Георгий Савицкий - Крылатый штрафбат. Пылающие небеса (сборник)
Поэтому в свою «охотничью» четверку капитан Александр Волин отобрал только самых надежных людей. Сам он взял ведомым Игоря Березкина. Парень проявил себя, в отличие от своего бывшего друга, как настоящий воздушный боец. Куда только подевалась его робость!.. Ходатайство на имя командира авиадивизии о переводе летчика-штрафника в строевую авиационную часть и представление его к одену Красной Звезды уже лежали в папке комэска капитана Волина.
Ведущий второй пары, Иван Мартыненко, скорее погибнет сам, чем упустит противника. Коренной ленинградец был вывезен на Большую землю еще в первую, самую страшную, блокадную зиму. Тогда он даже ходить не мог, настолько ослабло тело. Но дух закалился в нечеловеческих испытаниях. Мартыненко выздоровел и подал рапорт в училище летчиков. Еще в мае сорок первого он окончил курсы ОСОАВИХИМа на самолете По-2, летал на учебно-тренировочном самолете конструкции Яковлева УТ-1. Так что и истребитель Яковлева, современный пушечный Як-1, освоил быстро.
Ведомым у него в этот раз стал невозмутимый казах Тохтар Каримов. Острое зрение уроженца степей, хладнокровие и невозмутимость делали его опасным противником в воздушном бою. Единственное, чего ему пока недоставало, – это боевого опыта. Но и он придет со временем. Хотя один сбитый «Мессершмитт» на его боевом счету уже имелся.
Ну а в «воздушный штрафбат» он попал исключительно по роковому стечению обстоятельств. В феврале 1943 года его звено выполняло полет в сложных метеоусловиях, видимость была практически нулевой, плюс – снежные заряды, которые «глушили» связь статическими помехами и грозили обледенением самолета. Молодой летчик потерял ориентировку, отстал от группы и приземлился на первой подвернувшейся полевой площадке, а на посадке еще и скапотировал на недостаточно укатанной полосе и поломал истребитель.
* * *Весь день инженер эскадрильи капитан Яков Фельдман вместе с техниками и механиками чуть ли не «по винтику перебрал» все четыре истребителя. Отрегулировал моторы, настроил приборы, радиостанции, проверил проводку и топливную систему. Оружейники проверили пушки и пулеметы. В контейнеры боезапаса легли медными змеями тяжелые патронные и снарядные ленты.
А вечером неожиданно в расположение отдельной штрафной эскадрильи приехал гвардии капитан Александр Покрышкин. Он привез печальную весть.
– Вадима Фадеева сбили, – подавленно произнес он.
Новость просто ошарашила летчиков. Александр Волин, лично знавший его, поверить не мог, что нет уже с ними этого волжского богатыря, увальня и весельчака.
А Покрышкин продолжил свой печальный рассказ:
– К середине дня облачность начала подниматься. Первой вылетела на патрулирование шестерка в составе моего звена и пары Фадеева. Такой состав группы наше командование определило, мотивируя плохой погодой. Сразу же взяли курс на станцию Аманат, чтобы выйти западнее Крымской. Это был вероятный маршрут подлета бомбардировщиков противника.
Идем к линии фронта. Пара Фадеева, летевшая левее, все больше отходит от моего звена восточнее. Это меня начинает беспокоить.
– «Борода», я – Покрышкин, подойди ближе, почему отрываешься?
– Сейчас подойду!
Но выполнить маневр уже не успел. Западнее Крымской, точно над моей парой, из облаков появился «Хейнкель-111». Он вышел так близко над нами, что и атаковать было нельзя. Делая горку, я бы выскочил впереди противника. Надо было отстать. Но летчики «Хейнкеля», видать с перепугу, сыпанули бомбы. Они проскочили за хвостом моего самолета. А вражеский бомбардировщик сразу же нырнул обратно в облака.
В первые мгновения решил пробить облака и выше их подловить «Хейнкеля». Но в эти секунды увидел между ярусами облачности группу Ю-87. Они перестраивались для бомбометания.
– «Юнкерсы», приготовиться к атаке! – дал команду. А сам зашел вдоль колонны и начал последовательно обстреливать Ю-87.
Обстановка в том бою сложилась непростая. После нескольких атак левее и правее оказались две пары Ме-109. Они попытались взять меня в «клещи». Рывком вверх и в сторону выскочил из-под их удара и закрутился с ними на виражах. Но низкая высота и нависшая над нами облачность не дали возможности перевести бой на вертикали. Выручил Степанов. Он вовремя пришел на помощь, и «Мессершмитты» нырнули в облака. Пара Речкалова атаковала удирающих Ю-87.
После боя, собрав группу в боевой порядок, мы продолжали патрулировать. К нам пристроился Андрей Труд. Узнав его по номеру самолета, запросил:
– Где Вадим?
