Алексей Макеев - Я убью свое прошлое
Три вокзала в Москве встретили мокрым снегом, слякотью под ногами и толпами озверевших сограждан. Илья вышел из вагона последним и неторопливо зашагал к зданию Ярославского вокзала. Прошел мимо полицейского патруля, даже не посмотрел в их сторону. Информация о его подвигах до столицы пока не докатилась, но это лишь пока. Времени у него неделя или еще меньше, ориентировки ждать себя не заставят, посему рассиживаться некогда. Фора сгорает с каждым часом, нужны новые документы и, желательно, новая внешность. Ринопластика, например, или блефаропластика помогли бы решить прорву проблем. И на все это нужны деньги, но прежде всего надо найти жилье, и на оплату крыши над головой уйдут последние копейки.
Вопрос с квартирой решился через полтора часа, помогла рекламная газетенка. «Сдам комнату, недорого, рядом с метро» – заманчивое предложение на деле оказалось узкой, как пенал комнатенкой в трехкомнатной квартире, не видавшей ремонта лет пятнадцать или около того. Драный линолеум, скрипящие полы, мебель, помнящая эпоху молодого Брежнева, от взгляда на сантехнику и плиту пропадает желание даже приближаться к ним, не говоря о том, чтобы воспользоваться по назначению.
Имелись и соседи – то ли восемь, то ли десять гастарбайтеров, занимавших две соседние комнаты. Зато метро действительно было рядом, а денег даже на эту халупу Илье хватило ровно на месяц. Верткий юноша с полоской рыжеватых усиков и скользким взглядом пересчитал наличные и отдал Илье ключи – от входной двери и комнаты, предупредил нового жильца, что через месяц он или платит, или проваливает, невнятно пригрозил проблемами в случае возникновения недопонимания и свалил. Илья остался один в тесной комнатенке с продавленным диваном, бросил рюкзак на старое покрывало, подошел к голому – без занавесок – окну. Пейзажик внизу тот еще – закатанный в асфальт двор без единого деревца, машины, грязные сугробы, развалины детской площадки. И едва ли не посредине этого безобразия громоздится мусорный контейнер, в нем увлеченно копаются бездомные псы и пара бомжей.
Итак, время пошло, на все про все у него месяц, а ситуация сказочная – пойди туда, не знаю куда. Чтобы найти верную дорожку к твари, сломавшей его жизнь, месяца явно маловато, времени не хватит. Значит, придется задержаться в Москве, а это удовольствие стоит денег. В голову пришли несколько разнообразных вариантов сравнительно честных способов заработка, Илья обдумал их все и отверг как не гарантировавшие стопроцентного результата. Рисковать он не мог себе позволить, поэтому вернулся к самой первой мысли – потребовать долг и компенсацию морального ущерба в размере, который он установит сам.
За время, прошедшее после «увольнения», в его конторе ничего не изменилось, и чтобы убедиться в этом, Илья потратил неделю. Обошел все «точки», встретил и проводил инкассаторов, стараясь не попадаться им на глаза. Да и вряд ли его узнал кто-либо из бывших коллег – кардинально менять внешность Илья не собирался, но щетина на лице, неброская одежда, опущенные плечи и взгляд в пол делали свое дело. На него не обращали внимания, консультант в ювелирном салоне с профессиональной вежливостью поинтересовалась, что предложить уважаемому покупателю, но, заметив, что тот мотает головой и тупо пялится на содержимое витрин, отстала. Этого Илья и добивался, ушел в дальний угол к витрине с дешевой «штамповкой», уставился на нее, посматривая одновременно на зеркальную переборку, отделявшую просто ювелирный магазин от ломбарда. Гулять вдоль витрин ему пришлось шесть с половиной минут, инкассация появилась ровно в половине второго дня. Двое крепких вооруженных «ижами» ребят в черной форме проследовали через зал и скрылись за переборкой. Илья потащился вдоль длиннющей витрины, остановился в торце и принялся рассматривать выложенные на черном бархате изделия из серебра.
– Вам помочь? – выросла перед ним белобрысая консультант. Илья едва сдерживался, чтобы не послать ее куда подальше – назойливая девица загородила собой все, что происходило за приоткрытой дверью переборки. Впрочем, он и сам прекрасно помнил, что именно там сейчас делается – инкассация берет мешки с деньгами и изделиями, расписывается в журнале, где указаны сумма, количество и названия изделий, их вес, и топает к машине. Бронированная «Нива» ждет у входа, и чтобы войти в салон, покупателям приходится огибать стоящий вплотную к дверям «броневик». Если все пойдет удачно, то в следующий раз мешки до «Нивы» бывшие коллеги не донесут.
– Спасибо, – рыкнул Илья. – Я просто смотрю. Если выберу что-нибудь, то позову вас.
