон, что напомнил Дымову о недавнем прошлом, заставил оторваться от книги одного из постояльцев гостиницы. Он был высок ростом, тонок в кости и скор на румянец. А краснел Виктор Непейвода всегда, когда волновался. Не раз перед поединком на татами этот девичий румянец вводил в заблуждение противников Непейводы, надеявшихся на быстрый успех.
Чаще именно Виктор выходил победителем, но в душе он завидовал грубоватой внешности и сплющенным в пельмени ушам опытных борцов. Как завидовал и сейчас комиссару полиции – крутому парню с квадратным подбородком – из книги, купленной утром в вестибюле гостиницы. Начиная с красивого имени Санта-Мария и кончая хромированной «береттой» в заднем кармане брюк, он был воплощением мужества и обаяния в одном лице. Непейвода понял, что обольстительная сообщница убийцы не устоит перед комиссаром, и захлопнул книжку. Интересно, а пробовал ли сам автор носить восьмисотграммовый пистолет в обычном кармане?
Выпускник средней специальной школы милиции младший лейтенант Виктор Непейвода, неделю назад прибывший в Выборг из Петербурга к первому месту службы, пробовал. Пробовал и убедился, что задний карман джинсов для этого плохо приспособлен, как и внутренний карман пиджака, откуда будешь выколупывать своего «макарова» полчаса.
Начальник уголовного розыска майор Павлов, согласившийся взять Виктора в свое подразделение (ибо никого другого отдел кадров предложить не мог), скептически наблюдал за манипуляциями юного оперуполномоченного. В конце концов он попросил у Непейводы его новенькую кобуру и достал складной нож зловещего вида. Не успел Виктор ахнуть, как Павлов отхватил крышку кобуры и вручил оную со словами: «Теперь нормально. Прицепи к поясному ремню. И чему вас только учили в милицейском ПТУ?»
Непейвода хотел заметить, что его учили беречь казенное имущество, но воздержался. Из обрезанной кобуры при достаточном навыке пистолет вылетал едва ли не сам собой, как чертик из шкатулки.
Вот и сейчас, собираясь на ночное дежурство в горотдел, Непейвода несколько раз выхватил «макарова» из кобуры: трепещите, убийцы, насильники, рэкетиры! В душе, однако, Виктор надеялся, что применять табельное оружие сегодня не придется.
Непейвода прошелся по маленькой угловой комнате. В гостиницу «Спутник» поселил его тот же Павлов, объяснив администрации, что этого требует оперативная необходимость. За окном большое красное солнце медленно, словно корабль инопланетян, опускалось на крыши Выборга. Виктор накинул легкую курточку, которая может пригодиться ночью, и решил в оставшееся до дежурства время изучить проходные дворы в центре города.
Гостиничный коридор устилала зеленая дорожка, окаймленная широкими красными, как лампасы, полосами. Купленная с запасом в постперестроечные времена, она выбегала и на лестничную площадку, откуда можно было спуститься к пожарному выходу. Им-то чаще всего и пользовался Непейвода, чтобы не проходить через вестибюль.
Дневная жара уступила место вечерней свежести. В городском парке оркестр играл старинные мелодии. Под их звуки перед гостиницей дремал в своей коляске велорикша, ожидая седока. Через площадь шла парочка, и пиджак парня был на плечах девушки.
Виктор Непейвода не знал, полюбит ли он когда-нибудь этот город, тихий и беспокойный одновременно, переполняемый в сезон отпусков иностранцами и перекупщиками, столичными путанами и ворами «в законе». Но в одном твердо был уверен оперуполномоченный Виктор Непейвода – ради спокойствия влюбленной парочки, пересекающей площадь, он готов таскать на поясе пистолет в кобуре с обрезанной крышкой.
…На уголовном жаргоне пистолет имеет множество названий – от «волыны» и «власти на боку» до «монтика» и «удостоверения личности». Среди них как-то затерялось точное слово «беда».
