Олеся Мовсина - Чево
Тут последовала выжимающая слезу история о том, как оживленную, но в подавленном настроении, тащил Кашица Жучку № 2 по коридорам завода. Тащил тайно, в спортивной сумке, с перевязанной пастью. А в это время охранник (фамилии его искусственная дворняга, естественно, не знала) говорил с кем-то по телефону об опасном не то контрабандисте, не то контрабасисте, о некоем Шоколадном Зайке, который, якобы, помогает преступникам и разного прочего рода маргиналам беспрепятственно уходить за границу. И, якобы, так уже много народу за эту границу свалилось, что пора пресечь, приостановить и попросту изловить оного Зайку, – так говорил охранник, пока Яромир крался со своей добычей по коридору. А у озлобленной нашей зверушки тут же родилась идея сбежать от Кашицы, во что бы то ни стало найти этого загадочного героя, предупредить об опасности и уйти вместе с ним.
– Что ж, – единогласно решили генералы.
– Вызовите Ворошиловского, – проскользнуло под этим вздохом.
Тем временем Евовичь – от истощения, Сумрачный – от телесных ран – казалось, вот-вот упадут. Кисса метала голоднющие взоры, да и у самих генералов зачмокало под ложечкой. В углу, напыжившись, сидел Чижик и пересчитывал собачьи ноги. Яков Иваныч понял, что пора зачитывать официальный документ да и отпускать всех с богом. И вот что услышали все:
Объявить устную благодарность за помощь в проведении операции под кодовым названием «Чего» следующим персоналиям: Сиблингам Адамовичу, Евовичи, Жучке и их бабушке, Кисе Мурысовне Каруселькиной, Ладе, Чижику и Пыжику. А также наградить вышеперечисленных ящиком мятных и ящиком печатных пряников.
…но зачем же вам понадобился контрабандист и разбойник Шоколадный Зайка?
Допустить к разделу пряников искусственно созданный в лабораторных условиях дубликат Жучки и бывшего в употреблении у врага, а ныне (твердо (зачеркнуто)) вставшего на путь истины ротвейлера Сумрачного.
Белкова, Жирова и Углеводова – репрессировать с последующей реабилитацией, а также вручить оным по сувениру в виде кнута с золоченой рукояткой для пожизненного воспоминания о генеральском правосудии. Сестру же белковскую, девицу Протеину, выпустить на свободу как безобидную дуру.
Агента Ворошиловского и начсмены Яромира Кашицу за халатное отношение к обязанностям – принудительно облачить в позорные халаты и лишить полномочий на территории Секретного завода.
Бабу Ягу вместе с бассетом и малолетнего Йошку за отсутствием состава преступления – отпустить под негласный надзор.
Инфаркта Миокардовича, Кощея Бессмертного – считать несуществующим в реальности, так как наличие подобного персонажа противоречило бы всякому здравому смыслу.
Кроме того, с Кисы Мурысовны Каруселькиной – удержать денежный штраф за покражу народных сосисок и самовольное удвоение согласной в собственном имени собственном.
– Но у меня совсем нет денег, – шепотом загорячилась Кисса.
– Отдашь барахлом, у тебя оно многого стоит, – скосил губы в ее сторону Адамович.
– А кроме того, – с завершающей интонацией продекламировал Бог, – супруги Сиблинги просили передать для всех официальное приглашение на презентацию раскрытия тайны Секретного завода Футбольных мячей. Презентация состоится в будущую субботу.
Секунду собрание молчало, потом, видно, подхватив всеотпускающий кивок начальника, стало радостно собираться и двигаться к выходу.
– Адамович и Евовичь, а вас я попрошу остаться (естественно!) – еще на пару минут. Ведь вы, кажется, хотели у меня что-то спросить?
Когда суета стихла за дверью, Адамович действительно отважился на вопрос:
– А как же тово-не-знаю-чево? Его так и не отыскали?
Неожиданно и громко господин Бог расхохотался. Близнецам даже показалось, что при этом он как-то успел мгновенно переодеться из роли самого большого начальника в роль эксцентричного и глуповатого учителя литературы.
– Ведь это тебе поручили найти чево, с тебя его и спрашивать будут.
– Кто? – дернул головой Адамович.
– В свое время – мы поговорим и об этом. А пока можешь продолжать поиски, ведь еще не поздно его найти.
Наш герой почувствовал себя едва ли не обманутым. Обида побежала пунктиром по горлу, но, добежав до верха, не превратилась, как можно было ожидать, в слезы, а неожиданно разозлилась:
– Ну и найду! – воскликнул он закусив удила. – Сам найду, без вашей помощи. Спросят, не спросят – меня это не касается, а найду и всё.
