Астрид Линдгрен - Расмус, Понтус и Растяпа
Увидев грешника с покаянной миной, он остановился и взял Расмуса за ухо.
– Ну? – хмыкнул он.
Расмус ничего не ответил, но учитель прочитал по его глазам, сколь велико желание мальчишки вырваться на волю. Он был мудрым человеком, а потому мягко улыбнулся и сказал:
– Свободу пленникам. Да здравствует весна!
И вот теперь они стояли на улице: два освобождённых пленника в благословенном сиянии весны.
– Орёл или решка? – спросил Расмус и повертел пятиэровой монеткой перед носом у Понтуса. – Если орёл, идём на Вшивую горку, если решка, тоже идём на Горку, а если станет на ребро, возвращаемся домой и учим уроки.
Понтус одобрительно хихикнул:
– Это по-честному. Будем надеяться, что станет на ребро! Мы ведь только и мечтаем пойти учить уроки.
Расмус подбросил монетку в воздух, и она со звоном упала на тротуар. Он ухмыльнулся и наклонился, чтобы подобрать её.
– Нет, не на ребро. Так что, увы, никаких уроков!
Понтус снова хихикнул.
– От судьбы не убежишь, – сказал он. – Да здравствует Вшивая горка!
На Вшивой горке находилась самая старая рыночная площадь в городе, там веками собирались на весенние ярмарки конокрады и торговцы скотом. Туда приходили бродячие циркачи, там показывали всяких зверей, там же был и парк с аттракционами – словом, на Вшивой горке происходило всё самое интересное, что только могло происходить в тихом Вестанвике. Ветер приключений реял над площадью, и, казалось, в воздухе до сих пор носятся забытые запахи конского навоза да отзвуки старой шарманки. Это место хранило воспоминания о бродячей жизни и страшных драках, случавшихся здесь в давние времена. Теперь-то всё было гораздо спокойнее. Крестьяне из окрестных деревень стекались на ярмарку, как всегда, навеселе, но нынче лишь торговали молочными поросятами да меняли коров. Конокрады с рынка исчезли, потому что и коней уже давно никто не продавал. Зато временами приходили цыгане с тощими кобылами и заставляли их бегать до седьмого пота на потеху публике. Как бы там ни было, рынок жил своей жизнью и процветал, карусели вертелись, в тире хлопали выстрелы, а в вагончиках, окружавших площадь, жили таинственные иноземцы, говорившие на неизвестных языках. И для всех детей Вестанвика ярмарка была ни с чем не сравнимым событием.
Название Вшивая горка, а потом и просто Вшивый рынок, осталось с давних времен и теперь не имело никакого отношения к действительности. В маленьких ветхих домиках, разбросанных вокруг площади, не водилось никаких паразитов – в ответ на глупые вопросы местные жители только досадливо отмахивались. Правильное имя было – Западный рынок, но люди отчего-то никак не хотели к нему привыкнуть.
Поскольку монетка отказалась вставать на ребро, Расмус и Понтус отправились на ярмарку. Жизнь была прекрасна, спешить было некуда, впереди ещё целый день. Неся в кожаных ремешках ненавистные учебники, приятели в обнимку шагали по улице. И тут им навстречу со всей скоростью, на которую только были способны её короткие лапы, выбежала чёрная короткошёрстная такса.
– Смотри-ка, Растяпа! – сказал Понтус.
Расмус просиял. Растяпа был его собственным любимым псом. При виде его у Расмуса даже в груди защемило от радости, но вслух он строго сказал:
– Растяпа, ты же знаешь, что нельзя удирать из дому!
Пёс с виноватым видом остановился. Он молча поднял переднюю лапу и взглянул на хозяина. Расмус с нежностью произнёс:
– Вообще-то, Тяпа, из дому убегать нельзя, ну да ладно, иди сюда!
И Растяпа повиновался. Каждая шерстинка у него весело топорщилась, он месил воздух хвостом, гавкал что было сил и чувствовал себя самым счастливым псом в мире. Расмус наклонился и взял его на руки.
– Тяпа, глупый ты зверь, – сказал он и ласково погладил чёрную голову.
Понтус смотрел на них с завистью:
– Хорошо, когда у тебя есть собака.
Расмус ещё крепче прижал Растяпу к себе.
– И правда хорошо. Он ведь совсем мой. Вот только Приккен изо всех сил добивается его расположения…
Не успел он это сказать, как из-за угла появилась его любимая сестрица. И не одна, а с Юакимом фон Ренкеном, в которого она как раз в эти дни была ужасно влюблена. Несложно было заметить, что его расположения Приккен тоже добивалась изо всех сил. Расмус многозначительно ткнул Понтуса в бок:
– Глянь-ка на них! Любовь до гроба – дураки оба!
