Богдан Сушинский - Жребий вечности
Получив информацию о гибели Черного Магистра, Скорцени тотчас же связался с одним из заместителей шефа гестапо и попросил лично заняться этим делом, которое «с данного часа следовало объявить делом имперской важности».
Однако, не полагаясь ни на гестапо, ни тем более на полицию, поздно вечером обер-диверсант позвонил на домашний телефон Неземной Марии.
– Извините за столь поздний звонок, госпожа Воттэ, но обстоятельства дела таковы, что…
– Позвонили вы как раз вовремя. Именно тогда, когда поняли, что никто другой помочь вам в этом вопросе не сможет.
– Значит, вы были близко знакомы с Черным Магистром?
– С Гансом Дольгером? Я бы не назвала это близким знакомством в обычном понимании.
– То есть?
– В реальной жизни мы виделись только дважды. Но он путался у меня под ногами во время моих сеансов с Высшими Неизвестными. Которые использовали его как своего информатора и агента влияния.
– Даже так? У них тоже есть агентурная сеть?
– Вы даже не догадываетесь, насколько мощной эта сеть является. Причем в большинстве своем она состоит из агентов влияния, которые очень недооцениваются нашими традиционными разведками. Это агенты влияния дискредитируют в прессе контактеров и медиумов, отрицают существование дисколетов, снежного человека и всего прочего, что могло бы привлечь внимание к параллельным мирам и к проявлениям земной деятельности инопланетных цивилизаций, целеустремленно и неуклонно оккупирующих нашу планету. Все это настолько очевидно, что…
– Вам известно, кто и почему убил Ганса Дольгера? – прервал ее рассуждения Отто Скорцени.
– Имен не знаю. Но предполагаю, что в его судьбу вмешались «Стражи Земли»[10].
– Мне приходилось слышать о них. Некое влиятельное международное тайное общество.
– По структуре своей напоминающее тайный рыцарско-монашеский орден, наподобие ордена иезуитов или ордена Сиона. Орден Стражей Земли, несомненно, является одним из наиболее древних, тайных и агрессивных. Адепты его уверовали, что являются спасителями планеты, поскольку всячески мешают техническому развитию цивилизации, пытаясь направить это развитие в русло оккультизма и высшей, некими таинственными учителями освященной, духовности. Кстати, объективности ради должна заметить, что этот Орден действительно обладает какими-то древними летописями и какими-то тайнами предыдущих цивилизаций; он накопил немало сведений, касающихся контактов наших предков с космосом, и технических достижений предыдущих земных рас.
– Тогда понятно, какова его ритуальная основа.
– Вот только долг свой стражи видят в том, чтобы скрыть все эти сведения от нынешних ученых, затормозить прогресс; выкрасть, дискредитировать или уничтожить все рукописи, чертежи, технические обоснования, диссертационные работы, которые способствуют прогрессу науки и техники, в том числе и в области вооружений.
– Вы знакомы хотя бы с одним из таких стражей?
– Я веду довольно замкнутый образ жизни, что вполне оправдано родом моих занятий.
– Однако вы знаете имя человека, который способен вывести гестапо на след адептов ордена Стражей Земли.
– Я действительно «осчастливила» бы гестапо одним таким именем, но дело в том, что группенфюрер СС Мюллер знает его лучше меня.
– Зачем прибегать к помощи Мюллера, если имя знакомо вам? Кто этот человек?
– Фюрер. – Прошло несколько томительных секунд, прежде чем Неземная Мария, насладившись растерянностью Скорцени, великодушно уточнила: – Говоря «Фюрер», я не имею в виду Адольфа Гитлера. Речь идет о его личном и тайном астрологе, чья, как это ни странно, настоящая фамилия – Фюрер[11]. Вы, очевидно, не знали о существовании такого тайного звездочета фюрера.
– Признаюсь, что не знал.
– Нет, сам Фюрер-звездочет к ордену Стражей не принадлежит, для этого он слишком, ну, скажем так, простоват. Но кое-что ему может быть известно. Во всяком случае, кто-то из стражей вполне мог выходить на связь с фюрером благодаря его Фюреру-звездочету.
– Даже так?!
– Только мой вам совет, Скорцени, не вмешивайтесь в эти сферы, у вас и так полно всевозможных заданий и поручений фюрера. Так что пусть Фюрером фюрера занимается гестапо, которое, конечно же, заниматься этим не станет. И еще одно, – поспешно добавила Мария, опасаясь, как бы Скорцени не перехватил инициативу в этом общении. – После этого телефонного разговора особой надобности в нашей послезавтрашней встрече уже нет.
