Людмила Харченко - Шел ребятам в ту пору…
Боец доложил:
— Две неизвестные гражданки с той стороны, товарищ капитан. Прямо к нам в окоп свалились.
— Можете идти, — сказал командир.
— Замерзли? — спросил девушек.
— Очень! — ответила Женя.
Капитан налил в кружки немного спирту, подвинул к подругам хлеб, колбасу. Женя и Валя отказались от спирта и набросились на хлеб и колбасу.
Капитан молча следил за ними, потом улыбнулся:
— Как вы сюда попали, девушки? Мачеха падчерицу и то не выгонит в такую непогодь.
— Разведчицам такая погода на руку, — ответила Женя.
— Разведчицы? Откуда?
Женя назвала свой город.
— А куда же и к кому вы идете?
— Нам нужен комиссар, — ответила Женя.
— Ишь ты, комиссара вам!
Раскрасневшиеся в тепле, подруги все рассказали о себе, о своем городе, о людях, упорно ведущих подпольную борьбу с врагом.
Близилось утро. С часу на час враг мог начать обстрел позиций. Капитан приказал отвести Плугареву и Буланову к комиссару.
Встреча с комиссаром корпуса состоялась в пять часов утра. Обстрел уже начался. Комиссар прочел письмо, ознакомился с фотокопией предписания гитлеровского командования о совещании в Пятигорске.
— Разрешите, товарищи, поблагодарить вас и вашу подпольную группу за ценное донесение, доставленное нам. — Комиссар пожал комсомолкам руки. — Вы заслужили хороший отдых… Может быть, совсем останетесь у нас? Тогда вместе будем освобождать ваш город.
— Нам приказано вернуться.
— Ну что ж, приказ есть приказ. Тогда вот что. Назад ваш рейс тоже не будет пустым. Мы передадим с вами пакет. А пока отдыхайте, набирайтесь сил. — Комиссар обнял девушек, вызвал бойца и распорядился, чтобы им организовали отдых.
В ночь, когда была назначена переправа, повалил густой пушистый снег. Разведчицы в белых халатах в сопровождении двух бойцов пробрались к берегу. Здесь простились, пожелали друг другу всего хорошего. Дальше ползли, держась на расстоянии одна от другой. Снег засыпал следы, но снег скрывал и полыньи на льду реки. Половина опасного пути пройдена. Враг молчал. Хорошо. Но вот в нескольких десятках шагов от немецких окопов провалилась под лед Валя. Женя подползла и подала ей руку, но не успела вытянуть Валю, как провалилась сама.
Девушки цеплялись за кромку льда. Лед обламывался. Так, в воде, обламывая перед собой лед, они добрались до берега. Женя первая почувствовала землю под ногами и потянула Валю. На берегу одежда моментально оледенела. Еле хватило сил добраться до первой хаты. Подруг впустил пожилой мужчина. Девочки бросились к горящей плите. Хозяин осмотрел их, ухмыльнулся и вышел за дверь. Подруги встревожились. Через несколько минут послышались тяжелые шаги, немецкая речь.
— Женька, жги пакет! — в ужасе прошептала Валя.
Буланова мгновенно бросила пакет в горящую печь.
Широко открылась дверь. Хозяин дома, оказавшийся старостой, привел четырех гитлеровцев. Один из них подбежал к печке и выхватил уголок уже сгоревшего пакета. Другие, подталкивая автоматами, повели девушек в штаб.
Арестованных привезли в Ставрополь. Из машины первым вышел гестаповец, за ним Женя и Валя и снова конвойный. Подруги успели бросить взгляд на знакомую улицу… И нужно же такому случиться, мимо здания гестапо, взявшись за руки, проходили Миша и Сеня.
— Валя! — крикнул Миша, но дверь уже глухо захлопнулась.
Ребята остановились, растерянно глядя друг на друга.
— Бежим к Сережке!
Сергей нахмурил рыжеватые брови. Страшная весть о вожатой ошеломила его.
— Что ты молчишь? — спросил Миша. — Пока ты молчишь, их, может, там пытают.
Сережа строго, по-взрослому, посмотрел на товарищей:
— Надо бы рассказать об этом кому следует, но как? Где эти люди? Мы же не знаем, кто ее товарищи. Где их искать?
— Знаем, знаем, Сережа! — закричал Сеня. — Мы раз шли с Мишей, когда было еще тепло, и видели ее с одним человеком… У него шрам на лбу. Помнишь, Миша?
Миша кивнул головой.
— А где мы будем искать этого человека? — спросил Сережа. — Город большой.
Три дня подряд пропадали из дому Сережа, Миша, Сеня, Ваня и Петя. Они бродили по улицам, всматривались в лица прохожих.
Сережа шел по Торговой. Надвинув на лоб ушанку, засунув руки в карманы, он устало поглядывал вокруг. За три дня бесполезных поисков он потерял надежду найти человека со шрамом на лбу. И увидел! Увидел, как прямо ему навстречу в черной потрепанной тужурке и старенькой курпейчатой шапке шел человек со шрамом у правого виска.
