Аркадий Минчковский - Мы еще встретимся
В комнате Тоня положила портфельчик и увидела на нем высохшие следы ног. А портфельчик был новый, только что подаренный папой. Да, ее папой!.. А почему Олег Оскарович так посмотрел на нее, когда она сказала: «Он мой папа»? Петр Васильевич велел, чтобы она звала его папой. И тетю Аню чтобы звала мамой. А у Тони не выходило… Почему? Ну, просто потому, что раньше у нее их не было.
Но задумалась Тоня над этим ненадолго. Нужно было почистить портфельчик. Тоня приподняла краешек пальто и стала счищать высохшую грязь.
С утра ей была дана инструкция. Вынуть из кастрюли с супом кусочек мяса, намазать маслом хлеб и съесть с мясом. А потом выпить кружку молока. Но ей было скучно возиться с мясом. Да и доставать молоко долго. Тоня отрезала горбушку хлеба, посыпала солью и стала есть. Хлеб был вкусным, и соль тоже. Тоня сидела на стуле, ела хлеб и думала.
Она думала о новой школе. Дети в новой школе сначала показались чужими, а теперь уже казалось, что она учится с ними очень давно. Появилась даже подруга. Ее звали Эля Лопатина. Она приехала с Севера. Эля спросила Тоню, откуда она приехала и почему по-настоящему ее зовут Жульетта. Дома Тоне не велели говорить, что ее нашли, и она никому этого не говорила, но Эле она сказала, что ниоткуда не приехала, а нашлась. Как только Эля это услышала, она запрыгала и захлопала в ладоши:
— Ой, как интересно! Как в книжке «Без семьи»! Мне мама читала. Я бы тоже хотела потеряться, а потом найтись.
— Попробуй-ка потеряйся, — сказала Тоня.
— Верно, — вздохнула Эля. — Теперь уже поздно теряться, я большая.
Наверное, Эля все-таки проболталась, потому что на Тоню стали поглядывать другие девочки. Но она на них не обращала никакого внимания. Пусть смотрят и завидуют. А с Лопатиной решила больше не играть, раз у нее такой длинный язык.
Тоня доела горбушку и соскочила со стула. Нужно было идти во двор гулять. Она вышла в коридор и закрыла дверь на ключ.
Чикала машинка Олега Оскаровича. Тоня показала язык его двери и пошла к выходу. Когда она зажгла свет перед зеркалом, чтобы надеть шапочку, как это делала Рита, она вдруг подумала, что еще не заглядывала в ящик столика, на котором стоял телефон. Тоня выдвинула его и удивилась. В ящике лежали щетки, бархотка и разные банки с мазями. Тут она поняла, что нужно почистить ботинки. Скинула ботинки и открыла одну из баночек. Мазь оказалась коричневой. Открыла другую. Там была вовсе белая, как жир. Только в третьей баночке нашлась черная мазь. Тоня старательно намазала ею ботинки и начистила щеткой. Правда, потом поняла, что щетка была для желтой мази, но от этого ботинки не испортились.
Пока чистила ботинки, устала. Поскорей засунула все в ящик и задвинула его, как было.
Облегченно вздохнув, Тоня пошла к двери. Она поднялась на носки и повернула собачку замка. В это время под ногами оказалась Василиса, которая стала мяукать и проситься, чтобы ее тоже пустили гулять. Тоня выпустила ее и сама вышла на площадку. И как раз в это время из дверей напротив на площадку лестницы вышел мальчик такого же роста, как Тоня. Он был одет в серенькую курточку, застегнутую на все пуговицы. Высоко под подбородок повязан шарф, а ноги в толстых чулках и ботиках, какие носят девочки. Лицо у мальчика было такое, будто он никогда не ходил гулять. Бледное. А глаза за очками казались очень большими. Мальчик уставился на Тоню, но заговорить не решался.
Она тоже молча смотрела на мальчика. Потом ей надоело молчать, и она спросила:
— Ты откуда?
— Отсюда, — мальчик показал на двери за спиной. — А ты?
— Отсюда, — Тоня кивнула на свои двери.
— Я тебя раньше не видел.
— Я тебя тоже.
Мальчик пожал плечами:
— Раньше тут не было детей.
— А теперь есть. Нашлись. Ты куда идешь?
— Я никуда. Я жду маму. А ты?
— А я во двор играть.
— А меня во двор не пускают. Я болел целый год.
В это время за спиной мальчика появилась женщина в высокой, как ведро, шляпе. Тоня догадалась, что это мама мальчика.
Мама мальчика внимательно осмотрела Тоню и сказала ему:
— Идем, Толик. Мы опаздываем к профессору.
Она взяла его за руку и повела вниз. Тоня обогнала их и выскочила во двор.
Во дворе гуляла тонконогая Лера, которую Тоня не любила. Лера училась в третьем классе и поэтому смотрела на всех, кто младше, свысока, а сама, по мнению Тони, была очень глупой и плохо скакала в «классы».
