Георгий Савицкий - Крылатый штрафбат. Пылающие небеса : сборник
Вскоре показался и сам областной центр Сталино. Зенитный огонь гитлеровцев стал еще ожесточеннее. Снаряды 88-миллиметровых орудий рвались теперь уже на одной высоте с тяжелыми бомбардировщиками. Ударные волны мотали тяжелые машины из стороны в сторону, но Ил-4 продолжали упрямо идти к цели.
— На боевом! Держать курс! — скомандовал штурман.
— Есть! — коротко ответил летчик.
Теперь четыре человека в крылатой машине и еще почти три десятка таких же, как и они, уже себе не принадлежали. Для летчиков мир сузился до указателя авиагоризонта. Во что бы то ни стало выдержать курс и скорость бомбардировщика — и только тогда бомбы полетят точно в цель! А отклонится капризная «птичка» авиагоризонта, и все — заход впустую…
Все, что происходит за бортом кабины, сейчас несущественно, хотя ударные волны от разрывов зенитных снарядов мотают тяжелый бомбардировщик, как штормовые волны — утлую лодчонку. Осколки раскаленными стальными когтями секут крылья и фюзеляж, но, к счастью, моторы все еще работают.
Летчики с силой сжимают «рога» штурвалов, которые так и норовят выскочить из рук. Изо всех сил они парируют удары взрывных волн, давая возможность своим штурманам прицелиться точнее.
Навстречу несутся разноцветные трассирующие нити четырехствольных «флак-систем» и зенитных пулеметов. Коротко вскрикнул тяжелораненый воздушный стрелок-радист. Прозрачная пулеметная башня разбита осколками. Но бомбардировщики с красными звездами на крыльях прорываются сквозь огненную круговерть зенитного огня.
— Открыть бомболюки!
В перекрестье прицела штурмана флагманского бомбардировщика проплывает северная окраина города Сталино.
— Доворот вправо пять! Держать курс!!!
Вот она — цель! Крупная авиабаза Люфтваффе. Возле капониров и ангаров — ряды тяжелых «Хейнкелей» He-111H6 и средних фронтовых пикировщиков «Юнкерс-88». Поодаль под маскировочными сетями стоят транспортные Ю-52. На другом краю аэродрома — стоянки истребителей Bf-109G2, FW-190A4, двухмоторных «Мессершмиттов-110», итальянских C.202 «Фольгоре».
— Сброс! — Штурман нажимает кнопку бомбосбрасывателя.
Ил-4 ощутимо встряхивает, когда полутонные стальные болванки сходят с бомбодержателей.
— Выходим из пикирования!
— Есть! — Летчик отчаянно тянет на себя мгновенно потяжелевший от перегрузок штурвал. Медленно, словно нехотя, тяжелый двухмоторный бомбардировщик поднимает прозрачный нос к горизонту.
— Отворот.
— Выполняю! — Ил-4 кренит крыло, уступая место следующему «бомбовозу».
Над гитлеровской авиабазой завертелся конвейер смерти. Бомбы сыпались на головы гитлеровцев непрерывным стальным дождем. Серии фугасок с воем устремлялись вниз — на склады горючего и боеприпасов, стоянки самолетов и взлетные полосы — непрерывным стальным градом. Кроме фугасок Ил-4 несли зажигательные и кассетные авиабомбы, которые превратили один из крупнейших аэродромов Люфтваффе на территории оккупированной Советской Украины в море огня. Одна из серий бомб, по-видимому, попала прямо в хранилище горюче-смазочных материалов. Новая серия взрывов снова затопила пламенем осиное гнездо гитлеровской авиации.
Однако и ответный огонь немецких зениток стал более прицельным — пристрелялись, сволочи!..
— Я — «Четвертый», я — «Четвертый», я подбит! Оба двигателя встали — не могу держать высоту! Прощайте, ребята, иду на таран!
Огненной кометой прочертил небосклон краснозвездный бомбардировщик, чтобы разметать на земле огненными брызгами еще одну стоянку самолетов с крестами на крыльях.
— Работу закончил! — доложил экипаж замыкающего бомбардировщика. На нем кроме бомб были установлены автоматические аэрофотоаппараты для контроля результатов бомбового удара.
— Возвращаемся на свой аэродром!
— Понял, выполняю!
Глава 9
Трудная дорога домой
Восьмерка истребителей штрафной эскадрильи, поднявшись с временного аэродрома «подскока», встретила возвращающиеся из боевого вылета Ил-4 над морем.
К тому времени бомбардировщики потеряли еще один самолет. Подбитый Ил-4 упал в Азовское море неподалеку от Мариуполя. Дно в Азовском море двойное, илистая грязь быстро засасывает все так, что и следа не остается.
— Я — «Леопард», прием! Виктор, возьми со своей парой «шефство» над подбитым «бомбером».
— Понял тебя, «Леопард», выполняю!