Девица попалась сообразительная и отошла от неразговорчивого покупателя, а инкассаторы уже топали обратно, и обоих Илья прекрасно и давно знал. Первым идет мордатый насупленный Юрка, бывший контрактник, прошедший обе Чеченские и любитель подраться. А вот бегать он ненавидит, зато стрелок отменный, и это надо держать в голове. Длинный поджарый Витек не так опасен, за его плечами год срочной службы и разряд по тайскому боксу. Догнать, если что, он Илью сможет, но и против этого лома найдется прием. Топают сосредоточенно, сурово посматривают по сторонам, на раздражители не реагируют. Пройдут мимо, даже если у них на пути три таджика будут насиловать белокурое славянское дитя, и не потому, что злые и бездушные, а потому, что они на работе, и каждый их шаг в инструкции прописан. А инструкцию нарушать невыгодно, мигом на улице с трудовой в зубах окажешься. В общем, все по-старому, ничего не изменилось. Дежурят они сутки-трое, ломбард стоит в плане выездов рабочей группы на второй день. Значит, вернуться сюда надо на следующей неделе, тем более праздники на горизонте, выручки в мешках будет не в пример больше против сегодняшней. Придется немного подождать.
Сырость, снег, переходящий в дождь и обратно, слякоть под ногами – снежную кашу он месил часа полтора, пока пешком добирался до «дома». Шел, стараясь держаться подальше от забитых транспортом и людьми улиц и проспектов, как зверь обходит капканы и ловушки. На неделю ему придется стать невидимкой, впасть в анабиоз, словно амфибия, если она хочет пережить сухой период и дожить до сезона дождей, а он может наступить и через полгода. В его случае все намного проще и легче, впереди всего семь дней, есть время спланировать все хорошенько, подготовиться и подумать. «Вспоминай, кому дорогу перешел», – отец прав, но вспомнить нечего! Илья давно не раз и не два перебрал в голове всех, с кем сводила жизнь, и не было в его прошлом никого, способного мстить столь зверски и изощренно. Если только кто-то затаил обиду и отыгрался таким образом через много лет, но в этом случае искать врага все равно что искать маньяка в период ремиссии, то есть безнадежно.
К дому Илья подошел уже в сумерках, пропустил выходившую из подъезда компанию подростков и направился вверх по ступеням, достал из кармана ключ. Соседей, наверное, еще нет, они появятся ближе к ночи, будут готовить свое вонючее варево в загаженной кухне и переругиваться на гортанном и протяжном языке кочевников и дервишей. К полуночи все успокоится часов до пяти утра, а к шести в квартире уже будет пусто, в ней останутся только сытые тараканы и единственный белый человек в этом зоопарке.
Ключ отказывался поворачиваться в замке, а под конец вообще застрял так, что Илья едва смог выдрать его. Попробовал еще раз – с тем же успехом, присел на корточки и осмотрел личину замка. Потом решил, что ошибся дверью, но нет – и этаж, и номер квартиры он не перепутал, просто в двери стоял новый замок. Появился он несколько часов назад, возможно, сразу после обеда, как только последний жилец покинул квартиру. «Нормально». Илья стоял напротив двери, подкидывал на ладони бесполезные ключи. Он попался на стандартную разводку – отдал хозяину деньги, тот выждал неделю и сменил замок. Теперь осталось переждать день-два, и можно сдавать жилье следующим квартирантам, благо и цена в объявлении указана гуманная, и желающих полно, а номер мобильного завсегда сменить можно. Отличный бизнес – затрат никаких, не считая расходов на новый замок и сим-карту, и прибыль гарантирована. «А эти как, интересно?» – появилась мысль о судьбе таджикско-узбекской бригады, но тут же исчезла. Черт с ними, они себе пристанище найдут, в бытовке перекантуются, а вот ему что делать? Хорошо еще, что документы и остатки денег с собой, а оставшееся в комнате барахло не жалко.
«Скотина». Илья сбежал вниз по лестнице, вышел из подъезда и двинул куда глаза глядят. Шел без цели, сворачивал куда придется, голова была ясной и пустой, без единой здравой мысли. Денег не было совсем, не считая оставшихся на еду копеек, воображение рисовало перспективы одну мрачнее другой. Рушилось все, что он задумал и готовился воплотить в ближайшее время, злость, приправленная поганым чувством собственного бессилия, вспыхнула ненадолго и пропала. Не время ей пока башку поднимать, успеется. Можно, конечно, вернуться, дождаться хозяина квартиры и потолковать с ним по всем правилам, но это отнимет время – кто знает, когда в газете появится новое объявление о сдаче чертовой квартирки внаем. Месть сладка, но это потом, надо о насущном думать. Куда податься – на вокзал, под камеры наблюдения, в ночлежку для бомжей, в ближайший подвал? Все лучше развалин КПП с промерзшими стенами. А что, это мысль – Илья пошел медленнее, присматриваясь к окошкам-бойницам, едва заметным за сугробами.