Подпоясанный «бедой», оперуполномоченный Непейвода скрылся в проходном дворе.
Глава 11 Вечером того же дня
В зеркальных окнах гостиничного ресторана отражалась мощная башня Средневекового замка. Казалось, вот-вот процокают по площади подковы коней и прекрасная странница отдернет полог паланкина.
Дымов присвистнул. Плохой симптом, старина, коли мерещатся прекрасные странницы. Так и быть, сегодня вечером расслабишься, но завтра впрягайся в лямку велорикши. Веды тыже Афганский Борзой! Работа вытеснит смешные мечтания, работа приблизит час окончательного расчета с Золтановым. Вернуть ему эти проклятые бабки и с наслаждением послать ко всем чертям.
Герка поправил галстук, поднялся по ступеням и тросточкой постучал в запертую дверь.
Швейцар в золотых галунах рванулся к нему, как «Стингер» наперехват вертолету. Место у швейцара было хлебное. Ему отстегивали и девочки, и таксисты, а эти чертовы придурки с велосипедными колясками – нет.
Дымов не платил и платить не собирался. Швейцар уже знал хромого и упрямого велорикшу. Покосился на его тросточку из тускло блестящего титанового прута и нехотя пропустил в вестибюль.
– Спасибо! – громко сказал Герка.
Эрика, листавшая газету у книжного киоска, обернулась. На ней было потрясающее платье, облегавшее фигуру как перчатка. Но уже в следующую секунду Дымов понял, что дело не в платье, а в самой фигуре.
Эрика укоризненно покачала головой:
– В чем дело? Ты же все испортил!
– Дело в одном лоботрясе, который отнял велосипед у паренька из нашего двора, – сказал Герка, пряча за спину правую руку со сбитыми костяшками. – Я задержался объяснить, что нехорошо обижать маленьких.
– Ты еще и Робин Гуд к тому же, – усмехнулась Эрика. – На этот благородный поступок тебе понадобилось… двадцать пять минут. А Шредер никого не ждет дольше четверти часа.
Герка взял Эрику за обнаженный локоток;
– Вот и хорошо. Вместо вечера в душном ресторане я предлагаю прогулку по вечернему городу. Мой напарник ждет на площади. Его зовут Чума, и он лучший велорикша в нашем городе. Поехали?
Эрика Тынсон покачала головой:
– Не сейчас. А твоему Чуме я сосватаю пассажира. Видишь американку в розовых брюках? Она любит все экзотическое.
– А Чума любит крупных женщин. Но выдержит ли ее коляска?
Впрочем, теперь это были заботы Вити Силкина, по прозвищу Чума. У Герки хватало своих. Шагая рядом с девушкой по ковровой дорожке, он вдруг почувствовал тревогу. Он мог дать голову на отсечение, что кто-то провожает его взглядом. Но оборачиваться не стал.
Дымов не ошибался. Сквозь стеклянную дверь гостиницы спину Герки буравили маленькие злые глазки…
Швейцар снова отпер дверь, за которой маячила знакомая фигура, увенчанная красной бейсбольной кепкой. С этого за вход тоже не возьмешь: считается своим. И что за вечер такой неудачный!
– Брат работает? – спросил вошедший.
– Еще бы, – буркнул швейцар. – Его местечко – золотое дно, не то что мое. Торчу на сквозняке, и в карманах сквозняк.
– Кто на что учился, старина!
– Вот и брат твой так же говорит, – не обидевшись, кивнул швейцар. Вечер длинный, и он надеялся, что «капуста» приплывет и в его карман.
Красная бейсбольная кепочка, выказывая отменное знание местной топографии, двинулась к лестнице запасного выхода. Это был кратчайший путь в бар.
Вечером того же дня в Санкт-Петербурге на стол начальника одного из подразделений Управления Федеральной службы безопасности России по городу и области легло переданное по защищенному каналу сообщение. Николай Николаевич пробежал текст: «Отдыхаем по плану, осложнений нет».
