Александр Солженицын - Раковый корпус
…он мне лепанул: «Три недели проживёте, больше не ручаюсь!» – О себе А. С. рассказывает: «Осенью 1953 очень было похоже, что я доживаю последние месяцы. В декабре подтвердили врачи, ссыльные ребята, что жить мне осталось не больше трёх недель»[73].
– <…> Когда вы сюда поступили… Сколько это дней?.. / – Двенадцать. – См. далее, в последней, 36-й главе: «Лечились в онкологическом диспансере с двадцать третьего января…» (с. 435). Так будет в конце повести косвенно подтверждён день, когда началось её действие, – 3 февраля 1955 г.
И хорошая аптека убавит века. – См. в Словаре В. И. Даля: «Аптека убавит века»[74].
Врач есть, гинеколог. Даже два… – В Кок-Тереке, где А. С. отбывал ссылку, одним из гинекологов был Николай Иванович Зубов. Очерк о нём вошёл в книгу «Бодался телёнок с дубом»[75]. 6 декабря 1952 г., устроившись на работу в районную больницу в Кок-Тереке, Николай Иванович пишет жене, Елене Александровне: «Есть еще молодая врач-гинеколог (сейчас в команд<ировке>) – как размежуемся – не знаю, но важно, что уже работаю…»[76]
У меня РОЭ было, оказывается, шестьдесят, и никто не знал. – РОЭ (реакция оседания эритроцитов, или красных кровяных телец) определяет скорость разделения крови, предохранённой от свёртывания, на два слоя: нижний – из осевших на дно эритроцитов, и верхний – из прозрачной плазмы. Норма РОЭ у мужчин составляет 3–10 мм/ч. Ускорение РОЭ наблюдается главным образом при наличии в организме воспалительных очагов. При злокачественных опухолях РОЭ ускоряется до 50–80 мм/ч. См. далее о результатах лечения Костоглотова: «РОЭ – двадцать пять…» (с. 52). Сейчас вместо РОЭ в ходу аббревиатура СОЭ (скорость оседания эритроцитов).
…небольшой кусочек, натянутый на пяльцы, на нём уже вышитый зелёный журавль, а лиса и кувшин только нарисованы. – Популярный басенный сюжет, идущий от Эзопа, об остроумной и справедливой расплате: «Лиса <…> размазала по плоскому камню жидкую кашу, да и предложила её журавлю – не столько для насыщения, сколько для посмеяния, потому что жидкую кашу узким клювом журавль ухватить никак не мог. Тогда в свою очередь пригласил журавль лисицу в гости и поднёс ей угощение в кувшине с длинным и узким горлышком: сам он без труда просовывал туда клюв и лакомился, а лисица этого не могла, и так понесла заслуженное наказание»[77].
…мулине… – От moulinet (франц.) – сучить шёлк.
Так вы – на целине? Вы – целинник? – Чтобы обеспечить страну зерном, по инициативе Хрущёва пленум ЦК КПСС принял 2 марта 1954 г. постановление об освоении целинных (то есть никогда не обрабатывавшихся) и залежных (то есть заброшенных) земель. Добровольно-принудительно на целину отправилось свыше 350 тыс. человек. Официальная пропаганда объявила целинников героями времени. Больше половины заново распаханных площадей пришлось на Казахстан.
…жить <…> в глинобитной хатке на краю степи… – А. С. рассказывает в «Архипелаге ГУЛАГе», как в ссылке, работая учителем, сам перебрался в сентябре 1953 г. из съёмного жилья в собственное:
«Появились деньги – и вот я купил себе отдельный глинобитный домик, заказал крепкий стол для писания. <…>
Домик мой стоял на самом восточном краю посёлка. За калиткою был – арык, и степь, и каждое утро восход. Стоило венуть ветерку из степи – и лёгкие не могли им надышаться. В сумерки и по ночам, чёрным и лунным, я одиноко расхаживал там и обалдело дышал. Ближе ста метров не было ко мне жилья ни слева, ни справа, ни сзади» (Т. 6. С. 388).
Снимки этого глинобитного домика на краю Кок-Терека (на одном из них А. С. выглядывает из окна) помещены в книге «Бодался телёнок с дубом».
…жантáк – верблюжья колючка… – ветвистый полукустарник высотой от 40 до 150 см с колючками в пазухах цельных листьев. Благодаря мощной вертикально-стержневой корневой системе, достигающей грунтовых вод на глубине до 20 м, распространён в степях, пустынях и полупустынях. Охотно поедается верблюдами. Персидская верблюжья колючка, растущая, в частности, в Центральной Азии, выделяет сахаристую жидкость, затвердевающую в виде зёрен, которые называют «персидской манной».
Уш-Терéк. – См. далее: «Уш-Терек значит “Три тополя”» (с. 226). Сам А. С. отбывал ссылку в ауле Кок-Терек (Зелёный Тополь). Географическое положение Уш-Терека (на самом деле – Кок-Терека) определено далее весьма чётко: в тридцати километрах от железнодорожной станции Хан-Тау, в семидесяти от станции Чу (с. 440) и в пяти от реки Чу (с. 235). Значит, к юго-западу от Хантау и к северо-западу от станции Чу, справа по течению реки. На картах – Берлик.
