Владимир Карпов - Генерал армии Черняховский
Он понимал, на какое опасное дело посылает этого, по сути дела, еще юношу. После окончания разговора не просто встал, пожал руку, а, не отпуская ее, сделал несколько шагов вместе со мной к двери. И я видел в его добрых глазах самое искренне пожелание успеха.
А отпустив мою руку, сказал:
— Ну, возвращайся благополучно. И помни: мне очень нужны эти сведения!
Приведу завершающие слова из цитаты, взятой в книге Волошина:
«Генерал Людников приказал мне лично доставить пленных в штаб фронта. Сборы были недолгими, и мы тронулись в путь. Впереди — наша открытая машина, следом — машина с охраной».
Добавлю от себя: значит, и Черняховский мог допрашивать Гольвитцера, но, может быть, и не нашел для него времени — в те дни его 3-й Белорусский фронт взял в плен несколько десятков генералов.
«Все это происходило во второй половине дня 26 июня. А менее чем через сутки части и соединения 39-й 43-й армий завершили ликвидацию окруженных гитлеровцев.
За четыре дня боев гитлеровцы потеряли убитыми свыше 18 тысяч солдат и офицеров. Свыше 19 тысяч сдалось в плен. Только разведчики нашей армии захватили четырех генералов и около шестидесяти старших офицеров. Витебская группировка, в состав которой входило пять вражеских дивизий, перестала существовать».
Операции в Прибалтике
Новая директива Ставки войскам 3-го Белорусского фронта приказывала без какой-либо паузы, с ходу разгромить вильнюсскую группировку врага и освободить столицу Советской Литвы Вильнюс. Это была нелегкая задача, требовавшая от уставших и ослабленных длительными боями войск огромного напряжения.
А медлить никак нельзя, враг может превратить город в сильную крепость. Поэтому командующий и штаб фронта, не теряя времени, приступили к планированию Вильнюсской операции.
Главный удар на Вильнюс генерал Черняховский решил нанести: с востока — силами правофланговой армии Крылова, с юго-востока — 3-м гвардейским механизированным корпусом Обухова и 5-й гвардейской танковой армией Ротмистрова.
В центе оперативного построения фронта 11-я гвардейская армия Галицкого должна с рубежа Молодечно, Городок перейти к преследованию противника в направлении на Ораны, с последующим выходом к Неману.
Левофланговая армия Глаголева, из района Раков, и 3-й гвардейский кавалерийский корпус Осликовского, из района Молодечно, наносят удар на Лиду.
Для доведения новых задач до войск и контроля за их выполнением во все армии были направлены офицеры штаба фронта, политического управления и штабов командующих родами войск.
В механизированный и кавалерийский корпуса Обухова и Осликовского Черняховский и Макаров утром 5 июля выехали сами. Подвижным соединениям и на это раз предстояло быть во главе войск фронта.
Наступал чудесный летний день, теплый, солнечный. Освобожденные от фашистского гнета белорусские города и села наливались новой жизнью. Всюду радостные встречи воинов-освободителей, короткие митинги, пламенные речи, ласковые улыбки, крепкие рукопожатия. Ликовали люди, ликовала природа. Радостно было на душе и у командующего фронтом, и у члена Военного совета.
По всем дорогам на запад широким потоком двигались пешие колонны, тянулись обозы, пылили «студебеккеры» с прицепленными к ним орудиями, неслись затянутые в чехлы «катюши», шныряли юркие штабные «виллисы». Войска шли днем, шли ночью.
На перекрестке дорог Черняховский и Макаров, выйдя из машин, стали пропускать мимо себя колонну одной из частей 11-й гвардейской армии. Завидев генералов, солдаты одергивали гимнастерки, прихорашивались, чеканили шаг.
— Как жизнь, гвардия? — спрашивал Иван Данилович, с любовью посматривая в лица бойцов.
— Хороша, товарищ генерал. Давно такой ожидали, — весело, с улыбками отвечали из строя.
И не было видно на лицах людей ни отпечатка бессонных ночей, ни следов изнурительных походов. Они светились радостью.
— Преклоняюсь перед нашим солдатом, — сказал Черняховский Макарову, направляясь к машинам. — Преклоняюсь перед его мужеством, его упорством в преодолении трудностей, его несгибаемой волей к победе. Три года он шагает вот так: и днем и ночью, в зной и стужу, шагает со своей неразлучной винтовкой или автоматом. Недосыпает, недоедает, но всегда подтянут, бодр и весел, всегда с веселой песней, шутками-прибаутками.
