Гай Гибсон - Впереди вражеский берег
Мне все это показалось смешным. Я вспомнил свое детство. Мы с товарищами играли на пляжах Корнуолла и любили строить песчаные дамбы поперек ручейков, струящихся по гранитным утесам. Мы устраивали довольно большие заводи позади песчаных преград. А когда нас звали обедать, я разрушал все сооружение одним взмахом палки, и вода с журчанием мчалась к морю. А еще я вспомнил, как разозлился мой брат, увидев, что я натворил.
«И что произошло?» — спросил я.
«То, что нужно. После нескольких экспериментов мы сумели установить заряд в нужном месте, и он сработал как бомба, которую будет нести „Ланкастер“. Дамба треснула. Она раскололась до самой подошвы. После того как были подорваны еще несколько зарядов, дамба рухнула, и вода хлынула в сад. Но этого недостаточно. Мы еще не проводили полномасштабные эксперименты. Мы узнали, что совет графства Мидланд построил дамбу, чтобы снабжать водой город. Мы написали им, и я попросил разрешения взорвать их старую дамбу, чтобы вода наполнила новое водохранилище. Немного поколебавшись, они разрешили нам сделать это. После нескольких неудач мы сумели разрушить ее. Вот снимки».
Я заглянул ему через плечо. Дамба была пробита до самого основания, брешь имела ширину около 3 футов. Внизу на куче грязи лежала дохлая лягушка.
«После этого эксперимента мы более или менее точно представили, на что мы способны. Затем нужно было найти подходящее оружие. Вы его уже видели. Но мы еще не закончили. — Он помолчал и добавил: — Не закончили совсем немного. Уменьшенные модели моего оружия действуют, но у нас не было возможности испытать крупные образцы. Они пока еще не готовы. Но я думаю, они появятся через несколько дней, поэтому мы назначили испытания на 16 апреля. Если сработает крупный образец, Авро переделает 25 „Ланкастеров“, чтобы нести их. Это достаточно серьезная работа, потому что мины много весят и имеют диаметр около 11 футов. А тут еще фактор времени. Оружейному заводу нужно изготовить мины, а вы обязаны освоить специальный метод их сброса, и все это следует закончить в течение месяца».
«Это почему?» — спросил я.
«Потому что дамбы следует атаковать, лишь когда водохранилище полно воды. Каждый день самолет-разведчик проводит съемку этих дамб, и мы следим за подъемом воды. Сейчас она в 12 футах от гребня дамбы, а мы можем нанести удар, только когда она будет в 4 футах. В этом случае в водохранилище будет максимальный объем воды, и одновременно стенка высотой всего лишь 4 фута, в которую вы должны попасть. Я подсчитал, что нужный уровень воды установится где-то 13–19 мая. То есть, у нас примерно 6 недель. Так получилось, что это период полнолуния, поэтому атаку следует провести ночью или ранним утром. Вы ведь не сунетесь в долину Рура днем?»
«Боже, конечно, нет!»
«Тогда луна вам поможет, но если вам нужно больше света, придется атаковать утром. Впрочем, это решать уже вам. Но чтобы вы лучше поняли, я еще немного расскажу о дамбах. Ваши мины устроены так, что, коснувшись дамбы, они погрузятся на глубину 40 футов. Если они не ударятся о дамбу — все бесполезно. Затем мина взрывается с помощью гидростата. Я рассчитал, что все будет происходить, как на моделях. Взорвав несколько мин в одном месте, вы сможете сместить стену назад так, что она опрокинется. Разумеется, с помощью давления воды. Дамба Зорпе потребует иной методы, но ею мы займемся позднее».
«Так это и есть три наших цели?»
«Да».
«Однако как вы создали теорию разрушения всех этих штук?»
«Матт, расскажи ему. Я уже охрип».
«Хорошо, — согласился Матт, пробуждаясь к жизни. — Джефф всегда интересовался такими вещами, с самого детства. Он просто вспомнил, как ребенком играл в саду».
«И детская игра приведет к таким катастрофическим результатам?»
«Приведет. Я знаю, что премьер-министр в этом очень заинтересован».
«Вы упоминали о специальных атаках?»
«Да. Самое первое, что от вас потребуется — добраться туда. Эти мины очень тяжелы, и вам придется взять много бензина, так как полет может затянуться. Поэтому вы не сможете лететь на большой высоте. Но опять-таки, это ваше дело. Мину следует сбросить с высоты 150 футов плюс-минус один фут. А это будет очень сложно. В то же время вам придется следить за скоростью. Как только вы спуститесь в долину, вы начнете разгоняться. И кроме всего прочего, вам придется целиться как можно лучше».
«Это выглядит очень сложно».