— Дяденька! — схватил его за руку Сережа. — Вы мне очень, очень нужны. Вы знаете Валю?
— Какую Валю? — холодно спросил Глеб.
— Комсомолку Валю Плугареву, нашу вожатую. Не отказывайтесь. Мы видели вас с ней. Ей плохо сейчас. Очень плохо. Ее в гестапо откуда-то привезли. Дяденька, помогите ей. Вы же ее товарищ, — умолял Сережа. — Я пионер. Я ничего никому не скажу. Только помогите ей вырваться оттуда. Ее замучат там…
Глеб равнодушно глядел на Сережу, ничем не выдавая своего волнения.
— Я не знаю никакой Вали. Ты ошибся, мальчик, — сказал он и, круто повернувшись, пошел прочь.
Сережа растерялся. Он ждал чего угодно, только не этой холодности и равнодушия. Зло посмотрев вслед уходящему Глебу, он махнул рукой.
— Ладно, без тебя обойдемся. Тоже мне… товарищ… — и пошел искать ребят, чтобы сообщить о своей неудаче.
А Глеб между тем торопливо вошел в квартиру маленького дома в тихом переулке. За все время подпольной работы это был первый случаи, когда Глеб нарушил условный порядок встреч. Немолодой человек, хозяин квартиры, пристально посмотрел на Глеба: что-нибудь случилось?
— Женя и Валя в гестапо. Я сейчас смертельно обидел одного чудесного паренька, который сообщил мне об этом… Как быть? Как помочь девочкам вырваться оттуда? Гитлеровцы готовятся к отступлению. Они будут торопиться с расправой…
* * *Собравшись в пустынном, запорошенном снегом саду у Сережи, пионеры совещались. Каждый предлагал какое-нибудь средство спасения вожатой. Уже не одно из них подвергалось коллективному обсуждению и тут же отклонялось.
— Ребята, давайте я что-нибудь сделаю такое, чтобы меня арестовали. А там увижу Валю и скажу о назначенном дне и часе, о веревочной лестнице, — предложил Петя Гарбузов.
Друзья знали Петин характер. С товарищем он готов был поделиться последним. И сейчас, чтобы спасти свою вожатую и ее подругу, он без колебаний готов был пожертвовать собой.
Миша Колесников возразил:
— Это не так просто, Петя. Ты можешь с ними там не встретиться. Нет… неподходящее дело. Надо придумать что-то другое.
— Я придумал! — воскликнул большеглазый Ваня Дуньков. — Я знаю одну нашу соседку, которая там уборщицей работает. Мы в записке сообщим Вале о дне побега и попросим ответа.
— Вот это дельно! — похвалил Сережа. — Давайте попытаемся.
На этом согласились все и поручили Ване немедленно договориться с соседкой. Условились о часе сбора. Ваня ушел. Остальные, забравшись в сарай, мастерили веревочную лестницу.
Разошлись под вечер.
Мать Сережи заметила перемену в сыне: он осунулся, слишком серьезным, не детским стало выражение лица. К нему несколько раз за вечер приходили мальчики, подолгу о чем-то шептались и, хмурые, снова расходились.
«Что их тревожит? Надо поговорить с Сережей», — думала мать. Ома подошла к сыну. Мальчик открыл глаза.
— Сережа, ты очень беспокойно спал. Что с тобой?
— Сон… Приснился, мама, такой страшный сон.
— Ну, расскажи мне свой сон…
Сережа помолчал. «Сказать или не сказать?» — подумал он.
— Я видел, мама, камеру пыток и Валю. Ее подвесили гестаповцы и жгли раскаленным докрасна железом. Она стиснула зубы, чтобы не кричать, а потом оторвалась и провалилась сквозь землю.
— Сереженька, что ты! О какой Вале ты говоришь?
— Да о нашей Вале. Вожатой. Ее посадили в гестапо.
Теперь матери стало понятным беспокойство сына. Но что могла она посоветовать? Она отошла, охваченная тревогой и тоской, молча занялась уборкой квартиры. Сережа оделся и принялся что-то писать, испортил несколько листиков бумаги. Зачеркивал, писал, снова зачеркивал и снова писал. Мать подошла к нему, но он прикрыл тетрадный листок ладонью, нетерпеливо попросил:
— Не мешай, мама. Пожалуйста… — Потом сложил треугольником записочку и выбежал на улицу.
Ребята, за исключением Вани Дунькова, уже были в сборе.
— Что ж это его нет? — волновался Сеня.
— Придет. Подождем, — ответил Сережа.
Ребята, присев на скамью, тихо совещались.
— Ваня! — закричал обрадованный Петя.
По занесенной снегом дорожке сюда шел Дуньков.
— Ну, что? — спросили в один голос ребята.
— Согласилась! Давайте делать разведку: где можно спустить по стене лестницу. Но сначала напишем письмо.