— Да, золотые у нас люди, — подтвердил Макаров. — Разъясни любому, что от него требуется, позаботься о нем по-человечески, и он готов гору свернуть…
Около 10 часов утра Черняховский и Макаров прибыли в штаб 3-го гвардейского механизированного корпуса. Командир корпуса Виктор Тимофеевич Обухов доложил:
— В течение вчерашнего дня и сегодня ночью восстановлено свыше сорока танков и самоходно-артиллерийских установок. Теперь в строю сто сорок пять танков, сто орудий и минометов, более четырнадцати тысяч личного состава. Гвардейский механизированный корпус к выполнению задачи готов.
Черняховский крепко пожал руку энергичному и неутомимому генералу, поблагодарил за отлично выполняемые задачи.
Удар на Вильнюс командир корпуса решил нанести по двум направлениям. Справа, прикрываясь рекой Вилия, должна была действовать 8-я гвардейская механизированная бригада генерала Д. С. Кремера. Слева — по кратчайшему пути — наступали главные силы корпуса.
В частях и подразделениях с большим подъемом прошли партийные и комсомольские собрания, проведены митинги. Вся партийно-политическая работа проходила под лозунгами «Освободим Вильнюс!», «Вильнюс снова будет советским!».
Наступление началось 5 июля в 14.00. Продвинувшись на запад около 60 километров, 3-й гвардейский механизированный корпус вступил на территорию Литовской ССР. На следующий день он вышел на подступы к Вильнюсу и завязал бои на внешнем оборонительном обводе.
— Командир 3-го гвардейского кавалерийского корпуса Николай Сергеевич Осликовский доложил Черняховскому о ходе боев за Молодечно и попросил предоставить ему на подготовку к выполнению новой задачи хотя бы одни сутки.
— Раньше не успею, — сказал он. — Надо привести части в порядок, а потом мы свое наверстаем.
Время на подготовку Осликовскому было предоставлено. Начав наступление, 3-й гвардейский кавалерийский корпус совершил блестящий марш-маневр к левому крылу фронта. За двое с небольшим суток он преодолел свыше 120 километров и внезапной атакой 9 июля овладел городом и крупным железнодорожным узлом Лида.
Верховный Главнокомандующий в приказе на имя Черняховского объявил кавалеристам генерала Осликовского особую благодарность, а Москва произвела в их честь артиллерийский салют.
В период с 7 по 13 июля внимание Черняховского и штаба фронта было приковано к наиболее важному очагу — району Вильнюса, крупному политическому центру, узлу дорог и баз снабжения, — овладение которым позволяло упрочить положение всего правого крыла наступавших на запад Белорусских фронтов.
Гитлеровское командование также придавало большое значение Вильнюсу как важному узлу обороны, превратило город в крепость, сосредоточило в нем свыше 15 тысяч солдат и офицеров, до 300 орудий и 50–60 танков. Из Берлина на самолете прибыл генерал-лейтенант Штагель, который возглавил оборону города. Сюда же подтягивались по железной дороге и воздуху дополнительные резервы.
Напряженные бои за город затянулись на целую неделю. В течение 8 и 9 июля 5-я армия генерала Крылова при содействии 29-го танкового корпуса 5-й гвардейской танковой армии продолжала вести уличные бои и в то же время стремилась возможно скорее замкнуть кольцо вокруг вильнюсского гарнизона противника и не допустить подхода к нему резервов.
Немецкое командование, стремясь деблокировать окруженную группировку, сосредоточило в районах Майшёголы, Евье полк мотопехоты и до 150 танков и штурмовых орудий. Днем 9 июля вражеская группировка перешла в контратаку.
О создавшейся угрозе командарм Крылов доложил по телефону Черняховскому.
— Помогите авиацией, — попросил он командующего фронтом.
— Помогу, Николай Иванович, но и сами вы принимайте меры, — сказал комфронта. — Прорваться к городу враг не должен.
Минут через пятнадцать — двадцать уже штурмовали и бомбили около сотни самолетов 1-й воздушной армии. Маршалу Ротмистрову было приказано нанести удар с юга по флангу контратакующей группировки, а командарму 11-й гвардейской Галицкому ускорить выдвижение своего фланга к Неману.
Прорваться к городу врагу не удалось. Его колонны были скованы ударами нашей авиации и подошедшими частями 72-го стрелкового корпуса.
Вражеский гарнизон Вильнюса, сжимаемый плотным кольцом со всех сторон, был расчленен на части и 13 июля капитулировал. За время боев за город было уничтожено свыше 7 тысяч немецких солдат и офицеров, а 5200 человек захвачены в плен.
