Величко Нешков - Наступление
— Будь осторожен. Вокруг тебя что-то затевается. Твоя Иринка, похоже, шпионка. Вечером поменьше бывай на улице, да и днем обходи ее дом стороной, держись от греха подальше…
* * *Долго еще продолжался смех в связи с веселым приключением, в котором Маджар сыграл главную роль. Эти крепкие загорелые мужчины, большая часть которых уже давно была отцами, дав волю детской шалости, припоминали теперь и другие случаи, происшедшие с ними или с их близкими, и невольно возвращались к мирным дням такой далекой семейной жизни.
А потом фельдфебель Станков, поставив Маджара, как подсудимого, около походной кухни и усевшись на небольшом походном стуле, наставнически поучал:
— Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты угомонился, взялся наконец за ум… А ты как оглашенный продолжаешь бегать за каждой юбкой. У меня на языке скоро мозоли будут — сколько раз можно тебе повторять одно и то же?!
— Так точно, господин фельдфебель, — виновато моргал Маджар, соглашаясь с каждым упреком Станкова, но давая обещания только для того, чтобы его поскорее оставили в покое. Однако у Станкова не было такого намерения, и он продолжал тем же тоном:
— Надо было, чтобы тебя как цыпленка зарезали, тогда бы и я от тебя отделался. Из вашего квартала добрая половина цыган прошла через мои руки. Какие молодцы были — Зонка, Вампир, Тининай и брат немого, не помню, как его зовут?
— Кольо, — ответил Маджар.
— Квартал ваш пищал от них. Так получилось, что всех их вместе в армию взяли. Прошли они через мои руки — шелковыми стали. Значит, так, — устрашающе поднял палец Станков, — если ты будешь не на высоте, то я начну чесать свои руки, если, конечно, зуд появится, только о твою спину.
— Так точно, господин фельдфебель, — ответил Маджар. От напряжения, вызванного тем, что пришлось долго стоять по стойке «смирно», ему стало плохо. К счастью, внимание Станкова привлек какой-то солдат, нагруженный свертками и узелками. Он свалил посылки на землю, перевел дыхание и только после этого попросил разрешения остаться.
— Ты откуда такой взялся? Больше тебя не могли нагрузить?
— Из Болгарии, господин фельдфебель.
— Что, в отпуске был?
— Нет, я из пятой армии.
— А где до сих пор пропадал?
— Долго рассказывать… Я из санитаров.
— А может, отсиживался где-нибудь?
— Никак нет! — ответил солдат и тихо добавил: — Я политзаключенный, до сих пор работал в милиции.
— Ну, это совсем другое дело, — сразу же переменил к нему отношение Станков. — Кто тебе нужен?
— Подпоручик Слановский и наши каменопольцы, эти посылки для них. Кто покажет мне квартиру подпоручика?
— Сейчас. — Фельдфебель повернулся к Маджару: — Возьми багаж и отведи кандидата в унтер-офицеры на квартиру командира роты.
Прибывшего солдата звали Траян. Никто ему никакого звания не присваивал. Он пришил себе на погоны по две нашивки кандидата в унтер-офицеры, так как был уверен, что никто его об этом не спросит и не станет проверять архив его части, разбросанной по всей Македонии.
Когда Траян вместе с Маджаром вошел в квартиру Слановского, в тесном коридорчике Сава, весь вымазанный сажей и бензином, зажигал фонарь. Освещая им дорогу, он вошел в заполненную табачным дымом комнату. Лило медленно надевал шинель, подпоясываясь ремнем. Увидев вошедших, он шутливо обратился к Маджару:
— Дорогой мой, как же это тебя угораздило?
Маджар ответить не успел, так как Траян вытянулся у двери и кратко, по-солдатски доложил о себе.
Оставшись наедине с Траяном, Слановский дрожащими пальцами раскрыл посылку Бойки. Он испытывал волнение и трепет, ощущая невидимую связь с близкими людьми, которую несут в себе любые, даже самые незначительные, вещи, переданные их любящими руками. Вместе с тем он засыпал гостя вопросами: расспрашивал о знакомых, о жизни в селе. А Траян, глядя ему в глаза, вовсе не испытывал угрызений совести, хотя, чтобы угодить Матейчо и остаться в селе, чего только не наговорил о Слановском, которого не видел более двух лет. «Все равно он не знает, что я говорил о нем, и никогда не узнает этого, а значит, это не имеет для меня никакого значения», — думал Траян.
Слановский дважды перечитал письмо Бойки. Припомнить родственников Траяна он никак не мог. А Траян спешил показать себя в лучшем свете, чтобы произвести самое хорошее впечатление.