Пара заместителя командира эскадрильи Виктора Платова заняла позицию с превышением над Ил-4, у которого сильно дымил левый мотор. Поврежденный бомбардировщик все больше отставал от основного строя самолетов, словно журавль с перебитым крылом, которому уже не суждено догнать стаю своих собратьев.
А вскоре появились и «коршуны» — Bf-109G2 с «зелеными сердцами» на фюзеляжах. Элитная истребительная эскадра JG-54 «Grunherz». Восьмерка «худых» заходила от солнца, но их выдали инверсионные следы, тянущиеся за самолетами при полетах на большой высоте. Пушистые серо-белые шлейфы из капелек воды свели на нет эффект внезапности гитлеровских «экспертов».
— Внимание, я — «Леопард»! Не допустить «мессеров» к бомбардировщикам! Первое звено — за мной! Второе — в непосредственном прикрытии!
— Выполняем!
Четыре истребителя рванулись наперерез заходящим в атаку «худым». Александр Волин поймал в прицел ведущего группы гитлеровских истребителей и выпустил очередь из пушки и пулемета. Дистанция была большой, и главное было не попасть по истребителям эскадры «Грюнхерц», а сорвать их атаку. Каково же было удивление Волина, когда он увидел, как за атакованным «мессером» потянулась тонкая, жиденькая струйка дыма!
Удача на войне — великая вещь! Но, как говорится в древнегреческой пословице, «удача любит храбрых». И Александр решил не упускать удачу. Резко закренив свой истребитель, капитан Волин выполнил форсированный разворот. Когда багровая пелена, вызванная мгновенно возросшими перегрузками, спала с глаз, он увидел впереди и выше подбитый «мессер».
Пилот попытался уйти от атаки, но, видимо, пули зацепили и рули, так как немецкий истребитель выполнил маневр вяло и как-то замедленно. Александр Волин действовал на «автомате»: двинул вперед до отказа сектор газа и одновременно рычагом управления шагом винта выбрал угол атаки лопастей, при которой они отдавали максимум мощности.
Як-9, как атакующий сокол, зорко углядевший дичь, рванулся вперед. Человек слился с машиной, тем самым шестым чувством, летным чутьем и натянутыми струнами обнаженных нервов он ощущал биение скоростного потока воздуха, движения поршней мотора, дрожь обшивки на плоскостях.
Точными, выверенными до миллиметра движениями ручки управления и педалей Александр Волин «загнал» силуэт подбитого «мессера» в прицел, дождался, пока дистанция между ним и немцем сократится, и плавно нажал на обе гашетки. Пушка и пулемет отозвались дробным рокотом. Огненные плети хлестнули по крылу и центроплану Bf-109G2, сдирая обшивку и корежа лонжероны силового набора. От самолета стали отваливаться какие-то бесформенные куски, потом он вспыхнул и, завалившись на крыло, закрутился в штопоре.
Потеря ведущего не умерила пыл «экспертов» JG-54 «Grunherz». Они яростно накинулись на подбитый, отбившийся от общего строя «илов», бомбардировщик.
Замкомэска старший лейтенант Платов со своим ведомым стойко отбивали атаки «червовых тузов» Люфтваффе.
— Я — «Леопард», Витя держись, иду на помощь!
— Понял, давай скорее, а то меня уже в «клещи» зажимают.
Пара Виктора Платова крутилась в огненном клубке яростного воздушного боя. Пара краснозвездных «ястребков» отчаянно уворачивалась от огненных плетей самых современных на тот момент модификаций «Мессершмиттов». Все они были дополнительно вооружены двумя подвесными 30-миллиметровыми пушками MK-108 и нагло лезли в лобовую атаку, рассчитывая на превосходство в огневой мощи.
А «Сталинские соколы» отвечали им короткими и точными огненными трассами, отсекавшими «худых» от поврежденного тяжелого бомбардировщика. Летчики-штрафники намеренно затягивали воздушный бой, используя все свое летное искусство и весь богатый арсенал тактических приемов современного воздушного боя. Резкие развороты, «рваные» фигуры с большими перегрузками, виражи, перевороты и петли позволяли в последний момент избегать смертельных огненных плетей немецких истребителей. И ни одна из сторон не могла добиться решающего превосходства. Мелькали в прицелах хвосты с паучьей свастикой, вспыхивали алым огнем звезды на плоскостях «яков», ревели двигатели и трещали пулеметно-пушечные очереди, свистел рассекаемый винтами воздух.
Так, отражая атаки и контратакуя, истребители с красными звездами на крыльях тянули к линии фронта. Мелькнула далеко внизу береговая черта с белой полоской прибоя и светло-золотистой пляжей. Сейчас под ними был прокопченный, горящий Новороссийск и Малая Земля — плацдарм возле Станички. Дальше были горы, лес, станица Крымская, за которую шли упорные бои, полноводная Кубань, а за ней — Краснодар.
