Геннадий Дубовой - Рыцари Новороссии. Хроники корреспондента легендарного Моторолы
Пытал с рафинированно-инфернальной безжалостностью: «Пока сепарам ад путинским курортом не покажется…»
Одного из пленных, по происхождению азербайджанца – били цепями и досками, пока всё его тело не превратилось в сплошной фиолетовый синяк. Потом он умер от инфаркта. Женщину лет 35-ти, местную предпринимательницу, одну из активисток ДНР (благодаря таким как она, в Мариуполе состоялся референдум 11 мая 2014 года) нагой лицом вниз привязывали к столу и били солдатскими ремнями, потом… а после снова били до потери сознания. Добровольца из Саратова, позывной – Свет, на ночь голым привязывали в душе под холодной водой, а утром, полумёртвому устраивали лечебные процедуры – чистили зубы… напильником.
Однажды по пути на допрос Александр услышал обрывок разговора. Каратель, позвякивая цепью на руке, бахвалился, что до полусмерти «обработал афганца», который посмел показаться на улице с советской наградой на кителе и – демонстрировал трофей, орден Красной звезды.
Жизнь парадоксальна, безногого пленника перестали пытать благодаря именно этому идейному садисту. Как-то он зашёл в камеру, присел на корточки, долго, безотрывно всматривался в лицо Александра. Потом постучал рашпилем по культе, спросил: «Ты понял хоть что-нибудь?» – «Да. Тебе наплевать на Украину и Россию, Европу и весь мир. Ты не меня пытаешь, ты уверен, что бросаешь вызов Богу. «Сверхчеловек», начитавшийся дешёвых книжек о высшей расе. А на самом деле ты просто раб. Раб чьих-то фантазий и своего страха. Страшно тебе от этих фантазий избавиться, ведь тогда надо будет признать, что ты просто садист и убийца, никто. А сейчас у тебя есть безотказное оправдание – ты захисник великої європейської держави, борець з ордами азіатських рашистов…»
Сокамерники-стукачи вжались в стены, завиляли глазами. На их лицах читалось: «Заткнись, безногий! Нас всех сейчас забьют насмерть!»
Каратель поразмыслил и – резко встал. С порога обернулся: «Спровоцировать хотел? Смерти ищешь? Молись своей отрезанной ноге».
Те, кто пытал Александра и его товарищей – не какие-то исключительно злобные нацисты, нет, таково ныне большинство «свидомых украинцев», алчущих москальской крови и преисполненных бесовской ко всему русскому ненависти. В чём легко убедиться по их комментариям к роликам, снятым уже после освобождения Пашкова из плена. Вот только два – не самых злобных – примера: «Недорезали русскую свинью, надо было по горло ноги отпилить», «Надо было тебя не лечить, а в самом деле собакам скормить…»
И вот с этими «людьми» нас пытаются заставить жить в одной стране посредством каких-то невнятных соглашений и кровавых перемирий. Получив єдину «Україну понад усе»…их ненависть, надо полагать, обернётся пылкой любовью к ополченцам, которых «недорезали»?
Не могут жить в одном государстве авторы приведенных выше злобствований и дончанка, написавшая: «Посмотрите каратели на этого парня, только повнимательней, без всяких там предрассудков вроде «угро-финны», «недолюди», «пьяное русское быдло» и подумайте, сможете ли вы победить, ведь таких, как он, очень много. Если вы не поняли о чём речь, поясню: в его взгляде нет ни капли сломленности или уныния, нет зверской, неконтролируемой злости (свойственной украинцам), а самое главное это неиссякаемая сила характера, он и без ноги готов воевать».
«Главный бой ещё впереди»После обмена Александр оказался в донецком военном госпитале (который сейчас, в очередной раз пытаются закрыть, дабы не тратиться на ополченцев – «перемирие!»). Многим запомнилось: он все время как ребёнок, потерявшийся и найденный, с благодарным удивлением улыбался. Словно не мог поверить, что наконец-то среди своих.
Вскоре группу ополченцев отправили на реабилитацию в Абхазию. Вся «реабилитация» свелась к сидению в номере гостиницы, без каких бы то ни было лечебных процедур. Обещанного протезирования бывший пленник не дождался. Когда представитель солнечной республики награждал бойцов из Новороссии медалями «За боевое содружество», Александр усмехнулся: «Это мне заменит протез?..»
