Стивен Прессфилд - Охота на Роммеля
— Мне достаточно того, что было здесь, — ответил Коллиер.
Его сдержанная скоромность рушила все мои планы.
— Простите меня за вопрос, мистер Коллиер, но неужели вы прилетели в такую даль, с такими финансовыми затратами…
Он не выглядел богатым человеком.
— Я прилетел повидаться со старым товарищем.
Наши взгляды встретились. Печаль в его глазах объяснила мне все. Но я не мог позволить ему уехать так быстро.
— Колли… Извините, что называю вас так. Не знаю, нравится вам это или нет, но у меня такое чувство, что я встретил очень близкого мне человека.
Я рассказал ему, что Чэп сначала не хотел показывать мне рукопись и, несмотря на мои уговоры, он наотрез отказывался издавать свою книгу. Чэп объяснял это тем, что он не являлся постоянным членом ПГДД и был прикомандирован к патрулю на краткий срок.
— Кроме того, он полагал, — добавил я, — что некоторые его приказы и действия прямым или косвенным образом привели к гибели нескольких хороших парней. Эта мысль не давала ему покоя. Вот почему он…
— Чепуха!
Впервые глаза старика засверкали, и в голосе прозвучали эмоциональные нотки.
— Господи! Если бы не мистер Чэпмен, нас всех постреляли бы, как куропаток! И не единожды, а дюжину раз. Я знал, что он не чувствовал себя частью команды, потому что был с нами только в том патруле. Таких офицеров присылали к нам часто, и все они без колебаний гребли себе славу обеими руками. А кто заслужил ее больше, чем мистер Чэпмен? Он пришел к нам пацаном, но я такого солдата пустыни больше никогда не встречал. И я скажу вам еще кое-что…
Колли помолчал секунду и затем спросил:
— А тот немецкий бронеавтомобиль, который подорвался на мине Теллера? Шкип написал о нем?
— Вы имеете в виду погоню у прохода Тебага? Когда вы вернулись из тупиковой долины и нашли обгоревших и раненых немцев?
Позади нас приоткрылась дверь, ведущая в зал паба. Сын Чэпа Патрик просунул голову в щель и предупредил нас, что машины снаружи готовы отвезти гостей в отель на поминальный вечер. Я поблагодарил его и сказал, что мы присоединимся к ним через минуту. Патрик закрыл дверь. Звуки бара затихли. Я спросил Колли, не хочет ли он вернуться внутрь. Он посмотрел на холодную реку.
— На моем грузовике стоял старый «Виккерс» с рукояткой под кулак и со спусковым крючком под большим пальцем.
Его ладонь сжалась, показывая мне хватку на гашетке. Он посмотрел на меня и кивнул головой. Я представил себе, как Колли стоял у пулемета, как перед ним дымился немецкий броневик, лежавший на боку у дороги, и как мушка ствола скользила по раненым вражеским солдатам, каждый из которых имел личное оружие.
— Еще секунда, и я отправил бы немцев в Царствие небесное, — сказал он. — Поверьте, сэр, у меня было такое желание. Мы все хотели этого.
Я спросил его, что сказал Чэп. Он дал приказ не стрелять?
— Мистер Чэпмен ничего не сказал. Да ему и не нужно было говорить. Мы знали его натуру. Мы знали, что он поможет немцам. И каждый из нас понимал, что мы окажем ему поддержку.
С улицы зазвучали гудки. Патрик вернулся и постучал по панели двери. Я ответил, что мы уже выходим, затем повернулся к Коллиеру.
— Не было такого дня и часа, когда я бы не благодарил мистера Чэпмана за те уроки доброты, — сказал он.
Я все же уговорил Колли поехать с нами на поминальный вечер. Мне было приятно смотреть, как они с Роуз вели долгую приватную беседу. Затем я отвез его в отель, в котором он остановился. Колли отказался от копии рукописи, и он не захотел дать мне адрес, чтобы я переслал ее по почте в Новую Зеландию. Мне не удалось уговорить его взглянуть на те части книги, которые были посвящены лично ему. Какое-то время мы стояли на холодном ветру у отеля «В&В». Колли сказал, что внук заказал ему номер через Интернет. Старый солдат выглядел усталым и больным. Но он по-прежнему оставался воином. Я протянул ему ладонь и сказал, что считаю честью знакомство с ним. Он пожал мою руку.
— Хорошей скорости, парень.