— Я из околии, господин подпоручик, из Бенчории.
— Знаю, это у самого Осыма, но тебя я что-то не помню.
— Да вы были то в училище, то там, то сям. Мой одногодок — Луканче. Я в Скопле закончил школу санитаров. За политическую деятельность попал в тюрьму. В начале войны был в одной гвардейской роте пятой армии. Когда вернулся в село, партия направила меня работать в милицию.
— Как поживает там местный гений Матейчо? — спросил Слановский и сразу же вспомнил тот оскорбительный случай, когда Матейчо по указанию Данчо Данева сделал у него в доме обыск.
— Хорошо поживает. Управляет. Да что-то с женой не ладит.
— Почему?
— Да ведь знаете, он считает себя большим человеком.
— А как Калыч, Кунчо, дядя Митьо? — продолжал расспрашивать Слановский.
— У тех все в порядке. А о Данчо Даневе вы слышали?
— Да, кое-что нам известно. Так, значит, это правда?
— И еще какая! Говорят, его уже отправили на тот свет. Кто бы мог подумать, что он столько времени водил всех за нос?! Даже не верится!
— А что еще нового в селе? — спросил Слановский.
Траян многозначительно улыбнулся:
— Не знаю, сказать или промолчать?
— О чем?
— Будь я на вашем месте, — резко вскинул голову Траян, — я бы этого Матея Арапского разорвал на куски.
— За что?
— Да потому что он свинья!
— Это мне известно, — с досадой ответил Слановский.
— Плохой он человек.
— Ты что имеешь в виду?
— Он заставлял меня написать, что будто бы я, когда находился однажды в отпуске, видел, как вы арестовали наших односельчан и вечером их расстреляли.
— Ну и ты не написал? Почему?
— Да потому, что так нечестно. Он требовал также, чтобы я написал, будто в то же время как-то ночью случайно видел, как вы шептались с Данчо Даневым, и что, дескать, вы были с ним заодно. Если останемся живы и здоровы и вернемся домой, надо будет проучить его как следует.
— Это ему так просто с рук не сойдет, — нахмурившись, ответил Слановский. — А еще что?
— Распространяют всякие слухи. Поднимают голову земледельцы. Хотят взять власть в свои руки. Людям уже невмоготу от таких дураков, как Матей. Говорят также, что в окрестностях села появился бандит.
— Какой еще бандит?
— Ристо Шишманя. Весной, говорят, он хочет сколотить шайку и податься в Белицкий лес. А еще говорят, что в Балканах осталось сто тысяч фашистов. Они ждут, когда лес зазеленеет, чтобы тогда начать войну с властями.
— Кто подсчитал, что их сто тысяч? — улыбнулся Слановский.
— Да так говорят, мало ли что кому в голову взбредет…
* * *В трех-четырех километрах от хутора Грабовец в графском имении разместился штаб полка. Здесь было достаточно помещений для всех полковых служб. Еще с осени для полкового врача подыскали отдельную квартиру, которая служила ему и жильем и лечебницей. У него часто собирались самые заядлые игроки в карты, и иногда к рассвету дело доходило до того, что из рук в руки переходили весьма крупные суммы.
В этот вечер в полковом лазарете собрались штабной горнист фельдфебель Пройчев, поручик Панов, переведенный из другой части на место поручика Генчева, и каптенармус, бывший официант Мато, низенький, быстрый, очень ловкий, с черными, как угли, глазами. Мато мастерски обыгрывал партнеров, доставая из рукава карты другой колоды, которую он прятал, как иллюзионист высокого класса.
Около десяти лет полковой врач капитан Гуджев болтался по университетам Италии, Франции и Германии, пока наконец не получил диплом. А когда вернулся в свой родной городок, то первое, что он сразу же сделал, — повесил у двери отцовского дома большую эмалированную табличку. Однако в частной практике ему не повезло, и поэтому его отец использовал связи своего дяди, полковника в министерстве, по чьей рекомендации Гуджева и направили врачом в армию. Капитан Гуджев не любил свою профессию, поэтому в каждом больном солдате видел прежде всего симулянта и занимался его лечением лишь в том случае, если температура у солдата была выше тридцати восьми градусов. Всю работу в полковом лазарете вел фельдшер Беязов, который почти безошибочно ставил диагноз. Благодаря ему удалось несколько раз избежать опасной эпидемии.
Десять дней назад игроки просидели за картами всю ночь. Мато обобрал тогда всех, и с того дня проигравшие ждали удобного момента для реванша. И вот этот день наступил.
