Марк Харитонов - Учитель вранья
– Ой, хватит меня смешить, – взмолилась Таська. – У меня уже живот полный смеха.
И в этот миг из обоих глаз Фонтана брызнули наконец две настоящих струи.
Все, запрокинув головы, стали ловить ртами сладкие брызги.
Соня
– Расхохотались! – послышался вдруг недовольный голос. – А дальше-то какие слова?
Все оглянулись на этот знакомый голос – и увидели птицу Соню. Все, кроме Маленького Великана – потому что она опять сидела у него на голове, как будто его кудрявые волосы были для неё привычным и удобным гнездом.
– Привет, Соня! – сказал ей Фонтан. – Опять ты взялась неизвестно откуда и неизвестно как!
– Это вы взялись неизвестно откуда и неизвестно зачем, – сердито ответила Соня. – Я хотела попасть к этим детям, посмотреть настоящие чудеса и чтобы всё было по-настоящему. Мне надоело смотреть только сны, да ещё по десять раз одни и те же. Незнакомых-то совсем не осталось, все пересмотрела. Несколько раз я промахивалась, попадала не туда. Наконец, после стольких трудов, увидела детей – а они уже здесь, и вы с ними. И опять смеётесь над одной и той же строчкой. Так что же, в конце концов, случилось с этим глупым попугаем?
– В другой раз доскажу, – виновато пообещал Маленький Великан. – Когда у меня будет не такое смешливое настроение.
– Дождёшься! – ворчливо сказала птица. – Я уже это начало сто раз слышала. И ни разу ты не сумел продвинуться дальше. Сразу хохочешь как сумасшедший.
– В следующий раз я начну сразу со второй строчки, – сказал Маленький Великан. – Или даже с третьей.
– Соня, – полюбопытствовала Таська, – а ты думаешь, мы тебе снимся?
– К сожалению, – сказала птица. – По-настоящему ведь не получилось.
– Но у тебя же открытые глаза.
– А ты в своих снах разве ходишь с закрытыми глазами?
Таська задумалась.
– А куда это вы направились? – спросила Соня.
– К Гадалке, – сказал Фонтан.
– И заблудились! – добавил Маленький Великан без всякого огорчения.
– Кстати, не знаешь ли к ней дорогу? – спросил учитель вранья.
– Я обычными дорогами не пользуюсь, – сказала птица. – Я могу и так к ней попасть. И вас с собой захватить.
– Нет, нас лучше не надо, – поспешно сказал учитель. – Ещё промахнёшься, что нам тогда делать?
А можешь, наоборот, захватить её сюда?
– Могу и наоборот, – сказала птица немного обиженно. – Только мне с ней совсем неинтересно. Я её сто раз видела…
– Но нам она очень нужна.
– Ладно, доставлю её для вас. Но сама и смотреть не буду. Подремлю просто так, без всяких снов.
Соня прикрыла глаза, как будто затянула их непрозрачной плёнкой, сунула голову под крыло – и исчезла.
Все раскрыв рты смотрели на опустевшую голову Маленького Великана. (Все, кроме, конечно, Маленького Великана.)
Вдруг она возникла вновь – как будто сгустилась из воздуха, так же, с головой под крылом.
– Ой! – удивлённо вскрикнула Таська.
Все повернули головы туда же, куда смотрела она, и увидели странное сооружение.
Гадалка
Сооружение было похоже на металлическое животное вроде лошади или, скорей, толстой коровы. Оно стояло на четырёх растопыренных ногах, туловище у него имело вид бочки с экраном, как у телевизора, вместо головы ящик с двумя стеклянными окошками-глазами и ртом-щелью, как в почтовом ящике, а вместо хвоста – кривая рукоятка, какой заводят автомашины.
Рядом с этой железной коровой стоял пёстрый шатёр, напоминавший небольшой цирк, на нём – плакат:
И по бокам ещё несколько плакатов помельче:
Над шатром неподвижным облачком стоял густой дым.
– А, знакомые клиенты! – послышался голос.
Из шатра вышла Гадалка. Она была в цветастых брюках и таком же платье, во рту держала трубку. Из трубки шёл дым. Теперь он собирался в виде облачка у неё над головой, создавая тень, как зонтик.
– Ну что, записали свою историю? – спросила Гадалка.
– Да. – Учитель показал свою тетрадку. – Только она ещё не окончена.
– А нам с Марфутой концов и не надо. Мы все концы сами рассказываем и показываем. Кто не хочет, например, зря тратить силы на дальние путешествия, приходит к нам, заранее узнаёт все свои путевые впечатления – и может писать о них стихи или воспоминания. Кто не хочет зря волноваться на футбольном матче – приходят узнать результат. Могут даже посмотреть, как будут забиты голы. Они у нас на плёнку записаны. Очень удобно.