Стали играть. Тоня проскакала все куда скорее Лериного. При этом Тоня еще умудрялась держать рукой свою другую ногу, а Лера этого не могла.
Пока они так скакали, домой вернулась Анна Андреевна. Проходя через двор, она остановилась возле девочек и спросила:
— Ты ела, Тоня? Ты сыта?
— Сыта-рассыта! — ответила Тоня.
На минуту они перестали скакать, и, когда Анна Андреевна ушла, Тоня сказала:
— Это моя мама — Аня.
— Знаем, — сказала Лера. — Сто лет знаем, что ты нашлась и что зовут тебя Джульетта.
У нее сделалось такое лицо, будто она съела что-то невкусное. Тоня насторожилась. Показалось, что Лера не очень-то ей верит. «До чего же она противная», — подумала Тоня, но только бросила:
— Никакая не Джульетта, а Жульетта! — и заскакала опять.
Но Лера только надула свои тонкие губы: она больше не будет скакать. Тогда Тоня сказала:
— Давайте рисовать на асфальте.
Но своенравная Лера не согласилась и на это. Дело было в том, что до появления во дворе Тони девочками верховодила Лера, а теперь положение менялось, и Лера тяжело переживала потерю прежнего влияния.
Походив одна, она все-таки вернулась к девочкам и нарисовала принцессу в широкой, как абажур, клетчатой юбке и с прямыми, как палки, волосами до колен. Тоня нарисовала школьницу в фартучке и с косичками, как крючки от вешалки. Потом она посмотрела, что делает Лера, и отнеслась к ее работе критически. На голову своей принцессы Лера насадила корону. Тоня сказала:
— Принцесс с коронами не бывает. С коронами — королевы.
— Ну и пусть, — не стала вникать в ее критику Лера. — Может, моя уже королева.
— Королев таких тоже не бывает. Они в платьях до полу и старые, — авторитетно настаивала Тоня.
— А моя молодая и в юбке из ателье.
— Все равно непохоже. Пусть лучше у нее в волосах будет гореть алмаз.
Тоня присела и, как мастер ученику, стала перерисовывать корону в большой синий камень с лучами.
— Нет, пусть не будет! — крикнула Лера.
Она стерла ногой Тонин алмаз и снова упрямо нарисовала корону в три раза выше, чем была раньше.
— Королев теперь никаких нет, — сказала Тоня. — Тогда пусть она с начесом, — и торопливо переделала корону в высоченную прическу, как у Риты.
— Не смей! Не твоя! Никакого у нее начеса нет! Она принцесса! — визгливо закричала Лера и, подбежав, толкнула Тоню. — Уходи с нашего двора!
— Не уйду, это теперь и мой двор, — Тоня была готова к бою.
— Тогда, тогда… Твоя школьница противная!
Лера кинулась к Тониному рисунку и принялась топтать его и стирать ногами. Тоня подбежала к ней и так сильно толкнула ненавистную Леру, что та не устояла на своих тонких ногах и упала. При этом она задела маленькую девочку. Девочка тоже упала и заревела на весь двор.
Неизвестно, что было бы дальше, если бы в этот момент Тоню не позвала спустившаяся вниз Анна Андреевна:
— Тоня! Иди-ка домой.
Тоня поскорей подняла маленькую Ксанку и почистила ей пальто.
— Только посмей… Как дам! — грозно и тихо сказала она Лере.
— И посмею! Сотру твою дурацкую жабу.
Драться на виду у всего дома все-таки не стоило. Тоня бросилась к ни в чем не повинной принцессе и одним взмахом пририсовала ей длинный нос Буратино, потом побежала домой. За спиной она слышала, как шаркали по асфальту Лерины ноги. Но Тоне уже не было жаль своего рисунка. Пусть стирает — она нарисует еще лучше, а королев в таких юбках все равно не бывает!
Еще на лестнице Анна Андреевна сказала:
— Ты зачем это обманула меня? Почему ничего не съела?
Теперь Тоне очень хотелось есть, и она сама не знала, почему тогда не поела.
Вошли в квартиру.
— Сейчас же раздевайся и мой руки, — последовал приказ.
Мимо дверей ванной проплыла кастрюля. Вкусно запахло борщом. Тоня заторопилась.
Через минуту она уже сидела за столом и, дуя на ложку, ела горячий борщ.
В коридоре захлопали двери. Соседи по одному возвращались домой.
— Тоня, — спросила Анна Андреевна, — ты сегодня оставила незакрытыми двери на лестницу?
Тоня поперхнулась остатками борща и закашлялась.
— Не торопись. Ешь спокойно.
— Я увидела мальчика в очках — он живет напротив — и забыла захлопнуть, — сказала Тоня. — Я буду теперь захлопывать.
— Смотри, — кивнула Анна Андреевна.
Тоня надеялась, что на этом дело и закончится. Но когда Аня вышла, оставив дверь приоткрытой, Тоня услышала разговор на кухне.