Яков Иваныч воздержался от ответа, видно, считая вопрос с Адамовичем решенным и, посмеиваясь, взглянул на Евовичь.
Еще минуту назад она собиралась что-то спросить, если не ошибаюсь, что-то о личности и судьбе своей странной тюремной посетительницы. Теперь же, взглянув изумленно на брата, Евовичь покумекала о чем-то о своем, о женском, и наглухо замолчала.
Яков Иваныч, ласково полуобняв детей и слегка фальшивя в интонациях, напутствовал их до самой двери. Потом заперся на ключ в пустом зале заседаний, задернул на окнах шторы, минуту поборолся с кодовым замком сейфа и тихонько приоткрыл железную дверцу:
Всё кончено, эй, можешь выходить.36
(Ну, а это, стало быть, финал).
«Женщина, казалось, попала на эту улицу впервые. Дома, не помеченные ни номерами, ни намерениями, одинаково и хмуро пялились на незнакомку. Мучимая желанием найти объект и помня инструкцию не обращаться ни к кому из посторонних, благородная дама ощутила давно забытый привкус замешательства. Она высокомерно всматривалась в окружающее уныние окраины, ожидая хоть сколь-нибудь внятного условного знака.
Вдруг одна из железных дверей стыдливо зевнула, выпустив вислоухую старушку-псину и заставив женщину торжествующе прищелкнуть пальцами. Дамочка заметно успокоилась, докурила и медленно направилась к означенной парадной.
Честно говоря, она не ожидала, что дверь ей откроет женщина. Инструкция не предусматривала наличия этой высокой рыжей и по-хозяйски спокойной дивы.
– Вам кого? – звякнула девушка длинными пошлыми серьгами.
– Адам Адамович Чижик здесь проживает? – отчеканила посетительница диспетчерским голосом.
– Здесь, но сейчас его нет дома, – взгляд хозяйки слегка поскользнулся, окидывая пришедшую. – А вы, простите, по какому вопросу?
Невежливо загородив собою вход, рыжая осторожно оттеснила кого-то любопытного назад, в коридор.
– Я должна передать ему вот это, – женщина упругим движением вынула из сумки конверт (не то бандероль, не то заказное письмо). – Чижику лично в руки.
– Ну, если у вас есть время, – девица с сомнением побарабанила ногтями по косяку, – проходите на кухню. Он скоро должен вернуться.
Равнодушно плавая взглядом в стакане чая, посетительница отважилась на вопрос:
– А вы, я извиняюсь, сестра Адама Адамовича… или жена?
– Да, можно сказать и так, – чему-то своему улыбнулась хозяйка.
– Мама, я все-таки его нашел! – приглушенная возня в комнате вдруг разрешилась возгласом нежного голоска.
– Что нашел, заинька? – обернувшись, тихо заизлучала свет рыжая.
Мальчик высунул было голову из-за двери, но ледяной взгляд чужой тети испугал его:
– Не знаю… Ладно, потом расскажу… – и он снова спрятался в комнату.
– Это что же, сын Адама Адамовича? – обиженно дернула малиновыми губами дама, уже совсем забывая об инструкции.
– Да, это наш сын, – с беспричинным вызовом сунула руки в карманы домашних брючек наша героиня.
Дама поерзала на стуле.
– Не смею вас больше задерживать, – вдруг резко встала и выпалила она, – занимайтесь с ребенком, а я – как-нибудь в другой раз…
(– Вот как, ну что же…)
И, уже переступая пороги, бегом отступая, попросила:
– Никогда не говорите ему обо мне!
Выскочив из дома и уже добежав до угла, неудачливая визитерша едва не споткнулась о ту же самую меланхоличную дворнягу, которая несколько минут назад указала ей верный путь. Теперь жучка стояла и вполне сочувственно взирала на взволнованную бегущую женщину.
Черт ее знает, о чем подумала в этот момент малиновогубая судьба? Может, опять поймала в собачьих глазах какой-нибудь одной ей понятный знак? Короче, предполагаемые редкие прохожие (если бы захотели) могли наблюдать, как она остановилась, вздохнула и закурила. Потом взглянула на часы и на окна, а потом уже с вороватым видом вернулась под козырек парадной и там притаилась. Было ясно, что она приготовилась кого-то ждать».
Отзывы и приложения
Совершенно идиотская мысль – засунуть меня и Киссу в подсознание пьяного охранника. И еще – мы с Киссой какие-то очень похожие друг на друга получились. Что, автор так плохо разбирается в характерах своих героев?
