Э. Кордер - Охотник на оленей
— Да нет же. Серьёзно. Это моя единственная настоящая тайна в жизни, Ник.
Ник закашлялся, чтобы скрыть изумление. Затем успокоил его:
— Ну и что? Ничего такого. Просто, просто… не бери в голову.
Анджела всё ещё махала рукой и разговаривала со стоящими у машины.
— А как быть с ребёнком? — спросил Стивен. — Что мне делать, когда она родит?
— Это уж её забота. Оставь это ей. У всех рождаются дети, и никто не видит в этом ничего особенного. Просто пережди.
— Переждать?
Ник крепко обнял Стивена:
— Просто-напросто пережди!
Стивен кивнул, глядя вперёд на лобовое стекло.
— Эй, — сказал Ник. — Не грусти. Не беспокойся. Всё будет очень хорошо. Увидимся в понедельник в поезде.
— Хорошо. До понедельника. — Он похлопал Анджелу по плечу.
— Ну как, со всеми распрощалась, крошка?
Она радостно кивнула в ответ.
Стивен включил скорость и тронулся. Толпа двинулась рядом с шумными возгласами, стуча по крыше машины.
Вдруг из темноты в ярком конусе света фар появился Майкл. Он был совершенно голым, в поднятой руке у него был букет из серпантина. Он прыгал по снегу.
Стивен с Анджелой раскрыли рот от изумления, затем рассмеялись. Стивен подал сигнал. Майкл повернулся, показал им зад и бросился бежать перед машиной.
Серпантин вился сзади шлейфом. Он прыгал и скакал, как одержимый, как бы стремясь преодолеть земное притяжение и взлететь в чистое пространство эфира.
Аксел смотрел ему вслед, держа в руках его одежду и качая головой.
— Ети твою в корень, — пробормотал он себе под нос.
— Всего доброго, Стив! — закричал Джон Уэлч. — Всего доброго, Анджела!
Друзья жениха бросились вслед за машиной. Акселу удалось пробежать лишь метров пятьдесят, затем он поскользнулся и покатился кубарем, рассыпав всю одежду Майкла.
Майкл большими прыжками несся перед машиной, тело его ярко белело в свете фар.
В нескольких десятках метров от зала дорога раздваивалась. Левая уходила вверх по холму, а правая сворачивала вниз к городу и дому матери Стивена, к маячившему вдали заводу, высокие трубы которого изрыгали пламя в темноте ночи.
Майкл повернул влево по косогору, к старой изрытой баскетбольной площадке, с которой открывался хороший вид на долину. «Кадиллак» свернул вправо, и вскоре его габаритные огни скрылись за поворотом.
Несколько отстав, спотыкаясь и тяжело дыша, бежали Стэн, Ник и Джон. Они повернули наверх по холму вслед за Майклом. На полпути Джон охнул, заковылял к дереву и прислонился к нему, махнув Нику и Стэну рукой, чтобы те шли дальше без него. Стэн замедлил ход и остановился несколькими метрами дальше, постоял некоторое время, пытаясь отдышаться, затем, заметив на ботинках снег и грязь, начал счищать их руками.
К тому времени, как Ник добрался до площадки, он тяжело дышал и держался за бок.
Майкла нигде не было видно.
Далеко внизу домны завода освещали долину призрачным светом. Где-то выли и лаяли собаки.
— Майкл?
На земле под баскетбольной корзиной в дальнем конце площадки что-то зашевелилось. Ник подошёл ближе. Майкл лежал на животе в грязи, руки и ноги у него были раскинуты в стороны. Когда подошёл Ник, он перевернулся на спину.
— Я должно быть совсем уж рехнулся. В моём-то возрасте. Всё мчится как-то уж слишком быстро. — Он с трудом сел и некоторое время молча глядел вниз на долину.
— Как ты думаешь, мы вернёмся?
Ника внезапно охватил испуг.
— Из Вьетнама?
— Да, — ответил Майкл.
Ник ничего не ответил, он не находил слов. Протянул руку и помог Майклу встать на ноги. Снял фрачный пиджак и накинул его Майклу на плечи. Тот весь дрожал. Они стояли рядом, глядя вниз на огни доменных печей.
— Знаешь, что? — сказал Ник, стряхивая с себя дрёму. — Вот здесь всё. Как я люблю эти места! Я знаю, что это звучит глупо, но если что-либо случится, Майк, не оставляй меня там. Не бросай. Обещай мне это, Майк.
Кутаясь во фрак, Майкл коротко хохотнул:
— Ник…
— Обещай, — настойчиво повторил Ник. — Ты должен.
— Ну, что ж, пожалуйста, дружище!
Напряжение у Ника улетучилось. Он громко засмеялся:
— Пошли на охоту, — сказал он. — Прямо сейчас. Давай двигаться, пока не нужно будет садиться на поезд на Дикси. И пусть нас ничто не остановит.