– Но я хотел…
– Не надо объяснений, штурмбаннфюрер. Да, я говорила, что эта встреча предначертана, однако не следует забывать, что судьба состоит из роковых и нероковых встреч и событий. Нероковые отличаются тем, что они допускают вариантность событий. Если человек предупрежден о таком событии, он способен повлиять на его ход. Так вот, считайте, что я вас предупредила и тотчас же освободила от рокового приговора судьбы. Тем более что вам предстоит встреча с женщиной, которая вам по-настоящему нравится и которая доставит вам немало прекрасных минут.
– Вам известно имя этой женщины?
– Постыдитесь, Скорцени! Зачем оно мне? Да и вообще, этой вашей женщине имя не нужно, потому что это Ваша Женщина. И не спрашивайте, почему я знаю об этой встрече. В таких случаях я отвечаю фразой моей подруги, картежной гадалки: «Так легла ваша карта!»
– Этот ответ меня вполне удовлетворяет.
– Приглашение на охоту в Пенемюнденские болота вы, надеюсь, уже получили?
Скорцени помнил, что в прежние времена Пенемюнденские болота действительно славились свой охотой на уток, в сезон которой туда съезжались аристократы-охотники не только со всей Бранденбургской земли, но и со всего Поморья. Во всяком случае, до сих пор все в принципе, в сути своей запретные разговоры о Пенемюнде и делах Пенемюнденского исследовательского центра Ракетный Барон фон Браун благополучно сводил к теперь уже тоже для всех, кроме него самого, запрещенной утиной охоте. С которой он связывал даже само появление на острове Узедом ракетного центра.
«Когда остро встал вопрос об испытательном ракетном полигоне, – рассказывал как-то Браун в узком кругу офицеров СД, – который бы находился где-то на побережье, чтобы осколки ракет не поражали населенные пункты, я отправился в свое имение в Силезии. При первом же упоминании о том, что я ищу для своей испытательной станции подходящее место, моя мать вспомнила о Пенемюнде, где любили охотиться на уток еще ее отец и дед. До этого в районе деревушки Пенемюнде я никогда не был, но, побывав в охотничьих местах Узедома, понял: лучшего места, чем этот малозаселенный полудикий островок, мне не найти!»
– Вы оказались правы, госпожа Воттэ, приглашение на охоту я действительно получил, – признал теперь Скорцени. – И это сильный аргумент в вашу пользу.
– Но только помните, что я об этой «поднебесной забаве» говорила.
Скорцени помнил: Неземная Мария предвещала этой страшной «поднебесной забаве» очередную неудачу.
7
К тому моменту, когда начальник Главного управления имперской безопасности Эрнст Кальтенбруннер и обер-диверсант рейха Скорцени прибыли в Пенемюнде, пилоты-смертники уже находились на ракетной площадке испытательной станции «Вест» и ждали команды «На вылет».
– Господин обергруппенфюрер, господин штурмбаннфюрер СС, господа генералы и офицеры! – бросился к ним с докладом гауптштурмфюрер, командир отряда Карл Вейзе. В обычной обстановке Скорцени прерывал обстоятельные доклады, поскольку о ракетчиках своих знал буквально все, а еще потому, что терпеть не мог «плацевых церемониалов». Но теперь «выход на сцену» командира отряда ракетчиков, бывшего геринговского аса Вейзе, был рассчитан не на него, а на Кальтенбруннера да неспешно подтягивающихся вслед за ними: генерала артиллерии Брандта, начальника центра генерал-майора Дорнбергера и каких-то офицеров из штаба люфтваффе. – Пилоты самолетов-снарядов обершарфюрер СС Грешнер и гауптшарфюрер СС Рудель прошли спецподготовку на курсах Ракетного училища СС и готовы к выполнению задания.
– Они проинструктированы об особенностях этого задания и их собственной миссии? – спросил Скорцени, который был начальником этих ускоренных курсов и в свое время лично контролировал набор отряда ракетных камикадзе, состоящего теперь из сотни добровольцев. Такие же отряды были набраны для пилотов самолетов-снарядов «Fzg-76»[12], которые еще именовались летающими торпедами и настоящих, только пилотируемых, морских торпед.
– Так точно, оба пилота проинструктированы и подтвердили свою готовность пожертвовать жизнью во имя фюрера и победы Германии! Сегодня предстоит вылет обершарфюрера Грешнера. Гауптшарфюрер Рудель является пилотом-дублером и одновременно стажером.
И Скорцени, и Кальтенбруннер знали, что дублер нужен был на тот случай, если бы с первым пилотом случилась истерика, он бы струсил и запаниковал. Но, похоже, что пока что Грешнер держался.