– Он подбит и ушел домой.
– А почему ты его не сопровождал?
– Был скован «мессерами», не мог оторваться.
Положение с Фадеевым встревожило меня. Расспросы пришлось отложить до приземления.
Закончив патрулирование, пришли на аэродром.
– Фадеев сел? – спросил Чувашкина [103] после посадки.
– Нет, не садился.
– Где Вадим и что с вами было? Докладывайте! – потребовал я у Труда.
Из его рассказа кое-что стало ясно. Оторвавшись от моего звена, пара Вадима вышла на Крымскую. Там наскочила на группу Ме-109. Завязался жаркий бой. Пара рассыпалась. В один из моментов боя Труд услышал Вадима:
– Я – Фадеев, иду домой…
По голосу чувствовалось, что Фадеев был ранен. А Труду никак не удавалось оторваться от двух «Мессершмиттов».
Ждали мы сообщений о судьбе Фадеева несколько дней. Стало ясно, что Вадим погиб [104] .
* * *После секундной паузы гвардии капитан Александр Покрышкин добавил:
– Был в том бою и еще один неоднозначный момент.
Сбоку нас, на удалении до двух километров, появилась шестерка Ме-109. Они летели параллельно нашей группе и в бой не вступали. Мы поджидали вражеские бомбардировщики и не старались связываться с истребителями. В направлении Анапы, на фоне облаков, уже были видны силуэты тяжелых самолетов. Так мы и ходили с севера на юг и обратно недалеко от группы «Мессершмиттов». Вдруг западнее нас выскочил Як-1 и пошел прямо на меня.
– «Як», «як», я – свой! – немедленно предупредил его, но тот атаковал в лоб и, стреляя, проскочил мимо. Хорошо было видно, как из выбрасывателя его пушки вылетали гильзы. Один прицельный снаряд угодил в крыло моего самолета. Тут сомнения, что на нашем самолете был фашист, у меня исчезли. Дал команду своим летчикам сбить «яка». Но он успел развернуться и ушел к группе «Мессершмиттов». После этого «мессы» ринулись на нас. Мы тоже сделали доворот и пошли в лобовую. Поймав с упреждением в перекрестие прицела ведущего группы противника, я длинной очередью сбил его. Остальные сразу же ушли. Бомбардировщики так и не появились, очевидно, отменили налет [105]
– Только фашист ли это был? – задумчиво сказал Александр Волин.
– Думаешь – предатель?
– Не сомневаюсь!
– Сбей их, Сашка, как друга прошу! За Вадима…
– Собью!
В тот же день на истребителях четверки мстителей появилась надпись: «За Вадима Фадеева!» Пусть знают гитлеровские стервятники и их прихвостни-предатели, что от расплаты они не уйдут!
Глава 28 Охота на предателЯ
Над Кубанью кипело величайшее в Великой Отечественной войне и одно из самых значимых в войне Мировой воздушное сражение. Сотни самолетов с черными крестами, красными звездами на крыльях кружились в смертельном небесном танце, очереди трассирующих пуль и снарядов прошивали пространство, заканчиваясь огненными векторами в точках приложения дьявольских разрушительных сил на крыльях и фюзеляжах самолетов.
И как можно четверке краснозвездных истребителей отдельной штрафной эскадрильи среди них отыскать столько же или, возможно, не намного большее количество самолетов гитлеровского подразделения «Ostenflieger». Но именно такая задача стояла перед звеном летчиков-мстителей под командованием капитана Волина.
Александр барражировал над станицей Крымская, не ввязываясь в воздушные бои. Поднявшись до четырех тысяч метров, они следили, не появятся ли снова «яки» с черными крестами?.. Летчики звена сохраняли полное радиомолчание, все команды – покачиванием крыльев ведущего.
Даже когда в радиоэфире внезапно раздались знакомые позывные, Александр Волин лишь стиснул зубы и продолжал полет.
– Я – «Ласточка», прием, вышли в район патрулирования, – старший лейтенант Светлана Григорьева докладывала о готовности к патрулированию над станицей Крымская.
– Я – «Сотый», прием. Спасибо, девчата! – ответил гвардии капитан Александр Покрышкин.
Его эскадрилья вместе с восьмеркой Григория Речкалова разогнала «мессеров» и «Юнкерсов», и небо пока оставалось «чистым». Но, как видно, ненадолго.
Из облаков вывалилась девятка пикирующих бомбардировщиков под прикрытием воющих «Мессершмиттов». Две десятки из женского 586-го авиаполка под командованием капитанов Светланы Григорьевой и Леси Романенко приняли бой.
По ярости русские валькирии не уступали гвардейцам из прославленного 16-го гвардейского истребительного авиаполка.