Машину вёл Майкл. Они подобрали Джона, Аксела и Стэна и ехали в «кадиллаке»
Майкла уже с час, всё в тех же замусоленных фраках, втиснувшись между рюкзаками и спальными мешками, ружьями и ящиками пива. Они срывали крышки банок и передавали их взад и вперёд.
— Вниз с небес… — запел Майкл.
Ник подхватил:
— Спустились одиннадцать, крича Херонимо!
— Это ещё что за чертовщина? — спросил Стэн.
— Песня десантников «Клекочущие орлы».
— Клекочущие засранцы, — сказал Стэн.
Аксел перебил их:
— Ети твою в корень! — И запел своё: — Свободу дай мне! Освободи меня! Если ты… освободишь меня… Ты всегда будешь счастлива со… мно-о-й.
Джон приставил руки рупором корту и загудел:
— Уа-уа-уа. Уаааа!
Небо начало светлеть. Майкл усиленно моргал и клевал носом. Он остановился на обочине и передал баранку Нику. Через минуту он уже спал. «Кадиллак» мчался вперёд, шины визжали на свежем снегу, пушистые клубы позёмки вились позади машины.
Джон уснул на заднем сиденье. Аксел и Стэн смотрели в окна. Ник ехал дальше, зевая, время от времени встряхивая головой и часто мигая.
— Ты знаешь, — сказал Стэн Акселу. — Мы ведь с Анджелой того.
— Она и тебя захомутала? — спросил Аксел.
— Да, на вечеринке у Билли. В машине Стивена в гараже.
Лицо Аксела стало серьёзным:
— Она и меня достала.
— У неё и с тобой было? — удивлённо спросил Стэн.
— Ети твою в корень.
Некоторое время они молчали.
— А Стив и не знает, что она спала с нами обоими, — произнёс Стэн.
— Да.
— Может, у неё будет наш ребёнок. Паскудные бабы, все они такие.
Аксел молча кивнул, как бы переваривая эту мысль.
— Ети твою в корень.
Ночь постепенно уходила, наступал серый рассвет. Все уже проснулись, но разговаривать не хотелось. Все были с похмелья, и в голове гудело.
— Едри твою в пень! — воскликнул Ник, резко выпрямившись за рулём. Он сильно ударил по тормозам. Машина скользнула вбок, ударилась задним крылом в сугроб, развернулась и стала. Пассажиры повалились друг на друга.
Посреди дороги, глядя на них, неподвижно стоял молодой олень мышастой масти с четырьмя отростками рогов.
— Сукин ты сын! — вскричал Стэн. — Достаньте его! Ради Христа, кто-нибудь, достань его!
— У кого патроны? — спросил Джон, судорожно хватаясь за затвор ружья.
— Патроны! Давай патроны! — сказал Аксел.
Стэн шарил по рюкзакам:
— Я достану! Где они?
Майкл, спокойный и невозмутимый, сидел на переднем сиденье, глядя на оленя, пока остальные отчаянно искали патроны.
— Они в багажнике! — сказал Джон.
— Нет, не там.
— В багажнике, Аксел! Да, там. Я говорю тебе, в багажнике.
Стэн, Аксел и Джон вывалились через задние двери. Аксел начал пинать ногами багажник.
— К чертям, быстрее, моё ружьё там! — завопил Стэн.
— Дайте же мне патроны! — выкрикнул Джон.
Ник тихо сидел на переднем сиденье рядом с Майклом. Они отвели глаза от оленя и посмотрели друг на друга. Майкл взял ружьё, стоявшее между ним и Ником, открыл дверь и вышел. Он посмотрел на суету у багажника, и рот у него презрительно скривился.
Олень всё ещё стоял посреди дороги, ослеплённый светом фар.
— Пошёл отсюда! — сердито закричал Майкл. — Давай, уходи. Иди домой!.. Вали!.. Марш!
Олень испуганно заморгал. Он услышал, как с шумом открылся багажник.
— Ну давай же сюда патроны! — заорал Стэн.
— Уходи, кыш! — завопил Майкл. Он дослал патрон в патронник, вскинул ружьё к плечу и выстрелил поверх головы оленя. Олень в панике бросился прочь.
— Сгинь! — вслед ему закричал Майкл.
Стэн, Аксел и Джон подбежали с заряженными ружьями. Они с недоумением глядели вслед оленю.
— Господи Христе, — произнёс Стэн. — Ты всё ещё в стельку пьян. Их же стрелять нужно, а не прогонять.
Глава 6
«Кадиллак» медленно полз вверх по узкой дороге, по обеим сторонам которой вздымались поросшие сосной откосы. Украшенные снежным узором, прогибались ветки.
Снег перестал валить, но по небу ветер всё ещё гнал тёмные тучи. Над кромкой гор на востоке мягко розовел восход.
Стэн перегнулся через переднее сиденье, следя за дорогой. В руке у него была банка с пивом.
— Здесь! — сказал он. Дернул рукой, и пиво из банки плеснулось на Ника.
— Осторожней, дурья башка!
Стэн постучал Ника по плечу:
— Здесь! Вот это место. — Именно здесь мы останавливались прошлый год.