– Вы – агроном? / – Нет. Землеустроитель. – В отличие от агрономов, отвечавших за улучшение почвы, соблюдение севооборота и повышение урожайности, землеустроители распределяли земли между колхозами, которые то разукрупнялись, то укрупнялись, отводили площади под строительство, лесозащитные полосы, дороги, линии электропередач и связи.
…четвёртого февраля была пятница… – Помимо календарного совпадения четвёртого февраля с пятницей, указывающего на 1955 г., далее привязка к 1955 г. подкреплена тем, что 1954 г. назван минувшим (с. 140). Здесь впервые обозначен день, когда начинается действие повести. Это вчерашний четверг – 3 февраля.
…Вера Корнильевна Гангарт… – Впервые упоминается на с. 36. Под этим именем введена в повесть Ирина Емельяновна Мейке (1924–2007), лечащий врач А. С. Однако сходство обеих женщин ограничивается профессиональной сферой. Ни внешность, ни личная жизнь их не совпадают.
В письме Н. И. Зубову из Ташкента (17 января 1954) А. С. сообщает: «…лечащий врач – толковая, но девчонка, ей ещё, наверно, 30 лет нет, кончила Мединститут в 47-м году, в медицину верит свято, медицинскую литературу считает Книгами Веды и поклоняется им, ни в какие корни не верит (об иссык-кульском корне см. примечание к с. 75. – В. Р.), пока они не “обоснованы”, боится оттяжки по служебной линии и ни на какие отклонения от схемы не идёт. Я пытался с ней поговорить по душам, но безуспешно, общего языка мы не нашли. Я просил, чтобы меня не мучили до “конца” лечения, поскольку такого “конца” быть не может, а приблизясь к моменту “насыщения”, когда разрушение опухоли заметно замедлится, – отпустили бы меня с миром и с остатками моей собственной крови, – но она сказала, что кончат тогда, когда сочтут нужным. Вот и приходится с синэстролом хитрить (см. примечание к с. 53. – В. Р.), а конца ждать или ихнего (это прилагательное считаю литературным), или когда станет плохо – заявить, что больше не лечусь и всё»[78].
На издании «Одного дня Ивана Денисовича» в «Роман-газете» (1963. № 1/277) А. С. написал И. Е. Мейке: «Врачу моему, помешавшему мне умереть»[79].
Между 13 и 16 марта 1963 г. Ирина Емельяновна ответила А. С.: «Хорошо помню Вас (в сапогах – уж что осталось в памяти! – халат запахнут и подпоясан). <…> и когда увидела фотографию на журнале, то тут же узнала, только стали ярче проглядывать морщины»[80].
Брат её, Иван Емельянович Чепигин, был арестован в 1936 г. и расстрелян в 1938-м. Мужа, Виктора Александровича Мейке, и его родных дважды ссылали: в 1931 г. как раскулаченных и в 1940-м как финнов-ингерманландцев.
Вместе с мужем Виктором Александровичем Мейке включена в список свидетелей, чьи «рассказы, письма, мемуары и поправки» использованы при создании «Архипелага ГУЛАГа» (Т. 4. С. 14, 17).
Сейчас он читал журнал в синеватой обложке, но не новый, а потрёпанный и выгоревший на солнце… – Цвет обложки выдаёт журнал «Новый мир».
…положил на одеяло шашечную доску углом и играл сам с собой в уголки. – При игре в уголки соперники, стараясь опередить друг друга, перегоняют фишки из своего угла доски в противоположный.
Как сказал, кажется, Горький, только тот достоин свободы, кто за неё идёт на бой. – М. Горькому Павел Николаевич Русанов готов приписать превращённые в советское пропагандистское клише стихи из последнего монолога Фауста в одноимённой трагедии И. В. Гёте:
Я предан этой мысли! Жизни годы
Прошли недаром; ясен предо мной
Конечный вывод мудрости земной:
Лишь тот достоин жизни и свободы,
Кто каждый день за них идёт на бой![81]
Для себя А. С. отмечает характерное свойство Русанова: «Все знаменитые цитаты приписывает только Горькому»[82].
…Дёма не назвал, а вывернул и показал голубоватую поблекшую обложку журнала. Донцова сощурилась.
– Ой, старый какой, позапрошлого года. Зачем?
– Здесь – статья интересная, – значительно сказал Дёма.
– О чём же?
– Об искренности! – ещё выразительней ответил он. – О том, что литература без искренности… – В журнале «Новый мир» (1953. № 12) помещены знаковые для своего времени заметки В. М. Померанцева «Об искренности в литературе». «Степень искренности, то есть непосредственность вещи, должна быть первой меркой оценки, – заявляет он. – Искренность – основное слагаемое той суммы даров, которую мы именуем талантом. Искренность отличает автора книги и пьесы от составителя книги и пьесы. Для состроения вещи достаточно ума, ловкости, опыта. Для создания вещи нужен талант, то есть в первую очередь искренность» (С. 219).