Печально, когда встречаешь на улице собственную сестру в таком нелепом виде. Приккен держала Юакима за руку, они смотрели друг другу в глаза, смеялись и, кажется, даже не замечали, что на улице есть кто-то помимо них.
– Приккен, ты самая милая девчонка в мире, – сказал Юаким во всеуслышание. – Я от тебя с ума схожу.
Расмус и Понтус расхохотались, и влюбленные наконец заметили, что они не одни.
– Понтус, ты самое милое существо на свете, – сказал Расмус и томно посмотрел на друга.
– Расмус, а я по тебе просто с ума схожу, – заверил его Понтус.
Приккен засмеялась.
– И кто только придумал младших братьев? – воскликнула она, обращаясь к Юакиму.
На самом деле Приккен ничего не имела против младшего брата, и именно такого вот озорного мальчугана с живыми глазами, которого она в глубине души обожала и которого тискала и щипала, когда он ещё лежал в колыбели. Да и разве плохо гулять под майским солнцем с Юакимом и быть самой милой девчонкой в мире? Переполняемая чувствами, Приккен подбежала к брату и горячо обняла его:
– Хотя вообще-то он замечательный!
Замечательный брат вырывался что было сил. Вот ужас-то! Мало того что от Приккен и так проходу нет, она позорит не только себя, но и ни в чём не повинных людей, которым по стечению обстоятельств досталась в сёстры!
– Пусти меня! – вопил Расмус звонким от возмущения голосом. – Хоть на улице веди себя прилично!
Приккен нервно засмеялась, потом ухватила Юакима за руку и напрочь позабыла, что у неё есть младший брат.
– Ёлки-палки, просто всякий разум потеряли! – вздохнул Понтус, глядя вслед Приккен и Юакиму. – Неужели и с нами такое может случиться?
Расмус на это только фыркнул:
– Такое? Да никогда в жизни, будь спокоен!
Растяпа прыгал вокруг них и лаял без умолку. Разве справедливо, что все обнимаются, а маленький пёсик, отважно убежавший из дому, чтобы встретить хозяина, стоит в сторонке? Уж кого тут надо приласкать, так это его! Расмус был с ним согласен. Он придвинул Растяпу к себе, погладил и сказал:
– Растяпа, ты лучший пёс в мире!
Тут Понтус засмеялся:
– Веди себя прилично хотя бы на улице! Разве не ты только что это говорил?
– Пф-ф, – отозвался Расмус. – Собака – совсем другое дело!
Тут он вдруг замолчал и прислушался. Издалека послышался зовущий звук трубы. Он доносился с площади, но всё приближался, приближался, и наконец на улице показался медленно едущий грузовик. В открытом кузове сидели шестеро мальчишек из народной школы и трубили что было сил. Латунные трубы блестели на солнце, наполняя воздух звуками марша «Наполеон шагает через Альпы». И все мальчишки Вестанвика весело шагали за грузовиком в такт песне и по складам читали надпись на табличке, прибитой к борту машины:
– Ух ты, – сказал Расмус, тоже прочитав плакат.
Понтус согласно закивал:
– Только всё это стоит кучу денег. У тебя они есть?
Расмус подбросил в воздух пятиэровую монетку и снова поймал её.
– А то! Целых пять эре! Скупим весь парк, – с горечью ответил он.
Но Понтус не унывал.
– Продадим металлолом, и всё устроится.
Расмус кивнул. Как печальна была бы жизнь школьников, если бы они жили на те жалкие пятьдесят эре, которые получали раз в неделю на карманные расходы! Так что приходилось крутиться. Расмус и Понтус это давно поняли, и более усердных сборщиков старья было не сыскать во всём Вестанвике. Они всё время собирали пустые бутылки и старые ржавые железяки. Нюх на утиль у них был, как у свиней на трюфели, а свою добычу они гордо притаскивали на Вшивую горку. Семья Понтуса испокон веков жила в большом неказистом многоквартирном доме в окрестностях рынка. Именно в подвале этого дома и находился их собственный склад, о чём свидетельствовала аккуратная вывеска на двери: «ОАО “Объединённый утиль”, владельцы Понтус Магнуссон и Расмус Персон».
Идти на ярмарку с пятью эре в кармане – это только расстраиваться. Нужны были деньги. Расмус с Понтусом отправились к рынку – посмотреть, что там вообще творится, и оценить, какая часть фондов «Объединённого утиля» им потребуется. И теперь они стояли за воротами и жадно разглядывали карусели и тир. Вот где можно потратить деньги с толком!
– На качели и карусели пойдём обязательно!
– И шпагоглотателя надо посмотреть, – добавил Расмус. – Интересно, как он ухитрится засунуть шпагу за щеку?