В насквозь обюрокраченной ДНР ему тоже никто не озаботился помочь. Денежную компенсацию не получил до сих пор, помощи с протезированием – тоже. Содействие обещали многие – от стрелковцев до представителей всевозможных гуманитарных организаций – взахлёст пиарящих себя на федеральных каналах. Но не помог из них никто. Статус участника боевых действий, он, понятно, получить не может, – Россия не является стороной конфликта на Юго-Востоке Украины. Один из воронежских политиков, узнав об истории Пашкова отреагировал так: «Ну, и зачем он туда попёрся? За третьей ногой? Вояка…»
«Если бы вернуть всё назад, лучше бы я себя гранатой подорвал. Погибнуть в бою – для этого и рождается мужчина. А теперь что – пожизненный вальс на костылях? Нет. Теперь понимание: мой главный бой ещё впереди…»
После возвращения в Воронеж, Александр собирает деньги на протез и на гуманитарную помощь бойцам Новороссии через соцсети. Всё собранное сам, без помощников, отвозит в родную Славянскую бригаду на Южный фронт.
Зачем он пошёл в политику? «А зачем туда идут – ясно, бабло качать, личные проблемы решать», – убеждён местный политолог.
«Нет, – спокойно возражает ополченец, – эта война уже не кончится, и я должен воевать там, где сейчас принесу максимальную пользу, воевать так, чтобы здесь, у нас в Воронеже, во всей России не стряслось то, что на Донбассе».
Вмешательство внешних сил, взрыв националистических настроений, госпереворот и война на Украине – только следствие. Причина – чудовищная неэффективность управления, остановка социальных лифтов, монополия власти, раковая опухоль коррупции. Пашков поставил себе цель: собрать команду молодых управленцев и сделать свой округ образцовым. Разработать и внедрить системы мониторинга, исключающие любые коррупционные схемы, обеспечить бесперебойную обратную связь жителей с городской властью, максимально быстрое рассмотрение и воплощение гражданских инициатив. Создать хотя бы в границах своего избирательного округа прообраз Новой России.
Зарегистрироваться кандидатом в депутаты в Городскую думу ему, разумеется, не позволили. Отказали под известным предлогом: в регистрационных документах якобы превышен порог ошибок. Объяснить в чём заключаются ошибки, функционеры избиркома не соизволили. Впрочем, в таких случаях объяснение всегда одно, ещё в позапрошлом веке незабвенным классиком данное: «Не в свое дело не мешайся: в России на это генералы есть!»
Кто для этих «генералов» герой Новороссии, бывший ополченец и кандидат в депутаты? Он для них – как выразился чинуша избирательной комиссии – «наивный романтик, жертва собственных иллюзий». Как посмел он тягаться с большим человеком, главным в городе застройщиком, членом правящей партии «Единая Россия»? Безумец… СИСТЕМЕ не нужны герои, её опора – человекоэлементы, выстраиваемые в выгодные власть имущим конфигурации по каннибальскому принципу «ты мне – я тебе». Героям в такой системе места нет.
Но что до этого тому, чей главный бой ещё впереди? Сейчас в тех местах, где он воевал, на Южном фронте Новороссии снова полыхнуло. Укровские системы залпового огня сносят дома мирных жителей, выжигают всех непокорных, реализуют нацистский план по формулам, которые Александру Пашкову не раз довелось слышать в плену: «Украина для украинцев!», «Хороший русский – мёртвый русский!», «Донбасс будет украинским или превратится в выжженную землю…»
Александр твёрдо намерен сделать протез и ввернуться на фронт, воевать за Новую Россию. Он не может иначе, он – русский.
17 августа 2015 года, «Русская линия»Боец Ислам: «Мы еще повоюем за Новороссию, рано ставить точку»
В то время, как внимание российской общественности приковано к событиям в далёкой Сирии, в близкой Новороссии от обстрелов ВСУ и акций укровских ДРГ гибнут и получают увечья мирные граждане и бойцы республиканской армии. Мы поговорили с одним из таких бойцов – Исламом.
Он получил тяжёлое ранение в период «перемирия». Как и большинство сражающихся на Юго-Востоке бывшей Украины добровольцев, он убеждён: без реальной победы в Новороссии главные проблемы Российской Федерации не могут быть решены.
Ислам приехал в Новороссию в начале июля прошлого года в батальон командира Одессы близ Луганска. Вскоре батальон был реорганизован в бригаду оперативного назначения. Из множества боев той поры особенно запомнился не самый важный, и вот почему. В батальон прибыло пополнение.
Юноши и девушки не старше 18–19 лет, понятно, необстрелянные, воспринимающее всё как игру в страйкбол. Получив команду окапываться у ж/д насыпи, стали хихикать над бойцами, дескать, наступать надо, а не сусликами в норках прятаться. Два часа копошились как детеныши в песочнице, проковыряли игрушечный, глубиной сантиметров не более 10 окопчик… и – внезапно: бах! бах! бах! Рваные всплески грунта, визг осколков, свит без пауз летящих и рвущихся всё ближе и ближе 80– и 120-миллиметровых мин.