На следующее утро Роуз и ее семья уехали в Лондон. Я задержался в Оксфорде на пару дней. Позавтракав в отеле, я зашел в магазин Blackwell's Books и спросил, имелся ли у них роман Стайна. Мне ответили, что книга выставлялась в особой секции, с названием «Авторы университета». Купленный мной том оказался третьим изданием в оригинальной суперобложке. На заднем отвороте была фотография Стайна. Он выглядел франтоватым парнем, с темными волосами, рельефными чертами лица и такими же усиками, как у Рональда Коулмана — в те дни их копировал каждый юный спортсмен. Я купил книгу, планируя оставить ее у надгробия Чэпа как знак уважения.
Когда я вышел на улицу, в одном из колледжей закончились занятия. Студенты хлынули волной к рядам велосипедов, которые стояли у длинной каменной стены. Я с умилением наблюдал, как они складывали книги и блокноты в корзинки, закрепленные на крыльях передних колес. Похоже, велосипеды в Англии никогда не обретут стоянок. Или сама возможность прислонять их к какой-нибудь стене давно уже стала традицией Оксфорда. Студенты в темных куртках и плащах оседлали свои велосипеды. Еще через миг их толпа промчалась по улице, словно стая сказочных ворон.
Дерн на могиле Чэпа закрепили проволочной сеткой, чтобы домашние животные не разрывали грунт лапами. У основания надгробья лежало множество цветов. Края могилы были украшены свечами, морскими раковинами и траурными лентами, на которых золотились памятные надписи. На надгробном камне был выбит список с номерами фронтовых частей и боевых наград. Шеренги букв напоминали взвод солдат на утренней поверке. Мой взгляд скользнул по наградному перечню: орден «За выдающиеся заслуги», несколько боевых медалей и немецкий Железный крест. Я опустился на корточки, выискивая место для книги Стайна. Кто-то оставил в цветах новую шляпу-котелок, с белой гвоздикой, приколотой к полям. Она показалась мне вполне пригодным пьедесталом, и я положил в нее книгу Стайна. Блеснувший предмет привлек мое внимание.
На плите у надгробного камня стоял маленький игрушечный грузовик, с нарисованным пустынным камуфляжем. Это была модель трехтонного «Шевроле» 42-го года сборки. Я поднял ее и осмотрел игрушку в свете зимнего дня. Все было, как в реальности: миниатюрный солнечный компас и конденсатор на радиаторе, пулеметы «Браунинг» и спаренный «Виккерс К». В машине находились трое солдат в пустынной форме: водитель, стрелок и командир патруля, который стоял, прижав к глазам бинокль.
Примечания
1
Madison Square Garden — спортивный комплекс в Нью-Йорке, с четырьмя аренами, на которых проводились и проводятся соревнования по боксу, хоккею и баскетболу.
2
Millrose Games — ежегодные атлетические соревнования, которые начиная с 1914 года устраиваются в «Мэдисон Сквер Гарден». Они традиционно начинаются в первую пятницу февраля.
3
Harold Pinter — Гарольд Пайнтер, писатель, лауреат Нобелевской премии.
4
John Osborne — Джон Осборн, известный драматург и сценарист.
5
Джин Тирни — актриса (1920–1991).
6
Тайрон Пауэр — американский актер (1914–1954).
7
Ось — коалиция Германии, Италии и Японии.
8
Дэвид Мэмет — сценарист, режиссер, драматург, обладатель Пулитцеровской премии.
9
Дэвид Геммел — английский писатель, известный многим поклонникам фэнтези, автор многотомного Дренайского цикла.
10
Диана Габалдон — популярный автор фантастических романов.
11
Frontier wire — 271-километровое препятствие в Ливии близ границы с Египтом, построенное итальянцами зимой 1931–1932 гг. Это заграждение из колючей проволоки должно было помешать доставке припасов и людей из Египта, направляемых британским полкам, которые сражались в данном регионе.
12
Эль-Аламейн — населенный пункт в Египте.
13
Киренаика — историческая область Ливии.
14
Эль-Агейла — населенный пункт в Ливии.
15
100 градусов по Фаренгейту = 38 градусов по Цельсию.
16
135 градусов по Фаренгейту = 57 градусов по Цельсию.
17
Mersa Matruh — Мерса-Матрух — египетский город на средиземноморском побережье, расположен у ливийской границы.
18
Так в книге.
19
Kufra — Куфра, группа оазисов среди Ливийской пустыни.