– Какое же это предсказание, если заранее на плёнку записано? – удивился Тим.
– Мало ли записано! – сказала Гадалка. – Однажды на плёнке было, как нападающий из выгодного положения не попал в ворота. Два раза Марфута эту плёнку показывала – он всё промазывал. А на третий вдруг взял и попал. Может, стыдно ему стало. Всякое бывает. Но мы стараемся работать без ошибок. Погоду, например, Марфута предсказывает всегда точно. Правда, точный прогноз требует много времени. Пока она рассчитает, где будет дождь, он уже там, глядишь – и прошёл. Приходится прогноз переделывать на прошедшее время: там-то и там-то был дождь. Медленно, зато безошибочно. А главное, научно. Хотите её на чём-нибудь проверить? Пожалуйста. Загадайте число. Любое. Только мне не говорите.
Тим задумал два, Маленький Великан – три, Фонтан – четыре, Учитель Вранья – пять, а Таська – сто.
– Задумали? – сказала Гадалка. – Теперь прибавьте ещё такое же. Прибавили? Умножьте на три. Разделите на задуманное число. Отнимите единицу. Сделали? Сейчас Марфута скажет, сколько у вас получилось.
Она нажала какие-то кнопки на боку Марфуты, два раза крутанула ручку-хвост. Из ноздрей железной машины повалил дым, а в правом стеклянном глазу зажглась цифра 5. А в левом ничего не зажглось.
– Правильно? – спросила Гадалка.
– Правильно! – воскликнули все удивлённо.
– Вот видите! А она даже не знала, что вы загадали… Ну как, попробуете? Или вы хотите другим способом, не научным?
– Нет, лучше научным, – сказал учитель вранья.
– Тогда давайте свою тетрадку. Давайте, не бойтесь, Марфута её не съест. То есть сначала съест, а потом выплюнет… Так, а теперь позолотите ручку.
– Это как? – не понял Антон Петрович.
– Ну, уплатите сколько-нибудь. У нас услуги платные.
– Я не захватил с собой денег, – растерянно сказал Антон Петрович. – Никогда здесь не нужны были деньги.
– А меня деньги не интересуют. Есть что-нибудь волшебное?
– Волшебное? Откуда?.. Впрочем, есть! – вдруг вспомнил он. – Я же захватил двухмильные шлёпанцы. Вот. Может, подойдут?
– Как раз мне по ноге, – с удовольствием сказала Гадалка. – Только больно ношенные.
– А их чем больше носишь, тем они становятся волшебнее, – ответил учитель вранья.
Дети смотрели на шлёпанцы с сожалением. Так они и не увидели их в действии. Но раз другого выхода нет…
– Ладно, – сказала Гадалка. – Начинаем.
Она сунула тетрадку Антона Петровича в рот-щель, крутанула ручку-хвост. И другой раз, и третий. Из ноздрей у Марфуты повалил дым. Наконец она выплюнула довольно измятую тетрадь, а вслед за ней – бумажный листок.
Гадалка подхватила листок и дала Антону Петровичу. И вот что оказалось на нём напечатано:
– Что это такое? – недоумённо спросил учитель вранья. – Какая-то филькина грамота!
– Обман! – возмутился Маленький Великан.
– Почему обман? – засуетилась Гадалка. – Гадание должно быть немного поэтическим и неопределённым. Это вам не математический справочник и не прогноз погоды. Какая история, такой ответ.
– Но что всё это значит? – спросил учитель вранья.
– Откуда я знаю? Сами догадайтесь.
– А если это ничего не значит?
– Значит, значит. Значит, у вас история такая странная и бессмысленная, что не стоит на неё тратить сил.
– Ах, не стоит? Тогда отдавай шлёпанцы!
– Как бы не так! Работа затрачена, топливо затрачено, и всё вам бесплатно? Не отдам!
– Нет, отдавай!
– Не отдам!
– Опять расшумелись! Пообедать не дадут! – послышался недовольный голос.
Птица Соня высунула голову из-под крыла, раскрыла глаза – и в тот же миг исчезли Гадалка и Марфута вместе с шатром и облаком дыма.
Разгадка
– Что у вас случилось? – сказала Соня, встрепенувшись.
– Обманула нас Гадалка, – объяснил Фонтан. – Теперь надо искать, у кого есть птичье молоко.
– Так у нас говорят про то, чего не бывает, – заметил Тим. – «Ишь, птичьего молока захотел!»
– Почему не бывает? – возразила Таська. – Торт есть такой: «Птичье молоко». Я сама пробовала.
– Торт не считается, – сказал Тим.