«Над черной водой, на постоянной высоте, когда вы ничего не сможете различить».
«О боже!»
«И помните, вам придется сбрасывать мину перед самой дамбой, поэтому обычный бомбовый прицел не сработает. Если вы сбросите с недолетом — вообще ничего не произойдет. Если с перелетом — мина улетит за гребень дамбы. Нужно сбрасывать секунда в секунду. Если вы допустите малейшую ошибку, мина попадет в парапет и взорвется прямо под самолетом. Это будет немного неприятно».
«А когда можно будет уходить?»
«Примерно в 100 ярдах позади дамбы. Тогда все будет в порядке. При подводном взрыве ударная волна не слишком сильна. А кроме того, вас защитит парапет».
«Я вижу», — медленно произнес я.
Я не видел. Я был полностью и целиком сбит с толка. Наложенные ограничения были почти невыполнимыми. Но попытаться все-таки стоило. Джефф предложил мне приехать на испытания 16 апреля. Поэтому у меня было еще две недели, чтобы потренироваться. Через полчаса озадаченный подполковник авиации и голодная собака уже летели назад в Грантхэм на связном самолете. Пожалуй, «сбитый с толка» звучит точнее, чем «озадаченный».
* * *Следующие несколько дней пролетели незаметно. Прибыли учебные самолеты для имитации ночных полетов.
Мы все ринулись пробовать, и оказалось, что это здорово. Было очень смешно лететь днем, убеждая себя, что сейчас ночь. Кое-кто даже начинал всерьез зевать. Парни продолжали совершенствовать искусство пилотирования, а я начал ломать голову над выбором маршрута, который походил бы на тот, которым мы будем следовать над Германией. Это означало полет над большим количеством озер, но тут имелось отличное объяснение. Озера служат прекрасными ориентирами и помогают штурманам проверять свои вычисления. Так как мы будем лететь над Германией буквально над самыми деревьями, потребуется очень точно выдерживать маршрут. Это означает повышенные требования к штурману.
Мы не могли обойтись совсем без происшествий. Несколько птиц разбились о стекла кабин или попали в радиаторы моторов. Кто-то срубил верхушку дерева, кто-то макнул брюхо в воду. Много раз, пролетая над морем, наши парни попадали под обстрел с Кораблей Его Величества. Те постоянно мазали, но ни разу не пропустили возможности поупражняться. На это Микки Мартин философски заметил:
«Это тоже хорошая практика. Она дает представление о зенитном огне».
Мне было жаль собственный экипаж. Весь день я был занят, и мы могли практиковаться только ближе к вечеру или вообще ночью. Много раз мы взлетали в 6 вечера, летели вдоль западного побережья Англии к северной оконечности Шотландии. Смешная штука этот наш остров. Многие почему-то думают, что он ужасно маленький, и мы скучены буквально на пятачке. Однако в действительности он выглядит почти необитаемым. Пролетая над Гебридскими островами, мы на много миль вокруг не могли заметить никаких признаков человеческого жилья. Эти затяжные одиночные полеты происходили каждую ночь. Мы были головным самолетом, а потому должны были летать лучше всех. Как ни странно, парням это нравилось. Я как-то услышал, что Тревор говорит:
«Хорошая штука — летать вместе с подполковником. Он не дает нам спиться».
* * *В один прекрасный день ко мне прибыл подполковник из министерства авиационной промышленности. Я сидел один в своем кабинете, когда он вошел и сразу начал говорить о сложностях прицеливания по дамбам Эдер и Мён. Новый противолодочный бомбовый прицел будет непригоден, объяснял он, при специальных атаках. У меня волосы дыбом встали.
«Какой хрен тебе это сказал?» — спросил я предельно грубо.
Он начал объяснять. Он был специалистом по прицелам, и его посвятили в секрет, чтобы он сумел нам помочь. Никто больше не знает. Я успокоился. Вместе мы сумели кое-что придумать, хотя идея принадлежала ему. Он взял лист бумаги и нарисовал несколько сходящихся линий, а потом объяснил, что это такое. Это был вариант примитивного прицела, напоминающего устаревший дальномер. По фотоснимкам мы определили, что на дамбе стоят две башни, между которыми ровно 600 футов. Наши мины следовало сбрасывать на совершенно определенном расстоянии от дамбы. Он все рассчитал, так как был отличным математиком. Затем он притащил капрала с лобзиком, и через полчаса прототип прицела был готов. Он стоил чуть дешевле почтовой карточки.
В тот же день мы поднялись в воздух, и я опробовал новый прицел на дамбе возле Шеффилда. Он работал. Подполковник был очень рад, что сумел нам помочь, и довольный улетел в Лондон. Еще один из закулисных деятелей. Как его звали? Данн.
